Театр и военные действия. История прифронтового города - Валерий Альбертович Ярхо
Победа!
Празднование Пасхи 1945 года весьма символично совпало с победоносным завершением Великой Отечественной войны. По воспоминаниям директора театра Коломзавода Василия Васильевича Немова, все ждали, уповали и надеялись, что вот-вот и война кончится, но когда именно, никто не предполагал. И вот как это наконец-то произошло:
«Про то, что Германия капитулировала рано утром 9 мая 1945 года, еще никто не знал. Находившиеся в частном пользовании радиоприемники еще в 1941 году, сразу после начала войны, по приказу властей были сданы на хранение в государственные кладовые. Всю войну люди пользовались только уличными репродукторами, установленными на перекрестках, площадях и в иных общественных местах.
Мы все еще спали, но нас разбудил крик на улице. Какой-то человек бежал по Рязанскому шоссе и кричал:
– Вставайте! Все на улицу! Победа, мир! Война кончилась!
Я работал в театре Дворца культуры. Услыхав эти крики на улице, скорее оделся и побежал на работу. Бежал по улице как угорелый и кричал:
– Мир, мир! Конец войне!
Когда добежал до театра, то пришлось будить ночного сторожа:
– Вставай, открывай скорее ворота в сад! Сейчас люди пойдут – война кончилась!
Рабочий сцены – инвалид войны, немного флегматичный мордвин Демидов, дежуривший в ту ночь, вскочил, стал спрашивать:
– Во как! А что делать-то?
– Все горшки с цветами, которые остались от торжественного собрания Первого мая, неси к воротам!
Вскоре подошел фронтовик С. В. Кошелев, отпущенный из армии по возрасту. Он тоже спросил:
– Что делать?
– Я позвонил на завод, сказали, что скоро подадут машину. Ее надо украсить для участия в демонстрации.
Звонил в воинскую часть в Щурово. Там обещали прислать офицеров с тремя ракетницами и ящик сигнальных ракет. Потом договорились с водниками, которые дали морские флаги для украшения сада во время гуляний. Из заводской лаборатории прислали т. Зотова готовить бенгальские огни, которые будут гореть в вазах по всему саду, когда стемнеет.
Спектакль «Бронепоезд»
Спектакль «Кандидат партии». 1951 год
Спектакль «Проделки Скапена»
Спектакль «Дети Ванюшина» по пьесе С. А. Найденова. 1960 год
Сцены из спектакля «Дети Ванюшина»
Спектакль «Остров Афродиты». Немов – старик-киприот
Спектакль «Свадебное путешествие»
Шура Казакова-Чеснокова, Немов – зав. театром, Романова О. И. – парторг, С. В. Кошелев – зав. профсоюза
К восьми часам собрались все сотрудники театра. Каждому нашлось дело, с которым все справлялись отлично. От завода в Коломну вышла огромная демонстрация с флагами, плакатами и знаменами. Весь день в саду были гуляния и танцы под гармонь. Кино показывали целый день бесплатно, но даже трофейные фильмы желающих посмотреть было немного. Люди предпочитали гулять в саду, где танцевали стар и млад. Гуляние продолжалось до полуночи, а молодежь ходила по шоссе с песнями до утра. Много лет с той поры прошло, а день этот празднуют до сих пор».
До этого дня не дожили многие знакомые и сотрудники Василия Васильевича Немова, о которых он упоминал в своих записках.
Осенью 1941 года директор ДК в довоенную пору Доронин, который стал комиссаром госпиталя, въехавшего в здание Дворца культуры, отправился с госпиталем комиссар на фронт и погиб где-то под Тулой, когда госпиталь попал под бомбежку.
В июне 1943 года умер от истощения Федор Николаевич Попадич, которому было 66 лет[295].
Не вернулись с фронтов многие самодеятельные певцы и музыканты. Поумирали от истощения сил и болезней многие коломенские заводчане, эвакуированные в Киров, где зимой 1941–1942 года умерших на улице подбирала специальная повозка, ездившая по городу. Очень точные слова нашел поэт Владимир Харитонов для своей песни «День Победы»: «Это праздник с сединою на висках».
Удел ветерана
Фрагментом о праздновании Дня Победы оканчиваются записки Василия Васильевича Немова, посвященные войне. Дальнейшие его записи, а вернее то, что от них сохранилось, коротки и бессвязны. Только по косвенным данным выстраивается кое-какая хронология. Но больше догадки.
Сразу после войны Василий Васильевич был, что называется, на плаву. Его работа в годы войны выделяла его из всех остальных работников культуры города. Большую роль в его судьбе сыграл визит Шверника – непосредственное участие в организации этого избирательного представления принесло Василию Васильевичу Немову немалую пользу. После избрания товарища Шверника депутатом Верховного Совета РСФСР директора театра, в котором свершились главные события избирательной кампании Председателя Президиума, трижды приглашали в Москву на заседания ЦК ВКП(Б), проходившие в клубе ЦК на Ильинке, где он выступал с краткими докладами о культмассовой работе в Коломне во вверенном его попечению театре. Такое внимание руководящих инстанций и высокопоставленных лиц сказалось тем, что в 1946 году по ходатайству завкома Василия Васильевича Немова наградили медалью «За оборону Москвы»[296].
Но вот дальше… Когда в город вернулись уцелевшие фронтовики и эвакуированные работники завода, с руководящих постов Василию Васильевичу пришлось уйти. Он был самоучка. Ничего не оканчивал. Да и в начальной-то школе учился мало. Жизненный опыт вещь важная, но жить приходилось в стране, где в ходу была поговорка: «Без бумажки ты букашка, а с бумажкой человек».
В записках Василия Васильевича, нет-нет, да и проскочит некая горечь с легоньким таким налетом антисемитизма. Штука в том, что в 1948 году на первые роли в коломенском драматическом коллективе пришли люди, которых гонения на еврейскую творческую интеллигенцию понудили покинуть московские театры. Для таких Коломна, город за 101 км от Москвы, оказался тихой гаванью, где можно было и делом заниматься, и глаза «бдительным товарищам» не мозолить.
Театральный коллектив коломзаводского ДК возглавил Абрам Соломонович Лавут, с 1944 по 1946 год прослуживший в Камерном театре под руководством Таирова. Конечно, авторитет и опыт столичного актера и режиссера был больше. К тому же поражала его самоотверженность – живя в Химках, Абрам Соломонович четыре раза в неделю ездил в Коломну. Под его руководством были поставлены спектакли, премьерные показы которых шли на лучших московских сценах.
В конце 40-х годов Немов еще поставил оперетту «Спортивная честь» – музыкальное представление на тему футбола и отношений в спортивных кулуарах с любовной линией. Но спектакли Лавута видели в Москве, а Немов свои постановки демонстрировал только местной публике.
Нельзя сказать, что Немова «задвинули». Нет! Он был задействован в репертуаре, и в амплуа «характерный персонаж» ему по-прежнему не было равных. Все так же его выручал спектакль по чеховскому «Медведю», с роли в котором он начал карьеру в драмкружке родного села. Только в зрелые лета играл он уже главную роль помещика Смирнова. За ним оставались роли Кочкарева в гоголевской «Женитьбе», Бубнова в горьковском «На дне». Но к руководству и режиссуре его уже не подпускали. Конечно, не мог Василий Васильевич «пробить» постановку пьесы «Бронепоезд 14–69» труппой коломенского драмколлектива Дворца культуры на сцене МХАТ, а вот Лавут смог. И спектакль имел «хорошую прессу». В нем был занят и Немов, исполнивший одну их главных ролей, но автор пьесы Всеволод Иванов писал Лавуту:
«Уважаемый товарищ Лавут!
Вы напрасно думаете, что спектакль «Бронепоезд 14–69», исполненный коллективом коломенского паровозостроительного завода, мне не понравился. Наоборот! Я смотрел спектакль с живейшим удовольствием и считаю даже, что сцена в фанзе исполняется коллективом лучше, чем в каком-либо (включая МХАТ) профессиональном театре. Разумеется, играть «Бронепоезд» силами самодеятельности чрезвычайно трудно. Однако я считаю, что Ваш коллектив очень хорошо справился с задачей.
