Мемуары Эмани - Нина Алексеевна Ким
На рассвете они вышли из кельи, убрав следы сладкой ночи. Превратившись в сестру Бернарду, аббатиса шла на ежедневный обход своих владений.
На первом этаже в правом крыле располагалась церковь. По будням здесь было тихо и пустынно, шаги звучали гулко и отдавались эхом в длинном коридоре.
Три ступеньки, щербатые от времени, вели в кухонный отсек и трапезную. Длинные столы уже готовы к завтраку. Хлеб, джем, чуть позже подадут тарелки с ветчиной, сыром и колбасой. После завтрака невесты Божьи шли по переходу в церковь и молились без устали, восхваляя любовь к Богу. Вознося руки к небесам, сестра Бернарда мечтала о ночи, и лоно ее становилось влажным и вязким, как греховные мысли.
Монашки приходили в монастырь разными путями в разном возрасте, но вела их сюда одна дорога – любовь к Богу и целомудрию. Им нельзя было суетиться, громко разговаривать, болтать о мирских делах и смеяться.
Сказать, что они только лбы били в поклонах, будет неверно. Долгими часами после обеда сестры гуляли в огромном саду по затаенным тропинкам, с книгами в руках. Еще они вкусно ели и пили хорошее вино, не церковный кагор, а французское. Раз в год уезжали на каникулы к родным и молились там. Были дни, когда они ездили в гости к сестрам из другого монастыря. Им позволяли один раз в месяц громко разговаривать и смеяться.
И был один день, когда монашки молились за не родившихся детей. Молились и оплакивали любовь и ласки, которые не дано им было знать. Молились и оплакивали тепло семейного очага, которого не будет у них никогда.
Сестра Бернарда ходила с высоко поднятой головой и полуопущенными глазами, чтоб скрыть пламя, которое полыхало внутри нее. Через несколько дней она поедет в Лондон, в Вестминстерское аббатство, на религиозную конференцию. Уже было получено согласие епископа на аудиенцию, на которой настаивал Джон.
– Не бойся, ты же не отрекаешься от Бога, он сам тебя создал женщиной, – уговаривал ее Джон, – решайся, мы должны быть вместе.
Опустив глаза, она стояла перед епископом.
Собравшись с духом, подала ему прошение об освобождении от обета и медленно заговорила:
– Я слабая и греховная, простите меня и отпустите. Хочу вернуться к свободной жизни. Я ношу под сердцем ребенка и приняла решение родить.
Он на минуту отвернулся, чтобы скрыть гнев, потом повернулся и заговорил медленно и тихо:
– Нет и нет! Никто не слышал этого разговора, даже я. Завтра тебя повезут в госпиталь, освободишься от греховного плода и вернешься к Богу. Ты не просто монахиня, под твоим началом все аббатство, которое будет опозорено.
И совсем не мирным голосом продолжил:
– Ты же не хочешь исчезнуть навсегда в Темзе или в Лимбургских садах?
Беседы с Бенджамином
Игорь махнул жене:
– Пока, малыш!
Закрыл дверь и вышел на улицу. Обычно оживленная трасса сегодня была полупустой, уже через час он свернул за кривой указатель с размытыми буквами. Поворот. Еще один поворот. Машина остановилась у высокого забора. Дверь открылась бесшумно, он вошел в дом, включил свет. Достал из кейса пачку денег.
Игорь открыл глаза и не понял, почему валяется на полу.
Споткнулся или опять сердце схватило.
– Тихо, сейчас пройдет, лежи спокойно, – сказал сам себе, хватая ртом воздух.
Но паника накрывала его с каждым приступом боли. Что делать? Никто из близких не знал про этот дом, купленный тайком год назад. Знакомый нотариус оформил покупку быстро и без канители.
У Игоря было много знакомых: депутаты, чиновники, банкиры, знакомые знакомых. Им нужны были его услуги, за которые они платили в долларах. Другой оплаты он не признавал, только зеленые и только с Бенджамином Франклином. Это была любовь с первого взгляда, как только Игорь взял в руки банкноту с его портретом. Долгими часами он гладил шершавую и бархатистую поверхность зеленой купюры. Тянул за уголки, которые слегка растягивались, гладил по лицу Бенджамина и приговаривал:
– Ты не прав, старина, к чему эти твои ограничения исполнительной власти? Все твои утверждения устарели: «Целомудрие и скромность», «Брак без любви чреват любовью без брака». Не согласен я с тобой. Сам посуди, зачем отказываться от утех на стороне? Ты просто не знаешь, какой кайф, когда каждый раз имеешь дело с новенькими красотками. Но справедливости ради могу сказать, что все они одинаковые, когда копнешь поглубже. Любовь?! Не смеши меня, все одинаковые пустышки.
Наговорившись вдоволь, он разводил руками:
– Прости за откровенность, мне не с кем больше поделиться.
Спрятав деньги в потайное место, ехал домой. Кстати, жену и любовниц он называл одинаково – «малыш», чтобы не путаться. Жена ждала его допоздна, никогда не упрекала и не устраивала сцен. Просто вздыхала и спрашивала:
– Устал?
– Да, малыш, устал, – отвечал он ласковым голосом и прятал холодные глаза, уткнувшись ей в плечо.
Хороша, совсем не изменилась, не обабилась. Вот глаза другие, не блестят и не улыбаются, как раньше. Она тоже не сводила глаз с Игоря. Возмужал, держится спокойно, не заглядывает в глаза и не угождает, как прежде. От него пахло достатком и уверенностью.
* * *
В конце вечера Аня без обиняков сказала:
– Поехали ко мне, я так хотела провести с тобой время.
Голос ее задрожал. Он выдержал паузу и ответил будничным голосом:
– Хотелось бы, но вечер уже распланирован. Извини.
Это был удар ниже пояса, но Аня смогла улыбнуться и протянуть:
– Жаль, я надеялась побыть с тобой наедине.
Игорь шутливо склонил голову, глядя на нее холодными глазами:
– Виноват, сударыня.
Они расстались навсегда со счетом 0:0.
* * *
Игорь лежал в том же положении, боясь пошевелиться. Лежал и видел себя со стороны. Богатый и влиятельный, он валяется один на полу. Умирает в пустом доме, напичканном долларами, без хлеба и воды, без света и тепла, с обидами на девочку из юности, которой хотел отомстить. Вся жизнь прошла перед глазами, никчемная и пустая. Игорь заплакал от бессилия и позднего раскаяния.
Поздно вечером он добрался до дома, открыл дверь и с порога крикнул:
– Люба, ты думаешь мужа кормить? Я голоден!
Женщина, его жена, живая и ласковая, смотрела на него глазами цвета спелой ежевики, которую он так любил собирать в детстве.
Идеальная хозяйка
Ада написала заглавие и застыла. Времени было предостаточно. Приговор вынесен месяц назад: «Окружной суд Роттердама приговаривает гражданку Голландии Аду Вангеловин к десяти годам тюремного заключения за содеянное преступление – непредумышленное убийство гражданина Вальтера Вангеловина».
Шесть месяцев
