Освобождая Европу. Дневники лейтенанта. 1945 г - Андрей Владимирович Николаев
Поужинав, я лег отдохнуть, так как не спал уже которые сутки. Но едва глаза мои сомкнулись, а сам я начал испытывать состояние блаженного покоя, как в комнату ввалился Борька Израилов. На нем черный комбинезон танкиста, с которого он даже не спорол эмблемы «мертвой головы», кожаный шлемофон на затылке и огромный эсэсовский тесак на поясе. Физиономия Борьки плывет в улыбке, глаза сверкают счастьем.
– Земляк! – кричит он. – К тебе первому с подарком! Трофейный бронетранспортер отхватили! Люкс! Целехонький и на ходу. Наше дело правое – враг разбит! Пойдем смотреть.
На улице возле дома стоит немецкая бронемашина, точно такая же, как и та, которую мы вначале подбили, а потом бросили. Разведчики облепили кузов. Жук возится с турелью. Броневик в полной исправности, с запасом горючего, продуктов и вина. На дне кузова – ящик галет, сало, банка меда, консервы и бочонок бора.
– С таким-то провиантом, – восторженно декламирует Борька, – нам ли пропадать?!
Я стою и удивляюсь, и восхищаюсь их энтузиазмом. Никто им не приказывает, никто не заставляет их обзаводиться этакой машиной, на которой их же могут и послать куда угодно – на опасное задание, в боевую разведку. И они сами нашли этот броневик, решив, что он им действительно пригодится. Подошел командир полка, посмотрел на Бориса Израилова и усмехнулся. Борька тут же решил продемонстрировать качества своего нового приобретения. Вышибив запертые ворота, он круто развернул машину и проехал вдоль забора, подминая палисадник, сшиб телеграфный столб и выскочил через кювет на шоссейную дорогу. Из люка высунулась довольная Борькина рожа:
– Порядок, товарищ подполковник! Наш дилижанс обладает феноменальными свойствами и силой.
– А на ходу, исправен? – спросил Шаблий. – Подвести не может?
Борис Израилов сел на место, включил скорость и дал газу – машина на пределе пошла по дороге. Дойдя до перекрестка и развернувшись, он вернулся в том же темпе.
– Вижу, – сказал Шаблий и обернулся ко мне: – Пойдем-ка, кое-что обсудить нужно.
Мы вошли в автобус. Шаблий подошел к столу и развернул карту.
– Вот смотри: это место у меня вызывает сомнение. Я уговорил Павла Николаевича Федотова послать разведку. Теперь я думаю, а нельзя ли использовать этот броневик?!
– Отчего же, – говорю я, – попробовать можно. В объезд по шоссе пройдем сколько будет удобно. А там можно и пеше. Во всяком случае, обстановка сама покажет.
– Тогда свяжись с капитаном Воронцовым. Они в крайнем доме и, наверное, уже готовятся.
Одевшись по походному, я отправился к Воронцову. Узнав, что есть бронетранспортер, он пришел в восторг и тут же изложил свой план.
– Выезжаем немедля, – говорит серьезно, без тени веселого бретёрства, так свойственного ему, – под покровом ночи проникаем на предельную глубину, а поиск проведем на рассвете. И обратно! Идет?!
– Идет! – говорю я. – Бери своих человек шесть, да моих будет столько же. Хватит?!
– Хватит! – отвечает Воронцов.
30 марта. Едва время перевалило за полночь, наш десант двинулся в путь через Чафордианошту по шоссе строго на северо-запад. Общая протяженность пути порядка шести километров. К опорному пункту противника – Ивану подошли метров на шестьсот, благополучно миновав посты боевого охранения немцев. И по звуку, и по силуэту они, несомненно, должны были узнавать «свою» машину. Таким образом, проникли мы до перекрестка дорог. Дальше на машине идти было рискованно, и группа пехотной разведки, во главе с Борисом по кличке Зверь, ушла в поиск. Броневик стоял в боевой готовности – Серега Жук дежурил у турели, надев на голову немецкий шлем. Начинало светать, все яснее и яснее обозначались дома Ивана, ряды колючей проволоки, рогатки на шоссе, а ближе к лесу просматривались замаскированные танки противника. Их было достаточно много, и я подумал, что предположение о возможной контратаке не такое уж необоснованное. Вернулась пехотная разведгруппа Бориса и погрузилась в машину через открытый нижний люк. Не обратив на себя никакого внимания, мы благополучно тронулись в обратный путь. Языка взять не удалось, но и так было ясно – противник сконцентрировал здесь немалые силы пехоты, танков и артиллерии. В Чер вернулись на рассвете.
Капитан Воронцов пошел докладывать о результатах рейда подполковнику Федотову, а я – подполковнику Шаблию. Потом все вместе собрались у командира 351-го стрелкового полка.
– Только что, – говорит подполковник Федотов, – я получил приказ Виндушева оставить Иван и, идя на правом фланге дивизии, продвигаться в западном направлении через Шимашаг, Чепрег, Кёсцег.
– Оставив на фланге и у себя в тылу ивановскую группировку немцев? – переспрашивает Шаблий. И рот его кривится в саркастической усмешке. – Да. Стоит нам только повернуться правым плечом вперед и подставить свой правый фланг, как все эти танки и артиллерия противника ударит по нам с тыла! Вот так!
– Конкретно, Федор Елисеевич, что ты предлагаешь? – подумав, задает вопрос Федотов.
– Я, Павел Николаевич, – говорит Шаблий, – предлагаю вот что: пока мы стоим на огневых позициях и занимаем боевой порядок, мы имеем явное преимущество. Не воспользоваться этим преимуществом – значит поставить себя под удар. Выход один: не теряя времени, обрушить всю силу огня по скоплению противника, разгромить его в решительной атаке и уничтожить опасную для нас фланговую группировку. И только после этого выполнять приказ командования дивизии – идти поворотом влево.
Подполковник Федотов предложил подняться на чердак, где у него было, как он утверждал, неплохой НП. Дом добротный, кирпичный, крытый черепицей, стоящий несколько особняком. На чердаке собрались разведчики, и среди них сержант по имени Борис. Федотов подвел Шаблия к окну.
Перед нами, в удалении чуть более двух километров, венгерская деревня или село с русским именем Иван.
Перекат местности со стороны Ивана должен был скрывать постройки деревни Чер, поэтому-то мы и ходили так беспрепятственно по улице и среди домов. Однако крыши домов, несомненно, должны были просматриваться противником.
– Судя по данным разведки, – спокойно и деловито говорит Федотов, – в населенном пункте Иван сосредоточено до полка пехоты с танками и артиллерией. Это то, о чем мы более или менее знаем.
– Если бы это были венгры, – сказал Шаблий, – то с ними следовало бы установить контакт и принудить к сдаче в плен. Но, скорее всего, там немцы, к тому же эсэсовцы, – эти будут драться, и мы должны их упредить в нанесении удара. Во всяком случае, мы обязаны нанести по ним огневой налет на поражение до того, как они развернутся в боевой порядок.
