Афанасий Никитин - Владислав Александрович Толстов
Большинство деревянных кораблей, которые составили экспозицию морского музея, построены на стапелях верфи «Варяг» – уникального российского предприятия, специализирующегося на историческом судостроении. Здесь можно заказать туристические и прогулочные парусники, здесь строят и учебные парусники, на которых постигают морскую науку курсанты «мореходок», морских училищ, здесь создают классические крейсерские парусные яхты, шхуны, промысловые суда… Коллектив верфи составлен из опытных корабелов, лучших представителей так называемой северной школы исторического судостроения. Они не только строят сами корабли, но и создают весь необходимый аутентичный такелаж – канаты, якоря, вплоть до форменных роб матросов.
Торговая ладья Афанасия Никитина – далеко не единственное историческое судно, построенное на петрозаводской верфи. Здесь же изготовлялись, например, копии судов викингов, русские морские и речные ладьи, шведский морской музей заказывал здесь парусник «Гото Предестинация», для музеев Царского Села и Переславля-Залесского тут создавали точные копии ботика Петра Великого… До недавнего времени сюда активно обращались киношники: для британского сериала «Хорнблауэр» здесь строили старинные парусники, а в российских фильмах корабли петрозаводского «Варяга» можно увидеть в фильме «Пассажирка» Станислава Говорухина… Исторические парусники и старинные корабли, построенные в Петрозаводске, можно встретить от Англии и Швеции до Карибского моря и Канарских островов.
Директор верфи Павел Мартюков встретил нас на производственной площадке «Варяга». Огромный цех, доставшийся в наследство от судостроительного завода советской эпохи, расположен на улице, которая носит подходящее название – улица Онежской флотилии. Мартюков – стройный, темноволосый, с умными живыми глазами. Пока идем в цех, успевает рассказать о себе: родился в Петрозаводске, окончил Ленинградский судостроительный институт, получил распределение на петрозаводское предприятие, где строили баркасы для рыбаков, но потом, уже в постсоветское время, решил заняться строительством исторических деревянных кораблей, чего в ту пору не делал никто. Сегодня его предприятие является крупнейшим в отрасли исторического судостроения в России и не страдает от недостатка заказов.
Ладья «Афанасий Никитин», она же «Аскольд-65», расположена в дальнем углу цеха. Павел Мартюков объясняет: корпус собирался из отборной северной сосны и обшивался «вгладь» так называемыми футоксовыми шпангоутами. Возле самого корабля одуряюще пахнет свежим деревом. Можно забраться по приставной лесенке и прогуляться по палубе ладьи, почувствовать себя немножко тверским купцом.
Даже недостроенная, ладья производит сильное впечатление. Корпус длиной 20 метров, шириной по палубе – 5,2 метра. Сопровождающий нас Павел Мартюков перечисляет основные характеристики: осадка судна без груза – 1,2 метра, водоизмещение – 50 тонн. А сколько людей она могла брать на борт? «Человек 30 можно свободно перевозить, – отвечает Мартюков. – По пожеланиям заказчика мы спроектировали четыре двухместные каюты плюс каюту для команды на четыре места, но на палубе предусмотрен кокпит, надстройка (такие надстройки видел и Николаус Витсен, и зарисовал их), и там можно с комфортом разместить еще человек 25–30. То есть примерно 40 человек такая ладья могла брать на борт, не считая груза». Торговая ладья могла идти как под парусом (прямой парус на мачте, установленной в средней части судна, а также специальный «стоячий» и «бегучий» такелаж из канатов и блоков), так и на веслах, которые устанавливались в особых бортиках, по четыре с каждого борта.
Поскольку судно речное, оно могло на ночь причаливать к какому-нибудь острову или берегу, спрашиваем мы? Да, отвечает Мартюков, но на торговой ладье можно было создать запас пищи и воды в специальных бочках, что повышало ее автономность и позволяло совершать более длинные переходы. Поскольку торговые суда загружались товарами и становились неповоротливыми, специально продумывалась двойная система управления – через кормовое и носовое весло, гораздо позже добавился металлический руль под ватерлинией. Управление рулем сегодня осуществляется через штурвал и систему штуртросовых передач из рулевой рубки, во времена Афанасия Никитина такое рулевое управление еще не придумали, на корме ладейщики по командам кормчего орудовали веслом.
Может появиться вопрос – а чем ладья отличается от струга, другого знаменитого на Руси речного судна? Струг был меньше и быстроходнее, к тому же из-за малой осадки мог проходить по мелководью. Осадку уменьшали плоское дно и отсутствие палубы – а значит, и трюма. Грузы на струге укладывались в «чердак» – укрытое досками от дождя хранилище. Название этого судна происходит то ли оттого, что строили его из струганых досок, то ли из-за легкости его хождения по волнам – их тоже называли «струги». При всех достоинствах струга товаров на него можно было погрузить немного, поэтому купцы (в том числе и Афанасий сотоварищи) предпочитали пользоваться небыстрыми, зато вместительными ладьями.
Существовали ли в XV веке на Волге купеческие ладьи больших размеров, способные перевозить больше грузов? Мартюков, подумав, отвечает, что вряд ли: «Уровень техники и судоводительского мастерства тогда был, конечно, высок, но резон в строительстве огромных ладей для торговых перевозок отсутствовал. Гораздо надежнее распределять грузы по двум-трем ладьям, которые отправляются в путешествие. Тут простой коммерческий расчет: если потеряешь одну ладью из двух-трех в торговом караване, убытки можно возместить, а если все товары запихаешь в одну ладью, и она потонет, разоришься. К тому же большую ладью сложнее провести через сложные волжские протоки и перекаты».
А чем торговые, купеческие ладьи могли отличаться внешне от других типов судов, ходивших по Волге – военных, монастырских или рыбацких? Мартюков снова задумывается. «Скорее всего, торговые суда украшали резьбой или росписью, как-то делали их более нарядными, что ли, – наконец, говорит он. – У Витсена, к сожалению, точных указаний на это нет, но мы же говорим о Средневековье, когда люди жили тяжело, у них было не так много развлечений, праздников. Ярмарка, возможность купить новые товары или хотя бы посмотреть, как их покупают другие, было таким развлечением. И ладьи, которые доставляли такие товары, должны были также привлекать к себе внимание потенциальных покупателей. Что-то красивое, броское, какие-то элементы декора, создававшие определенное настроение, что вот приехали купцы, привезли разные товары – что-то в таком духе наверняка должно было быть».
В офисе верфи «Варяг», кстати, висит пластина с какого-то корабля с красивой деревянной резьбой – видимо, оставили в память об одном из кораблей, которые здесь собирали. Пытаемся представить, как бы это выглядело, если бы весь борт ладьи, на которой прибыли тверские купцы (и Афанасий
