Таким был Саша Гитри - Жан-Филипп Сего
В последующие дни Саша часами репетировал свою роль в костюме маленького Пьеро рядом с Люсьеном и Давыдовым. Растроганный отец учит его, как следует жестикулировать и передвигаться по сцене.
Это так же просто, как игра... и даже лучше!
Наступает торжественный вечер, и маленькая труппа играет перед царём, императорской семьёй и двором. Александр III — искушённый франкофил, следящий за тем, чтобы его окружение свободно говорило по-французски. Он заботится о том, чтобы французская культура распространялась внутри российской элиты. Поэтому он способствует проведению такого рода представлений. Более того, в течение нескольких лет он работает над изменением военных союзов, особенно в последние два года он стремится к политическому сближению с Францией, чью финансовую помощь он желает получить для индустриализации своей империи. Все возможности хороши для налаживания связей с Парижем.
Для заказанной им пантомимы царь выбрал наиболее подходящие декорации для вечера. Это был дворец великого князя Алексея[6]. Спектакль был хорошо принят и не раз прерывался аплодисментами. В восхищении от вечера, Александр III приглашает на обед всю труппу. И возникает проблема протокола... Кого из двух известных актёров, француза или русского, царь поместит справа от себя? Чтобы не пришлось делать этот деликатный выбор, он обращается к самому юному актёру:
— Ты, маленький Александр, будешь сидеть рядом со мной. Это нормально, ведь ты уже большой актёр, да ещё и мой крестник!
Саша очень гордится этой честью, хотя ему страшно оказаться рядом с императором. Мальчик на протяжении всего обеда не перестаёт смотреть на молодого человека в безупречном белом мундире, который смотрит ему в лицо улыбаясь. Он имел вид тихий и даже немного мечтательный. Саша сразу его полюбил — это был царевич, будущий Николай II.
Очень хорошо разбираясь в этикете русского двора, как и парижских салонов, Люсьен потратил много времени, чтобы объяснить Саша как держать себя за царским столом, и самым решительным образом рекомендовал ему не накладывать себе более того, что он наверняка может съесть, и тем более ничего не оставлять на тарелке.
Юный герой вечера хорошо усвоил урок и так хорошо ведёт себя за столом, что может прочесть в глазах отца гордость за него. Но вот лакей подносит ему блюдо с сырами... Накладывая, ребёнок нечаянно роняет на свою тарелку весь кусок швейцарского сыра. Саша страшно от мысли, что ему придётся съесть весь этот кусище. Это ужас! Он бросает отчаянный взгляд на отца, который даёт ему понять, что не может ничего для него сделать. Затем для ребёнка начинаются мучения по поглощению этого сыра среди, как он напишет позднее, «страшной и неестественной тишины». Александр III, заметив что происходит, переглянувшись с Люсьеном, оставляет Саша наедине с его неловкостью, прежде чем разразиться могучим и освобождающим смехом! Лакей спешно убирает тарелку с этим огромным куском грюйера, к величайшему облегчению мальчика.
Наступило Рождество с вереницей подарков. Саша обнаруживает куклу Полишинеля, такого же роста, как и он сам, превосходно одетого в красный и зелёный велюр, украшенный роскошной вышивкой. Ребёнок сразу же предпочёл его всем остальным игрушкам и больше не расстаётся с ним. В это рождественское время Люсьен торжествует в «Гамлете», своей последней большой роли в Михайловском театре. Саша не раз видел, как отец исполнял эту роль. Шекспировская драма живо его заинтересовала. Он не пропускал ни одной реплики, некоторые из них даже знал наизусть, и никто его этому не учил.
Через два дня после Рождества любимый Полишинель исчез из комнаты Саша. Люсьен был удивлён и спросил сына:
— Дорогой мой, ты очень любишь своего Полишинеля?
— Да, папа, я его очень, очень люблю!
— Но я больше не вижу его в твоей комнате...
— Ну, он умер!
Люсьен был несколько озадачен таким ответом мальчика и не стал настаивать, дав указание своему слуге отправиться на поиски игрушки. Очень скоро её нашли спрятанной на дне шкафа, за кучей картонных коробок и разных предметов.
На следующий день Люсьен возобновил разговор о судьбе несчастного Полишинеля:
— Ты сказал мне, Саша, что твой Полишинель умер?
— Да, папа.
— Ты только представь, что он нашёлся на дне шкафа!
— Я знаю. Именно потому, что он умер, я его туда и положил!
И Саша с большим апломбом объяснил, что Полишинель на самом деле был Полиниусом (Полонием. — Прим. перев.), выдавшим себя за игрушку. Когда хитрец был разоблачён, Саша бросился в кладовку, где хранились все его костюмы, идентичные костюмам его отца, и надел костюм Гамлета. Затем он дождался, пока его Полишинель-Полиниус заснул, чтобы убить его мстительным ударом кинжала, как это делал Люсьен Гитри в трагедии.
Всё самое замечательное когда-то кончается: в апреле 1891 отец и сын Гитри должны были покинуть город, где были так счастливы вместе. Придётся расстаться... Саша это знает и боится, как он потом это отразит в реплике своей будущей пьесы «Кадриль» («Quadrille»): «Расставаться — это не покинуть кого-то, это покинуть друг друга». Люсьен опасается возвращения, ещё более страшится противостояния с женой. Подготовка к поездке занимает всё больше и больше дней. Нани, мадмуазель и слуги безутешны, потому что они очень хорошо знают, что больше не увидят ни отца, ни сына.
Необходимо остановиться на перемене, произошедшей в Саша за эти несколько месяцев...
Конечно, он совсем ещё маленький ребёнок, но это пребывание в России оставит в его душе сильный отпечаток и определит «его философию» и его будущий жизненный выбор.
Одно можно сказать наверняка. Между Люсьеном, этим будущим мизантропом, и мальчиком, который до последнего времени не находил той любви, которая бы отвечала его ожиданиям, родилась большая любовь-страсть. Конечно, мать его любит, и он её тоже любит. Но ему пришлось разделить её любовь между отцом и братом, а потом, позже, между братом и дедом. И с его обострённой чувствительностью он не может не чувствовать себя отстранённым.
Надо понимать, что если для Люсьена двое его детей, умерших в младенчестве, лишь часть прошлого, то Рене всё ещё находится под ужасной тяжестью воспоминаний о них. На протяжении всей короткой жизни это будет преследовать её как неодолимая тоска, как будто эти мёртвые дети с каждым днём всё больше заслоняют тех, кто остался, живых...
В эти долгие недели полного согласия Саша наконец-то обнаружил идеальную отцовскую и материнскую любовь, объединённую в одном существе — отце. Он почти не скучал по матери, и ему хотелось бы, чтобы эта жизнь в Петербурге, рядом с дорогим отцом, длилась вечно.
Он, маленький принц русской зимы, впервые почувствовал себя любимым, обожаемым отцом, иногда даже восхищённым им! Его баловали все — его Нани, мадмуазель и целая армия слуг, нанятых для их удобства.
Со своей стороны Люсьен чувствует положительные последствия этого похищения. Родилось настоящее
