Не померкнет никогда… - Александр Павлович Беляев
— Верно, дышит, — обрадовался он. — Надо мотать отсюда, ребята.
Косматых снял с пояса фляжку и, отвинтив крышку, вылил воду немцу на лицо.
— Это еще зачем? — не понял Клочков.
— Не тащить же его на себе, — пояснил Косматых. — Пусть очухается.
— И то верно, — согласился Клочков. — А где Кунанбаев копается? Опять потерялся?
— Я тут, — отозвался Кунанбаев. — У нас теперь два автомата есть…
Немец тем временем пришел в себя и застонал. Клочков помог ему встать. Немец был чуть выше его ростом, но уже в плечах. Он стоял, пошатываясь, и ошалело поворачивал голову из стороны в сторону.
— Двигай! — скомандовал Клочков и толкнул пленного в плечо.
Немец зашатался и вдруг, выхватив откуда-то нож, коротким ударом всадил его Клочкову в бок. Сержант вскрикнул и схватился за рану руками. В тот же момент Косматых занес над немцем приклад своей винтовки.
— Не смей! — захрипел Клочков и ударил немца ногой. — Тащите теперь нас обоих…
СНАЙПЕРСКИЙ ВЫСТРЕЛ
Едва солнце начало подсушивать росу, над лесом завыли «юнкерсы». И сразу же утренняя тишина, нежное щебетание птиц, ласковый шелест подлеска и тонкий перезвон листвы сменились оглушительным грохотом. Застонала земля, качнулись дубы, полетели вверх вырванные с корнями из земли березы, заволокло дымом лучи солнца, пробивавшиеся сквозь чащу. Враг мстил Железной за прорыв из кольца окружения.
Разведбат, разместившийся у самого берега Лоши, накрыло первой же серией бомб. Разбило две машины. Щука проснулся от грохота, приоткрыл глаза, но со своего места не встал. Даже тогда, когда на спину ему посыпалась земля, а на ноги упал срезанный осколком сук березы, даже тогда он только исподлобья оглядел все вокруг и от злости крепко сжал зубы. Об опасности, о смерти не хотелось и думать. Злость появилась оттого, что не дали выспаться, что так вдруг оборвался отдых и измученным голодом, уставшим людям снова придется включаться в работу. А может быть, еще и потому не встал майор, что почувствовал, как всего его ломает и бьет от озноба. Ночь, проведенная под дождем, дала себя знать. Он простудился.
Налет длился минут двадцать. Застонали раненые, забегали санитары, бойцы бросились тушить подожженные взрывами машины.
Щука надел шинель, туго подпоясался ремнем и пошел во взвод связи. У него уже вошло в привычку — день начинать с прослушивания сводки Совинформбюро. Но сегодня майору не повезло. Двуколка с радиостанцией оказалась разбитой. Возле нее суетились радисты. К Щуке подошел начальник связи батальона лейтенант Кучумов и доложил:
— Двое убиты, трое ранены.
— Раненых немедленно отправить в медсанбат, — приказал Щука. — А как аппаратура?
Начальник связи посмотрел на исковерканную радиостанцию и вздохнул:
— Пока трудно сказать, что тут осталось целым.
— Сделайте, товарищи, все возможное, но радиостанция должна жить. Сами понимаете, как нам нужна связь, — сказал Щука и направился в роту Кащеева. На расположение роты бомб упало много. Но личный состав почти не пострадал: рота еще с вечера ушла на задание. И получилось так, что бомбы рвались, валили деревья, вздымали к небу фонтаны земли, а пострадало в роте всего несколько человек. Да и те, на счастье, оказались легко раненными.
Со всех сторон к Щуке потянулись бойцы. От командира ждали чего-то особенного, хороших вестей, теплых, ободряющих слов. Но сегодня бойцы ни о чем майора не расспрашивали, а сами, перебивая друг друга, возбужденно принялись объяснять ему, что во время только что закончившегося налета кто-то из винтовки сбил немецкий двухмоторный бомбардировщик. Он врезался в землю совсем неподалеку, и бойцы просили у майора разрешения сбегать и посмотреть на то, что осталось от «юнкерса».
— Откуда вы знаете, что его сбили из винтовки? — удивившись такой осведомленности солдат, спросил Щука. — Ведь наши зенитки тоже работали на славу.
Но бойцы упрямо отстаивали свое. Весть об удачном выстреле молнией облетела всю дивизию.
— Конечно, идите посмотрите, — разрешил разведчикам майор. — И я с удовольствием пойду с вами.
«Юнкерс» еще дымился. Одно его крыло было оторвано и лежало в стороне. Другое задралось к небу и было похоже на плавник гигантской акулы, высунувшийся из воды.
— Кто вел огонь по бомбардировщикам? — обратился Щука к бойцам.
Разведчики переглянулись. По их замешательству было видно, что все они активно участвовали в отражении воздушного налета.
— Пикирующий самолет — очень хорошая мишень, — объяснил майор. — Прицельная стрельба по нему может оказаться весьма эффективной. Результат такой стрельбы вы видите сами, так что обоймы с бронебойными пулями всегда держите наготове.
Щука хотел напомнить бойцам о наиболее уязвимых местах самолета, но в это время в воздухе послышался мощный гул моторов. На этот раз над лесом появилось не менее двух десятков вражеских бомбардировщиков, и земля снова заходила ходуном от разрывов бомб.
Зенитчики дивизиона капитана Мочульского встретили самолеты врага дружным огнем. Два из них, объятые пламенем, рухнули на землю. Задымили и отвалили в сторону еще два «юнкерса». Остальные, опасаясь возмездия, беспорядочно сбросив бомбы, легли на обратный курс.
У палатки штаба батальона Щуку встретил адъютант старший Троицкий и доложил, что с задания уже вернулись две группы.
Разведчикам пришлось действовать в очень сложной обстановке. Каждая из групп потеряла по два-три человека. Но, несмотря на это, удалось установить, что из района Столбцов в направлении реки Неманец выдвигается 29-я моторизованная дивизия немцев. А восточнее Слуцка появилась 1-я кавалерийская дивизия врага.
— Данные, добытые разведгруппами, нанесли на карту? — спросил Щука.
— Карта отработана и подготовлена к докладу, — ответил адъютант старший.
— Вайнер еще не возвращался?
— Жду.
— Сведения о потерях уже получили?
Троицкий неожиданно улыбнулся.
— Чему-чему, а прятаться от бомб мы, кажется, научились. Такой налет, а наши потери всего семь человек.
— Это много, — мрачно заметил Щука. — Для нас и эти потери невосполнимы.
Он занялся изучением карты и долго смотрел на синие овалы, которые обозначали места расположения противника. Стало ясно, что за ночь гитлеровцы вновь успели обойти дивизию с левого фланга. Севернее Железной двигались части 47-го моторизованного корпуса. Не лучше оказалась ситуация и на правом фланге Железной. И здесь разведчики постоянно натыкались на аванпосты подразделений 29-й моторизованной дивизии врага. Конечно, и с этими сведениями можно было явиться к генералу. Но пока что была совершенно неясна обстановка в тылу дивизии, и Щука медлил с докладом.
Спустя полчаса возвратилась третья группа во главе с лейтенантом Вайнером. Увидев прибывших разведчиков, Щука сам поспешил им навстречу. Нетерпение его было не напрасным. Разведчики добыли то, чего так недоставало.
Этой группе была поставлена задача определить, насколько активно намерены преследовать Железную части 17-й танковой дивизии, удерживающей укрепленную полосу по
