Йонатан Нетаньягу - Письма Йони: портрет героя

Любимые папа, мама и Идо! 2.6.67

Какая неожиданность1 Явился Биби, живой, здоровый, сильный и прекрасный. Как я был рад его видеть! Много чего рассказал.

Вы – геройские родители. Не так-то легко послать еще одного сына в страну, живущую в таком напряжении, так далеко от вас. Но пока еще ничего не случилось, все спокойно. Как только получу отпуск, съезжу к Биби в Иерусалим, позабочусь о том, чтобы егсчкак следует устроить.

Армия тяжела мне только тем, что пришлось расстаться с Тути (сейчас, когда Биби от меня так близко, а я его не могу увидеть, мне еще тяжелее). Не верю, что смогу оставить ее хотя бы на год или на девять месяцев.

Вы слышали – бывший начальник Генерального штаба Моше Даян стал министром обороны. Как видно, все этому рады (в армии). Не знаю, каково настроение штатских, но думаю, что такое же.

Не беспокойтесь, скоро будем вместе.

Любимая моя! 2. 6. 67

Ну, что скажешь? Такая неожиданность! Здесь был Биби. Ходили и говорили часами.

Рассчитывал получить отпуск на 24 часа до вторника и быть с тобой, но сегодня выяснилось, что отпуска отменены. Может, это просто слух, а может, и правда. Так как завтра суббота, то ты сюда приехать не успеешь. Жди письма, окончательно подтверждающего отмену отпусков.

Немного странно сидеть в армии и только и делать, что ждать войны. Убивать и, может быть, погибнуть, вместо того, чтобы быть с тобой. Какой абсурд.

Любимая моя! 5.6.67

Не бойся и слишком сильно не беспокойся. Мы давно знали, что война разразится, и вот мы – воюющий народ.

А мы с тобой – пара влюбленных, и это важно. Мы планировали через два часа встретиться и, может быть, пойти на море. Сейчас я оттуда далеко. Все готово к тому, чтобы двинуться. Я жду, лежу в окопе на спине и пишу. Слышу издали грохот разрывов. Помоги Бог нашим танкам, находящимся сейчас под самолетами! В сущности, пусть всем нам поможет, не повредит.

В нормальных обстоятельствах можно было бы сказать, что мне очень удобно: лежу, зарывшись в землю, а над головой, на высоте примерно 20-ти см, качается маскировочная сеть. Здесь, в земле, прохладно, тем более, что сеть загораживает солнце. Если бы не было войны, если бы я не должен был идти убивать, и если бы я не был один, без тебя, было бы здесь хорошо. Не считая колючек, это ближайший от меня цветок. Конечно, распадется на кусочки, пока попадет к тебе в руки.

Я тебя люблю.

Любимые мои1 7. 6.67

Видит Бог, мы ничего этого не хотели. Быть в состоянии войны – как это реально и как, вместе с тем, непостижимо здравым смыслом, который кричит: нет, нет!

Вчера видел Биби. Неужто только вчера? Кажется, вечность прошла с тех пор. Но это правда – только вчера вместе с ним смеялся. Только вчера провел несколько часов дома, только вчера обнимал Тути. Только вчера)

Никто здесь особенно не напуган и не взволнован. Кроме того – мы тем временем побеждаем. В конце концов победим окончательно. Хотелось бы написать вам письмо, которое вас успокоит и убедит в том, что мы и в самом деле спокойны, но опасаюс^, что каждое упоминание о боях будет вас только пугать.

Я жив и здоров. Не беспокойтесь, если буду редко писать, я даже не знаю, когда будут собирать письма, когда отправлю даже это письмо.

Тути 7.6.67

Я так много всего испытал, что если со мной что-нибудь случится сейчас, это будет насмешка судьбы. У меня масса планов в отношении нас с тобой. Я люблю тебя до боли.

Йони.

Любимая моя! 7. 6. 67

Все, битва окончена. Я жив и здоров. Оставили песчаные просторы, полные мертвых тел, гари и дыма, и снова мы у себя в стране. Меня грызет беспокойство о тебе. Может, через несколько дней, когда все кончится и мы снова будем вместе, тогда, может быть, мы снова улыбнемся. В настоящий момент это трудновато. Когда улыбаешься, в лице что-то болит. Этой ночью, а может, завтра или послезавтра, снова будем стрелять, и снова будут убитые и раненые. Со мной-то ничего не случится, но жаль других.

Туц, я скучаю и люблю. Поезжай, разыщи Биби и скажи ему, что все в порядке.

Твой Йони.

Любимые мама, папа и Идо! 12.6.67 (Цфат)

Кончилась война! Какая радость, смешанная с грустью, охватила всех. Хорошо, что сейчас, наконец, спокойно. Не слишком это приятно – бежать среди свистящих пуль и рвущихся снарядов, воевать и воевать, и опять воевать. В эту минуту я слушаю тихую музыку, и возле меня Тути. Я был ранен пулей в локоть, но не пугайтесь. Диагноз -

всего лишь открытый перелом. Меня оперировали, и врач уверил, что все будет в порядке. Задета кость, но не нерв, и пальцами я двигаю. Это почти то же, что упасть с высокой скалы и сломать руку. Сообщили Тути, и уже назавтра она приехала сюда с Биби. Тути здесь находится весь день и останется в Цфате до моего отъезда домой.

Даже Дафо здесь побывала, первая из родственников. Наконец мне удалось добиться того, чего не удавалось за три года пребывания в стране – способствовать воссоединению семьи. Прибыли дядя Элиша и Нети, а сегодня, конечно, явятся остальные. Я получил так много "солдатских подарков", что выйдя отсюда, смогу открыть кондитерскую.

О моем состоянии вы беспокоиться не должны. Глае- ное, что я вышел из этой войны живым и не останусь калекой.

А сейчас о другом. После всего что случилось, я не думаю, что смогу оставить через два месяца страну. Да и рука до тех пор не заживет. Если сможешь, папа, напиши от моего имени в Гарвард и попроси отсрочить начало занятий на семестр. Я уверен, что они согласятся.

Что еще? Это была "хорошая война", и хорошо, что она кончилась. Если бы продлилась еще несколько дней, я уверен, что мы были бы в Каире и в Дамаске. Но мы достигли, чего хотели. Вы бы видели, как воюют наши солдаты! Нет такой армии, как наша! Нет! Армия, которая так стремится к миру, совершенно не хочет войны, но когда ей приходится воевать – нет силы, что устояла бы перед ней.

О боях и об обстоятельствах моего ранения расскажу при случае. Военные приключения вещь не из приятных.

После выздоровления планирую посетить старый Иерусалим, Стену, Пещеру праотцев, могилу Рахили, Иерихон, Шхем, Хеврон и т. д.

Чувствую себя великолепно и расточаю улыбки.

Любимые папа и мама! 15. 6. 67

Рад вам сообщить, что сразу же после моего выздоровления мы с Тути собираемся пожениться. Свадьбу назначили на середину августа, но не решили еще точно, на какое число. Я бы давно вам сообщил, что мы поженимся, но последние месяцы было ясно, что начнется война, и я хотел, прежде чем планировать будущее, вернуться живым.

Интересно, что мне легко об этом рассказывать всем, кроме родителей. Не сомневаюсь, что вам, особенно отцу, всегда будет казаться, что женюсь я слишком рано. Раньше я собирался поехать на год в Америку без Тути и только после этого жениться. Сейчас я не вижу в этом никакого смысла. Я также не верю, что смогу год жить в Америке и учиться, а сердце мое и все помыслы в это время будут в другом месте.