Йонатан Нетаньягу - Письма Йони: портрет героя

Одна из причин, по которой я хочу отложить занятия на семестр – это то, что сейчас мне кажется нелепым оставлять страну. Я, конечно, не знаю, какие существуют в Гарварде порядки в отношении отсрочки. Если бы я даже приехал сейчас, то приехал бы вместе с Тути, предварительно поженившись здесь. Во всяком случае, перед началом занятий надо выяснить, как обстоит дело с жильем, работой и т. п.

Одна иэ проблем, связанных с моей поездкой в Америку, которая является до сих пор главным препятствием – это проблема денежная. У меня нет никакого понятия о том, сколько потребуется денег паре студентов в почти незнакомой стране. В Израиле я уверен, что справлюсь даже без помощи. В Америке я этого не смогу. Совершенно ясно, что мне потребуется твоя помощь, папа, и уверен, что ты будешь рад ее оказать.

Некоторые подробности о моей руке. Я был ранен в левую руку пулей или осколком, раздробившим локтевую кость. Доктор Паукер, который меня оперировал (известный как один иэ лучших здешних хирургов, переведен из Хайфы в Цфат с началом военных действий на севере), извлек при операции десять кусочков кости. На мое счастье, нерв не задет, но пришлось передвинуть его с раздробленной части, чтобы его не повредить. Я свободно двигаю всеми пальцами; в двух крайних – в мизинце и безымянном, ощущаю онемение, как от анестезирующего укола. Врач сказал, что один нерв частично задет, отсюда это ощущение. Повреждены также некоторые мускулы, поэтому я чувствую боль при движении среднего пальца. Звучит мрачно, но в действительности это не так. Врачи говорят, что полностью рука заживет не скоро, но главное, что заживет.

А мне довольно того, что я жив. Говорю это безо всякой иронии. Когда смотришь смерти в лицо, когда имеешь все шансы умереть, когда ты ранен, один посреди выжженного поля, в дыму снарядных разрывов, с перебитой и горящей страшной болью рукой, истекаешь кровью и больше всего на свете хочешь пить, – жизнь кажется дороже и желанней, чем всегда. Ты хочешь ухватиться за нее и продолжать жить, бежать от всей этой крови и смерти, быть живым – живым, хотя бы без рук и без ног, только дышать, думать и чувствовать, видеть и воспринимать впечатления.

Семь часов утра в больнице Рамбама в Хайфе. Я сижу один на балконе. После нескольких хамсинных дней подул с моря прохладный ветер. Хорошо здесь.

Все считают, что вы, конечно, собираетесь заскочить в Израиль. Что касается руки, то о ней нечего беспокоиться, она заживет сама собой. По-моему, излишнее беспокойство приносит только вред. Но очень буду рад, если вы все-таки приедете и мы сможем вволю наговориться. Так много есть, что рассказать.

Очень вас любящий Йони.

Любимые мои! 22. 6. 67

Вышел из больницы. Осталась только небольшая боль и гипс на всей руке. Во всяком случае, на проверку я должен вернуться только через три недели. До тех пор я свободен.

Я вам писал, что до начала занятий собираюсь жениться. Если нет возможности отсрочить их до января (под любым предлогом – ранения или женитьбы), то начну в этом сентябре. Я думал отложить занятия на целый год, но мы с Тути решили, что в этом нет смысла. Если не будет выбора, начну учиться как сказано – через два с половиной месяца. Из вашего письма Биби я понял, что вы, конечно, нам поможете, когда мы приедем в Америку. Я в этом не сомневался, но не мешает, чтобы вы написали п своих планах на ближайшее будущее.

Звонил сегодня из Иерусалима Мири, и что же она мне рассказала? Завтра в Израиль приезжает Идо! Чудно! Я страшно счастлив его приезду. Вскоре мы на какое-то время соберемся все вместе. До скорого свидания.

Целую, очень вас любящий Йони.

Любимая моя мама! 26. 6. 67

Так был рад получить ваши с папой письма. Те, что вы послали в армию, пришли только вчера. Уверен был, что вовсе их не получу, но армия, видно, позаботилась и переслала их все сюда, в Иерусалим. Письма твои замечательные, а сама ты чудесная. Расскажу о наших планах.

Прежде всего, женимся мы не в начале августа, а числа 16-го. Экзамены Тути кончатся 11-гоавгуста (их отложили из-за войны), и в начале сентября мы приедем в США.

Биби великолепен, но Идо – сплошное очарование. Так совершенен во всем – очень взрослый, очень красивый, с умом и чувством юмора. Биби, конечно, отлично устроился, и мне кажется, что Идо также прекрасно прижился. В начале июля поедет в рабочий лагерь, и это окончательно направит его в русло- В настоящий момент он со мной и с Тути.

Завтра иду к раввину, и он, конечно, откроет мне много нового. А ты пока вышли мое свидетельство о рождении.

Мамочка, пиши мне побольше. Хорошо, что ты сейчас немного отдохнешь после бурных военных переживаний. По-моему, ты вела себя превосходно.

Люблю тебя, Йони.

Забыл главное – попытаемся устроить свадьбу на горе Скопус.

Любимый папа! 4,7.67

Трудно передать, как рад я был получить твое ободряющее письмо из Америки

Недели через две еду в больницу для дополнительных обследований. До тех пор остаюсь здесь, в Иерусалиме, выздоравливать. Гипс покрывает всю руку, от ладони до плеча, так что я ничего не чувствую. Только от быстрого или неосторожного движения ощущается боль, которая тут же проходит. Уверен, что скоро поправлюсь совсем.

Биби и Идо живут у меня и чувствуют себя отлично. Ходил с Идо в школу в Бейт-ха-Керем и в гимназию. В обоих местах были очень любезны. Идо, конечно, производит прекрасное впечатление. Как же иначе?

Дорогой отец, очень буду рад, если вы с мамой сможете приехать в Израиль пораньше, еще до свадьбы – к примеру, в начале августа. А в Америку вы собираетесь к сентябрю или позже? Мне кажется, ты как-то писал, что возвращаешься только к 20-му сентября. Если так, то вам действительно стоит приехать в Израиль перед свадьбой, а потом вернуться в Испанию.

Так как я собираюсь заниматься в Гарварде очень серьезно и так как первый год там особенно трудный, то мне будет тяжело сразу же начать работать. К тому же первые полгода иностранцам в Америке (в том числе и студентам) по закону запрещено работать. Это касается также и Тути. Ясно, что мне понадобится твоя помощь, особенно в первые месяцы, а может, даже и в первый год жизни там. Ты уже писал, что во всем нам поможешь, и я буду очень рад обсудить с тобой этот вопрос перед свадьбой и перед приездом в Америку.

Почерк мой несколько неряшлив, так как я, конечно, не могу придерживать письмо второй рукой, и оно все время двигается.

Очень по тебе скучаю, целую.

Йони.

Любимый папа! 8.7.67

Мне до сих пор неясны ваши планы на лето. Ты, конечно, будешь все время работать в Испании. Прошлым летом ты работу отложил, теперь, естественно, займешься ею с полной отдачей. Я беспокоюсь только о здоровье мамы. Она пишет, что почти прикована к постели и совсем больна. Напиши мне, папа, о здоровье мамы и о том, что она собирается делать летом. А как продвигается твоя работа? Ясно, что, по своему обыкновению, ты сидишь за работой часами, днем и ночью, без передышки. В армии я понял, что способен выдерживать длительное напряжение и держаться как физически, так и душевно там, где другие давно ''сдались". Мне совершенно ясно, что это замечательное качество я унаследовал от тебя, как и большинство своих качеств.