Нина Риччи - Виктория Викторовна Балашова
Кстати, кружева снова возвращались в моду, так как были способны сделать изысканным любой наряд. Сразу после Первой мировой войны дамы, в особенности на курортах, носили белые платья, вышитые гладью, со вставками из валансьенских кружев (белое кружево, внешне имеющее сходство с современным тюлем). Но в 1930-е годы Нина Риччи использовала кружева шантильи, которые, в противовес валансьенским, изготавливались из натуральной шелковой нити, как правило черной, и весьма эффектно смотрелись поверх светлых тканей – белых, кремовых, светло-бежевых, нежно-желтых и других. Даже белые свадебные наряды только выигрывали от добавления кружева шантильи, названного так по названию города, где в XVIII веке его начали изготавливать. Сначала, правда, как и валансьенское кружево, его делали из «блонды» – шелковых нитей бледно-желтого цвета, популярного в то время. В 1825 году в этой отрасли в Шантийи и его окрестностях работало уже более тысячи женщин. В XIX веке торговцы постепенно отказались от белого кружева в пользу нового – черного, особенно тонкого кружева с цветочным узором. Полное деликатности и изысканности, оно соответствует новой моде и начинает называться «шантильи» и пользуется огромным успехом во всей Европе. Его можно увидеть не только на платьях, но и на шалях, зонтиках, веерах… Другие города тоже начинали выпускать это кружево под тем же названием. Во второй половине XIX века мода на шантильи идет на убыль, совсем исчезая к Первой мировой войне, но в 1930-е некоторые дома моды возродили интерес к черному кружеву.
Внешнее лишь отражает внутреннее, считала Нина Риччи. Стиль должен подчеркивать характер женщины. А мода позволяла правильно расставить акценты, чтобы женщина выглядела привлекательно и чувствовала себя на высоте. Но, несмотря на всю изысканность вкуса, высшее общество никогда не говорило о Нине Риччи с придыханием. Ее дом смотрелся немного странно в довоенном Париже, хотя и был одним из самых успешных. Его никогда не ставили на один уровень с домами моды Шанель, Ланвин или Вионне. Если те становились популярными на международном уровне, то модели Нины Риччи любили покупать внутри страны провинциальные женщины высокого достатка. Главный редактор американского журнала «Вог» Эдна Чейз и журналистка «Нью-йоркера» в Париже Дженет Флэннер, чьей задачей в 1930-х годах было описывать события, которые происходили в домах высокой моды, писали о ком угодно, но не о Нине Риччи. Американские туристы, приезжая в Париж, не знали об этом доме высокой моды – популярность за пределами Франции к нему пришла куда позже. Нина Риччи спокойно относилась к подобному положению вещей. Ей в принципе было не свойственно суетиться. Она четко понимала желания своей верной клиентуры, которая постоянно расширялась, благодаря рекомендациям и рекламной деятельности Робера.
В стильности сложно отказать большинству домов высокой моды той межвоенной эпохи. Но главное, стиль был присущ самим женщинам-кутюрье, которые завоевали тогда подиум. Фотографии тех лет показывают, насколько они отличались друг от друга, насколько их внешний вид, одежда, образ жизни разнились. Тем не менее Нина Риччи, Коко Шанель, Эльза Скиапарелли, Жанна Ланвин создали тот удивительный облик женщины 1930-х, который не спутаешь с другим: гремучая смесь бунтарства с классикой, когда к обеду они надевали платье от Шанель, а к ужину наряжались в туалеты от Ланвин. Почти все дамы-кутюрье вышли из бедных семей, поднявшись к вершинам моды с самых низов. Откуда они узнали о стиле, элегантности, изяществе? Как они сумели сделать так, чтобы по их указке одевались самые богатые и знаменитые женщины мира? Внутреннее чутье, способности и талант, данный свыше, – конечно, да. Но, кроме того, безумное трудолюбие, годы, потраченные на оттачивание мастерства, зоркий глаз, отмечающий детали, и умение попасть точно в стиль эпохи, которая во весь опор во всех этих красивых нарядах неслась в пропасть Второй мировой войны.
Глава 4
Сын
Однако прежде чем перейти к трагической странице мировой истории, стоит еще раз вернуться к Роберу Риччи – надежной опоре своей матери, человеку, чье имя не стоит в названии компании, лишь фамилия, но чей вклад в ее становление и развитие бесценен. Рассказывая о нем, надо, пожалуй, говорить одновременно и о его личной жизни, и о его работе. Они были тесно связаны между собой, и вряд ли у такого человека было бы возможно иначе. В том же году, когда родился дом моды Нины Риччи, у Робера и Раймонды родилась дочь – Мария Франсуаза. Надо сказать, что отношения между свекровью и Раймондой не были очень близкими и теплыми. Слишком сильно эти женщины отличались друг от друга. Раймонда, выросшая в богатой семье и не знавшая ни горестей, ни лишений, привыкла к легкой, беззаботной жизни. Она продолжала так же жить и после свадьбы, под крылом своего мужа. Правда, Раймонда с удовольствием носила наряды Нины Риччи. На фотографиях тех лет она смотрится в них очень гармонично. Такая «работа» ей нравилась: почему бы не рекламировать одежду, доходы от которой давали ей с Робером средства к весьма неплохому существованию?
А вот в отношениях с мужем у Раймонды царила полная гармония. Конечно, увлеченный политикой Пьер Мендес Франс подходил молодой женщине куда меньше. Робера и Раймонду друзья постоянно приглашали на многочисленные светские мероприятия, несколько раз они совершили турне по Европе. Работа Роберу не мешала проводить время с женой, хотя он посвящал дому моды массу времени. Раймонда всегда могла запросто зайти к мужу, поболтать, посмотреть новые модели. Она обладала не только внешней красотой, но и чувством стиля, тонким вкусом. Когда заходит речь о том, откуда берутся стиль и вкус, то часто говорят, что это врожденные качества. В случае с Раймондой уверенно можно сказать, что они формировались с детства. И даже если и не были дарованы при рождении, то точно были приобретены в семье, где коллекции предметов искусства деда и отца приковывали к себе внимание. Обе тетки Раймонды – близкие к изобразительному искусству и литературе женщины. И кстати, тоже обладавшие внешней красотой.
На многих фотографиях, как это было принято, Раймонда и Робер позируют рядом со своим автомобилем «Рено Виваспорт», который компания «Рено» начала выпускать в 1935 году. Эта спортивная версия шестицилиндровой модели Вивастелла впервые была представлена на Парижском автосалоне 1928 года. Слово «спорт» в названии обычно говорило
