Иван Парфентьев - Прошлое в настоящем
— Тянуть здесь нечего, и так все ясно. — начинает он издалека.
Говорит о голубях, предмете весьма далеком от темы. Но мы не мешаем, пусть выговорится. Гонял голубей до нынешней зимы. Потом поступил на работу и решил продать их. Вот здесь все и началось. Борис встретил Юрку Титова, товарища по ремесленному. Разговорились. Оказалось, тот приехал покупать голубей. Но денег у него не хватало. Решили поехать к нему домой. В Большом Сухаревском Юрка попросил подождать и собрался идти за деньгами.. В это время к подъезду подъехал новенький автомобиль, и из него вышел какой-то мужчина. «Живет в нашем доме, — пояснил Юрка и показал на балкон, — целую квартиру занимает». В этот день Юрка стал хозяином его голубей. С трудом отвыкал от голубей, часто ходил к Юрке. Однажды случайно посмотрел на балкон, который когда-то показал ему Юрка. Двери балкона были открыты, окна квартиры не освещены. В этот вечер он решил обокрасть квартиру.
Допрос закончен. Чванов протянул Ржавину исписанные листы протокола, тот придирчиво прочитал их и только потом поставил свою подпись.
Преступник изобличен. Но давайте еще раз заглянем в протокол, вдумаемся в факты.
Ржавин оказался рецидивистом, то есть человеком, который не раз карался законом, но снова возвращался к преступной жизни. Подобные случаи справедливо вызывают наше возмущение. И не случайно в новом уголовном кодексе, по требованию общественности, предусмотрена строгая борьба с рецидивистами. Теперь им не удается за счет «зачетов» за хорошую работу в местах заключения добиваться досрочного освобождения. В наше время и сама общественность усиливает борьбу с тем, кто пренебрегает предупреждением со стороны закона.
Мне очень понравился суд на одном московском предприятии. Товарищеский суд рассматривал дело Чашкина.
Петр Чашкин семь раз привлекался к уголовной ответственности, часто менял место работы.
В феврале 196. года он вернулся из заключения, его прописали и приняли на работу на фабрику. Приходил он на работу пьяным, сквернословил, оскорблял товарищей. А дома забирал все деньги у матери-пенсионерки и пропивал. Товарищеский суд постановил:
«Выражая волю трудящихся, просить райисполком и органы милиции лишить Чашкина прописки в Москве и в принудительном порядке заставить заниматься общественно полезным трудом».
Я не знаю, понял ли Чашкин свою вину, исправился ли он? Но товарищеский суд поступил правильно.
Мы создаем материальную базу коммунистического общества, соревнуемся за перевыполнение производственных планов — от этого зависит удовлетворение наших насущных потребностей, но нельзя борьбу за успех производства отрывать от вопросов коммунистического воспитания, как это еще делают на некоторых предприятиях.
Приведем такой пример. По конвейеру идет деталь, которая нужна для сборки машины. Вдруг конвейер застопорился: деталь испорчена, пошла в брак. Прибегают все: начальник цеха, мастер, комсорг. Но вот случилась беда с человеком. Все ли прибегут к нему?
На заводе Лихачева чрезвычайное происшествие: за хулиганство наказана группа рабочих. И что же? О редких из них вспомнили в цехах.
Кто строже и сердечнее коллектива отнесется к нарушителям порядка и дисциплины? Я бы поставил так вопрос: руководители предприятий от маленького до большого должны отвечать не только за план, но и за поведение своих подчиненных в обществе.
НЯНЯ
Вы помните разборчивую няню Аркадия Райкина? Ту няню, которая, прежде чем поступить на работу, спрашивала хозяев: «У вас телевизор какой марки?»
Наша муровская няня похлеще райкинской. Эта няня не интересовалась марками телевизоров, не просила к праздникам подарков. Но у этих нянь много общего. Обе они спекулировали на человеческом несчастье, на человеческих чувствах, пользовались затруднениями, которые бывают у каждого человека.
Передо мной старая фотография. На обороте следы прилипшей грязной бумаги, видимо, фотография была когда-то вклеена в альбом. Женщина в черном свитере, с пестрым шарфом через плечо, в широкой шляпе с перьями, в руке дымится папироса.
А вот другая фотография. Ее не было в старом альбоме. Она сделана недавно. На стуле сидит «няня», а сверху надпись: «Московский уголовный розыск, июль 19.. года. Ганина Евгения Васильевна». Это обычная регистрационная карточка преступника. Тонкогубый рот не намазан и кажется щелью на плоском испуганном лице.
Мнимая домработница находилась в квартире три-четыре дня и за это время успевала разузнать, где хранились ценности, деньги, облигации, дорогие вещи. Фамилии воровки Машина, Петрова, Иванова. Ни в одном доме не видели паспорта или других документов «няни». Хозяева всегда слышали, что она хочет прописаться у родственницы, муж которой работает в милиции, и что документы отданы ему на прописку, а дня через два-три она предъявит их хозяевам. Про себя Ганина рассказывала, что Москвы она не знает, приехала издалека, работала домработницей у священника. Потом она просила показать ей, как пройти на рынок, в магазин. Интересовалась она и такими достопримечательностями Москвы, как — есть ли в доме черный ход и куда из него можно выйти? Ее интересовало, часто ли пользуются этим ходом жильцы, потому что, мол, неудобно выносить помойные ведра через парадную дверь. Если ей предлагали ночевать в комнате, где спали хозяева или дети, она отказывалась, говоря, что по утрам ходит в церковь. Обычно воровка ставила свою кровать в передней или на кухне, если в квартире был черный ход.
Продукты «няня» покупала всегда свежие и всегда приносила сдачу. Готовила вкусно, одевалась опрятно. Носила широкую юбку и белую кофту, голову повязывала по-монашески, черным платком закрывала лоб и волосы. Ходила неслышно, говорила тихо.
Так продолжалось несколько дней, а затем — пустая квартира, звонки в МУР. Поиски. Расстроенные хозяева тщетно старались припомнить приметы.
— Такая, знаете, тихая. Все работала. Заботливая. Всюду наводила порядок — в буфетах, в шкафах. Смазывала специальным маслом скрипящие двери.
— Так, так. Голос, цвет волос, глаза?
Не помнили, не знали.
— Как она попала к вам в дом?
И неизменно отвечали: Машину, Петрову, Иванову рекомендовали домработницы их знакомых. А когда спрашивали домработниц,, всегда выяснялось, что Ганина знакомилась с ними случайно в скверах, на рынках и просила помочь одинокой женщине. За устройство она обещала сделать подарочек. Но ни одна из «устроительниц» не успевала дождаться обещанного. Обобрав квартиру, домработница заметала следы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});