Иван Парфентьев - Прошлое в настоящем

Однажды Ганина проникла в квартиру артиста Н. А через три дня у него пропали деньги.

И здесь маскарад был разыгран блестяще. Но на посуде и полированной мебели были замечены четыре отпечатка пальцев. А это что? Под полосатым матрацем «няниной» кровати оказался, листок с отрывком из воровской песни «Тюрьма Таганская — дорога дальняя». Что могло заставить опытную преступницу взять с собой в квартиру, где она должна была играть роль старой религиозной женщины, эту песню?

Эта кража, можно сказать, была последней песней «няни» перед дальней дорогой. Вскоре с помощью честных советских людей она была задержана.

А случилось это так. Одна из пострадавших, встретив в метро незнакомую женщину, увидала на ней свое платье и спросила:

— Откуда у вас это платье?

Девушка рассказала, что она купила платье у своей соседки в Мытищах и что носит его около месяца. Обе женщины отправились в отделение милиции и рассказали обо всем. Вызвали соседку, у которой было куплено платье. Пришли свидетели. Клубок распутался. Так была сделана последняя фотография.

«Няня» Ганина оказалась известной киевской воровкой. Ее уже несколько раз судили, но, видимо, это не отучило от воровства. Ганина призналась во всех шести кражах. Но история на этом не «кончается.

Ганина ухитрилась достать фальшивую справку о том, что у нее есть малолетний ребенок, хотя ей уже давно было за сорок. «Няне» удалось вырваться из тюрьмы. На свободе она сумела раздобыть новый паспорт на имя Анны Ивановны Петровой и вместе с мужем переехать в подмосковный поселок Костино.

Переждав, пока все утихнет, супруги начали деятельную подготовку к новым кражам. Сначала они купили несколько костюмов, в которых обычно ходят домашние работницы, а потом нашли помощников по сбыту краденого — мужа и жену Рассоловых.

И вот как-то в мае Ганина появилась опять в Москве в сквере на Советской площади. Облюбовав девушку-домработницу и узнав ее имя, она подошла к ней:

— Здравствуй, Настя, не узнаешь?

Посмотрев на пожилую, одетую в темненькое женщину, Настя, разумеется, не узнала ее, но спросила на всякий случай:

— Это не у вас мы с папой ночевали в Талалихах?

Опытной рецидивистке этого было достаточно, чтобы выдать себя за дальнюю родственницу Насти Городневой и попросить ее помочь найти место домработницы. Настя помогла «тете», а через четыре дня в МУР опять поступило заявление о краже. Но все уловки «домработницы» были уже хорошо известны. Ее задержали на Чистопрудном бульваре, где она подыскивала новый объект. На этом и закончилась история «домработницы» и началась ее дальняя дорога из Таганки.

Прошло время, сломали Таганку, на ее месте построены новые дома, и теперь только от нас зависит, чтобы никто не вспоминал о ней.

ДОБРЫЕ УСЛУГИ

Весь строй нашей жизни требует от человека честного выполнения своих обязанностей перед обществом. Тунеядцы, бездельники, лодыри давно записаны в книгу прошлого. С собой в новое общество мы их не возьмем. Но пока они, к сожалению, встречаются на нашей земле.

Порой удивляешься, на какие сделки со своей совестью идут любители легкой наживы?

Вот, к примеру, Хаим Моисеевич Ясинский. Он не карманник, не стиляга. Он почтенного возраста человек, в паспорте стоит год рождения — 1871. А делами гражданин Ясинский занимался непочтенными.

Комсомольский патруль обнаружил у него несколько общих тетрадей. В этих тетрадях около 500 фамилий мужчин и женщин. Да еще с кратким описанием их внешних примет. Ясинский занимался сводничеством. И почему, вы думаете, Ясинский решил стать общегородским сватом.

Вот выдержка из его показаний.

«Это произошло после смерти моей дочери. Я сильно переживал это обстоятельство, что не могло не сказаться на моем здоровье. Врачи порекомендовали мне больше находиться на воздухе. Имея намерение чем-то быть полезным для людей, я постепенно, вначале через пожилых людей, затем через синагогу, начал заниматься сводничеством. Записывал молодых людей, имевших намерение выйти замуж или жениться. За четыре года я записал примерно 500 человек, большая часть молодежь».

Выходит, что этот старый сводник руководствовался благородными целями. Хороший благотворитель, который за каждый адрес получал мзду, а с улаженной свадьбы вдесятеро больше!

Свои мерзкие услуги Ясинский прикрывал фиговым листком «добрых услуг».

Но вот передо мной другой вид услуг. С фотографии смотрит на меня женщина. Кто она? Сказать стыдно — человек легкого поведения. Она работала, получала зарплату. Что заставляло ее бродить по ночным улицам и заводить случайные знакомства, предлагать свои «услуги»? Пожалуй, только жажда острых ощущений!

И никакого оправдания таким девицам нет.

Вот она, словно любуясь закатом солнца, сидит в сквере напротив Елоховского собора. На ее лице лежит толстый слой пудры, а маленькие, красивые губы увеличены приблизительно вдвое резко бросающейся в глаза, яркой помадой. Ее серые глаза то и дело бегают по сторонам, но, кажется, никто на них не обращает внимания.

— Разрешите, — спросил Нинку уже немолодой человек и, не дожидаясь ответа, сел рядом.

Я сидел в стороне и не слышал о чем они говорили. Разговор продолжался несколько минут. Вот они направились к остановке такси.. Сплошной вереницей в ту и другую сторону тянулись машины, изредка останавливались у светофоров. Поймав «левака», незнакомец, обращаясь к водителю, повелительно сказал:

— К ресторану «Волга», в Химки.

Из ресторана доносилась музыка. Пели цыгане. Выбрав место у самой эстрады, Нинка Рыжая и незнакомец сели. Юркие услужливые официанты порхали мимо столиков, разносили спиртное и все к нему относящееся. Уже в полночь Нинка, ухватившись за руку своего спутника, неуверенно ступая по мраморным плитам вестибюля, вышла из ресторана. Заплетающимся языком Рыжая приказала водителю ехать к Сокольникам.

С Нинкой я встретился водном из отделений милиции. Из ее краткой биографии было видно, что жизнь прошла стороной от всего, чем жили наши люди, прошла, оставив след только в милицейских протоколах.

Закончив короткую «роскошную» жизнь (которую она понимала по-своему), Нинка Рыжая оказалась в отделении милиции.

Кто она? Что привело ее в милицию?

Еще несовершеннолетней она переступила порог багажной конторы железнодорожной станции Москва-Сортировочная. Там ее определили на работу ученицей агента по розыску затерявшихся грузов в пути.

Первая получка. Нинка не держала никогда столько денег, на которые можно было купить модельные туфли и платье.