Две стороны Луны. Космическая гонка времен холодной войны - Алексей Архипович Леонов
Уже очень скоро я с семьей переехал в Техас, чтобы начать тренироваться по программе NASA. Нация все еще пребывала в унынии после трагической смерти Кеннеди, но уже после нашего прибытия в Хьюстон в январе 1964 года в самом воздухе, казалось, разлилось предвкушение.
Все здесь лучилось новизной. Обширный комплекс Центра пилотируемых полетов все еще строился в заболоченной местности километрах в сорока южнее Хьюстона. Место прилегало к соединявшейся с Мексиканским заливом лагуне Клир-Лейк, то есть «чистое озеро», которое на поверку оказалось довольно грязным. Вся прилегающая область за несколько лет до этого пострадала от удара урагана Карла, и везде царили запустение и разруха. Оставалось несколько крупных дубов, но в основном все просторы зарастали низким кустарником. А Центр, как его стали потом называть, становился похож на новенький кампус колледжа – с аккуратно подстриженными лужайками, новыми строениями и хорошими автодорогами. Новые жилые районы вырастали вдобавок к уже построенным комплексам Тимбер-Коув и Эль-Лаго, в которых жили многие участники «Первой семерки» и второй группы из девяти астронавтов NASA. Один из таких, построенных на всякий случай новых районов под названием Клир-Лейк-Сити, и стал тем местом, где большинство участников нашего набора сняли себе жилье.
Как только мы появились в Хьюстоне, тем из нас, кто раньше служил в вооруженных силах, пришлось избавиться от привычной военной формы и выходить на работу в штатском. Для таких, кто, как и я, не мыслил себя без военной карьеры, это стало по-настоящему крутым поворотом в жизни, чуть ли не актом отступничества. Но при этом мы испытывали воодушевление, что сумели найти свое место в космонавтике, и, конечно, старались поближе познакомиться друг с другом. Впервые как единая группа мы собрались лишь на пресс-конференции NASA в Хьюстоне, на которой представляли третий набор астронавтов. Каждый из нас немного рассказал о своем прошлом. Некоторые из парней, например, Дик Гордон, прежде служили во флотской авиации. Клифтон Кёртис Уильямс пришел из корпуса Морской пехоты. Другие, такие как Расти Швейкарт и Уолт Каннингем, раньше служили в ВВС, но, подав в отставку, работали в гражданском секторе.
Вскоре после общего знакомства мы собрались на большую вечеринку в доме Дика Гордона в Клир-Лейк-Сити. Вечер был великолепный, подали много разнообразных блюд, и все мы впервые смогли вместе отдохнуть. С нами пришли жены, некоторые из них уже друг друга знали. Пока они обсуждали, как обустроить семейную жизнь на новом месте, мы слушали рассуждения Дика о том, что нас может ждать в перспективе космической карьеры.
Улыбчивый почти по любому поводу Дик в те первые дни выбился в «неформальные лидеры» нашей группы. Он близко дружил с Питом Конрадом из второго набора, который стал астронавтом на год раньше, и поэтому мог поделиться с нами позаимствованными от Пита знаниями. Мы обсудили то, что нам придется делать в предстоящие месяцы начальной подготовки, и перспективы «взлета» программы «Джемини». До первого пилотируемого полета «Джемини» оставался еще год, а «Аполлон» существовал пока лишь на бумаге. Всех нас удивляло то, зачем же нас столько отобрали. Ведь на «Джемини» предстояло летать экипажам из двух человек, а программа «Аполлон» представлялась еще очень далекой перспективой. В тот вечер мы общались друг с другом как близкие друзья. Мы знали, что будем соревноваться друг с другом за право лететь в космос, но нам казалось, что с самого начала сможем крепко подружиться и остаться друзьями.
Между теми из нас, кто служил пилотами Военно-морских и Военно-воздушных сил, шло некоторое незлобное соперничество. Мы шутили над флотскими летчиками – что они привыкли заходить на посадку на малой скорости и жестко сажать самолет на палубу авианосца и что они не могут приземлиться, не громыхнув. А они в ответ шутили над нами, парнями из ВВС, – что мы привыкли плавно садиться на большой скорости и что нам никакой взлетно-посадочной полосы для наших «птичек» не хватает. Но именно в тот первый год в Хьюстоне мы тесно сблизились как команда, общаясь и активно выстраивая связи.
С тех пор как наши имена стали всем известны, каждый житель городка в окрестностях Хьюстона, где мы обитали, просто с ног сбивался, стараясь обеспечить нам самые лучшие условия. Они нас поддерживали даже больше, чем мы могли выдержать. Хотя ажиотаж, сопровождавший первую семерку астронавтов для «Меркьюри», уже утих, в космопроходцах все равно видели знаменитостей.
Каждый банк желал открыть астронавту счет. Автодилеры мечтали продать нам свои автомобили. Для «Первой семерки» было важно, чтобы у каждого из них была крутая машина, и они так и разъезжали туда-сюда в «шевроле-корветах». Но я перевез свой «Мерседес 190 SL» из Европы. У нас с Лартон уже родилось двое детей (сын Дуглас появился в семье в октябре 1963 года), поэтому мы дополнительно купили более сдержанный «Шевроле» с кузовом «универсал».
Нашей первой и основной задачей, однако, было найти место, где нам жить. Эту проблему я обсуждал с Тедом Фрименом, который на базе Эдвардс работал инструктором и со мной входил в третий набор, и с Эдом Уайтом из второй группы, которого мы с Тедом знали тоже по службе на Эдвардс. Эд жил в приятном домике в квартале Эль-Лаго. Он рассказал нам о новой отведенной под застройку области прямо к югу от Центра пилотируемых полетов, в районе небольшого рукава, продолжающего лагуну Клир-Лейк, под названием Нассау-Бэй. Там уже вырубали лес, готовя территорию к строительству домов. Дорог туда еще не проложили, но мы с Тедом, съездив на место, решили, что оно выглядит неплохо. Мы оба выбрали себе по участку и наняли архитектора, чтобы спроектировать дома. С Лартон мы решили, что построим одноэтажный дом в стиле ранчо, в форме буквы L, в котором будет три спальни, большая гостиная с высоким потолком и уютный задний дворик. Для нас это стало большим шагом вперед по сравнению с простецким жильем, в котором мы ютились на базе Эдвардс.
Больше в Нассау-Бэй не было практически ничего, разве что продуктовый магазин. А Хьюстон находился слишком далеко, чтобы ездить туда все время. К тому же поначалу работала лишь маленькая школа для детей, которых
