Две стороны Луны. Космическая гонка времен холодной войны - Алексей Архипович Леонов
Почти сразу, как мы прибыли в Хьюстон, журнал Life подписал с нами эксклюзивный договор. Еще с конца 1950-х журнал располагал таким контрактом на право публикации статей о личности и делах астронавтов. «Первой семерке» предлагали крайне выгодные условия, но к нашему появлению на сцене сумма гонорара значительно снизилась и составляла, насколько помню, около 10 000 долларов в год. Тем не менее, тогда это считалось серьезными деньгами. Когда я устроился работать в NASA, то получал зарплату капитана ВВС, и все то время, пока я участвовал в космической программе, Военно-воздушные силы продолжали мне ее выплачивать. Каждый из нас получал жалование согласно воинскому званию, а штатские специалисты – согласно позиции в «табели о рангах» гражданской службы, которую они занимали ко времени принятия в астронавты. Это означало, что у разных астронавтов зарплаты существенно разнились.
Контракт с Life не только служил хорошим денежным подспорьем, но еще и надежно ограждал нашу частную жизнь: репортеры прочих изданий не так донимали вопросами наши семьи. В предстоящие годы им пришлось привыкнуть к тому, что в один день все вокруг интересуются всем, что хоть как-то касается отца семейства, а на следующий уже никого не волнует. Например, в дни перед полетом часто бывало, что журналист и фотограф преследовали детей членов летного экипажа от дома до остановки и вообще повсюду. Как только полет заканчивался, те же репортеры бросали следить за этими детьми и переключались на других – членов следующего назначенного в полет экипажа.
Вскоре мы, «новенькие на районе», то есть астронавты третьего набора, поняли, что перед нами очередь из астронавтов первых двух групп буквально во всех привилегиях. Это касалось и выделения летного времени на самолетах T-33, имевшихся в небольшом количестве у NASA. Но как только некоторые участники «Первой семерки» стали увольняться из агентства по завершении программы «Меркьюри», мы начали подниматься по иерархии. Джон Гленн ушел одним из первых. Проведя избирательную кампанию в 1970-м, он выиграл выборы и стал представителем штата Огайо в Сенате США в 1974 году.
Одним из первых наших курсов обучения стали тренировки на выживание – нас учили, как спастись, если придется покидать космический корабль при незапланированном завершении полета. Траектории полета всех кораблей «Джемини» и «Аполлон», которые стартовали с расположенного на двадцати восьми градусах северной широты мыса Кеннеди на восток и имели расчетные районы приводнения в Тихом океане недалеко от Гавайев, пролегали так, что нам не было смысла готовиться выживать в холодном климате. Наши тренировки развивали навыки самостоятельного спасения в джунглях, пустыне или открытом океане.
Для тренировки в джунглях мы ездили в Тропическую школу выживания пилотов ВВС США в Панаме, где учились строить временное жилище и рубить пальмы, чтобы есть мякоть стволов. Надо признаться, она нам очень скоро надоела. Нас разбивали на пары, и мы отправлялись в поход на несколько дней, где учились охотиться на игуан и их готовить. Первую игуану мне удалось поймать лишь на четвертые сутки, поэтому она показалась мне необычайно вкусной. В руководстве по выживанию ВВС говорилось: «Все, что ползает, бегает, плавает или летает, служит возможным источником пищи». Насколько помню, я ограничился игуанами и пальмовой мякотью.
Курс по выживанию в море проходил уже ближе к дому. В основном мы, болтаясь на маленьком плотике по водам Мексиканского залива, учились обращаться с дистиллятором-опреснителем, с помощью которого можно, используя лучи солнца, превращать морскую воду в питьевую. Для пустынных тренировок мы ездили в Неваду и где-то в районе базы ВВС Рено устраивали бивак на равнине, где дневная температура поднималась до 55 градусов. Большую часть дня мы копали землянки, держались в тени, читали книжки и экономили воду.
Ночи в пустыне, когда становится прохладно, напротив, поистине прекрасны. Там так тихо и спокойно, а с неба светят великолепные звезды. Моим напарником в пустынной тренировке оказался Расти Швейкарт, который, как и я, окончил MIT и, можно сказать, слыл экспертом в астрономии. И еще он оказался весьма остроумным. Позже, на других наших общих тренировках, он придумал мнемоническое правило, чтобы помочь нам вспомнить по первым буквам все зодиакальные созвездия, начиная от Овна и заканчивая Рыбами: «Обычно Так: Большого Роста Любая Девушка – Вздорная Строгая Стерва; Коротышка – Веселая Развратница»[49].
Там, в ночной пустыне, мы часами искали на небе различные созвездия и разговаривали о жизни вообще, о нашей программе, о семьях, женах и детях. Расти был очень культурным парнем, без предрассудков, глубоко начитанным. Мне нравилось с ним вместе. Наши дети, примерно одного возраста, тоже легко сошлись. Через несколько лет моя дочка Трейси даже недолго питала нежные чувства к одному из парней-близнецов Расти, что заставляло нас улыбаться. Кажется, им тогда всем было лет по девять.
Закончив начальные тренировки на выживание, мы какое-то время ездили по стране, посещая конструкторские и производственные организации различных фирм на правительственном подряде, занимавшихся разными направлениями космической программы. Главным подрядчиком по проектированию и изготовлению космических кораблей «Меркьюри» и «Джемини» выступала фирма McDonnell Douglas, или, как мы ее называли «Макдак», которая базировалась в городе Сент-Луис, штат Миссури. Кроме того, мы побывали в Космическом центре имени Маршалла в Хантсвилле, штат Алабама, чтобы увидеть, как собирают и испытывают ракеты-носители, а еще посещали космодром на мысе Кеннеди – там мы изучали пусковые комплексы.
Возвращаясь в Хьюстон, мы обучались обращению с разными системами космических кораблей, а учили нас приходящие инженеры-разработчики. Вдобавок каждому астронавту «присвоили» особую предметную специализацию в одном из направлений развития космической программы, чтобы по вопросам по данной области выступал от имени отряда. Моя учеба в MIT нашла продолжение в том, что меня назначили «ответственным» за системы наведения и навигации. Кроме того, мы немало времени проводили в учебном классе, изучая различные дисциплины – от астрономии до теории реактивного движения, цифровых компьютеров
