Ирина Кнорринг - Золотые миры.Избранное

30/ I, 1923. Сфаят

Бизерта («Погасли последние отблески зари…»)

Погасли последние отблески зари…Далеко в горах залаяли шакалы.Светлой нитью зажглись фонариИ новым шумом оживились кварталы.

Кричал разносчик, шагая по мостовой.Арабчата дрались на тротуаре.Яркие огни мешались с темнотой.Гремела музыка в шумном баре.

В арабской кофейне стоял гул голосов.Мешались светы и шумы,Недвижные фигуры сидели у столов,Спускались широкие, белые костюмы.

У белого квартала был загадочный вид.Под сводом мглы не слышно весёлой публики.Улиц и переулков тёмный лабиринт,Белые дома, похожие на кубики.

Только под кровлей тускло светилось окно,Белые, гладкие стены теснились мрачно.На узких улицах было совсем темно,И было зловеще, тихо и страшно.

31/ I, 1923. Сфаят

«В тишине, когда ночи тоскливо звучат…»

В тишине, когда ночи тоскливо звучат,Мои мысли послушны и гибки,И я чувствую долгий, пронзающий взгляд,И я вижу лицо без улыбки.

Неизбежностью блещет тоскующий взор,Веют сумраком звёздные дали,И слагается слов разноцветный узорИ мелодии тихой печали.

И несутся звенящие дни без конца,Жизнь сплетает красивую сказку, —И я вижу прозрачную бледность лицаСквозь холодную, чёрную маску.

31/ I, 1923. Сфаят

«Туманны дали, как вечерний сон…»

Туманны дали, как вечерний сон.Свивается в капризное журчаньеТеней и звуков лёгкий перезвон

Цветут мечты неясного желанья.При блеске звёзд струится тихо мгла.Во взорах звёзд ещё нежней молчанье.

И сказка ночи в небе расцвела.

4/ I, 1923. Сфаят

«Есть в лунном вечере черта…»

Есть в лунном вечере черта,Когда кончается земноеИ расцветает чернота.

Есть где-то грань в полдневном зное,Когда обычное гнетётИ рвутся мысли в роковое.То сон зовёт, то звук цветёт

5/ II, 1923. Сфаят

«Гремели и падали цепи событий…»

Гремели и падали цепи событий,А в небе бездонном уснула тревога.Сплетались блестящие звёздные нити.

Душа уносилась далёко, далёко.Окрасились сумерки нежною лаской.И плакало сердце, забывшись глубоко

Над детскою сказкой.

5/ II, 1923. Сфаят

Неизбежность («Ты придёшь, тебя я молча встречу…»)

Ты придёшь, тебя я молча встречуИ задую тусклую свечу.И тебе одной, одной тебе отвечу,Для, чего безумное ищу.

Прозвучат слова, и дни, и годы,Промелькнут, погаснут маяки.Ты придёшь, средь вихря непогодыУ последней, роковой тоски.

Всё, что было — фразы, стоны, цепиУпадут в крылатую мечту,И ещё упрямей и нелепейЖизнь ворвётся в пустоту.

11/ II, 1923. Сфаят

«После долгих лет скитаний…»

После долгих лет скитанийС искалеченной душой,Полны смутных ожиданий,Мы вернёмся в дом родной.

Робко встанем у порога,Постучимся у дверей.Будет странная тревога,Солнце станет холодней.

Нас уныло встретят стены,Тишина и пустота.Роковые перемены,Роковое «никогда».

Жизнь пойдёт другой волною,В новый гимн сольются дни,И с измученной душоюМы останемся одни.

Наше горе не узнают,Нас понять не захотят,Лишь клеймо на нас поставятИ, как нищих, приютят.

12/ II, 1923. Сфаят

«На развалинах старого храма…»

На развалинах старого храмаПодняла улыбку весны…Я люблю «Прекрасную Даму»,Разлюбив свои мёртвые сны.

Чёрный плащ и чёрные ночи,Безнадёжно-спокойный узор,И осенней улыбки короче,Я люблю тоскующий взор.

Уже вспыхнуло новое пламяНедалёких, нежданных встреч…И люблю ещё скрытое знамяИ в руках заострённый меч.

13/ II, 1923. Сфаят

«Пусть в жизни одна пустота…»

Пусть в жизни одна пустота,Пусть в жизни — сверканье и ложь…Пройдут однозвучно года,И вновь этих дней не вернёшь…

В бездонности есть красота,В бесцельности счастье цветёт.Одна роковая мечтаГнетёт, и страшит, и зовёт

В тревоге тяжёлого дня,В тоске беспощадных разлук —Там, где-то, ты встретишь меня,Далёкий, неведомый друг.

18/ II, 1923. Прощенное Воскресенье

«В небытье, в красоте, в пустоте…»

В небытье, в красоте, в пустотеОтцвели туманные дни.В сумрак снов на последней чертеУронили свой отблеск огни.

В переливных изгибах речейНа заре ещё морщится день.И в сверканье закатных лучейВсё сравняет бесшумная тень.

21/ II, 1923. Сфаят

«Падали сумерки. Туманились дали…»

Падали сумерки. Туманились дали.В углу дрожала чёрная тень.Раздавались шаги и слова звучали.Догорал нерасцветший день.

Что-то кончилось и вновь начиналось.В воздухе мглистом веял дурман.Что-то в дрожащей мечте прижалосьИ унеслось в туман.

Плакали сумерки. Тени дрожали.Я безнадёжно искала мечту.День крылатый с улыбкой печали,Звеня, уходил в пустоту.

28/ II, 1923. Сфаят