Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 2: XX век - Коллектив авторов
В 1927 году Русской православной церковью в Марокко был прислан священник Варсонофий (Толстухин), который обосновался в Рабате. К 1935 году и в Касабланке, среди членов русской общины, возникла идея создания своей церкви. Первоначально оборудовали часовню в обычном барачном помещении, а после приобретения участка земли началось строительство храма в честь Успения Пресвятой Богородицы.
Именно в это время и появился в Касабланке Иван Павлович Алексинский, который откликнулся на призыв проживавшей в Марокко хорошо ему известной княгини В.В. Урусовой (так же как и он, работавшей в Первую мировую войну начальницей санитарного отряда Красного Креста). Чуть позже в Марокко перебрались родственники Алексинского – сестра Софья и ее муж, адмирал русского флота А.И. Русин, кавалер французского ордена Почетного легиона. В самом начале Второй мировой войны в Касабланке появились и другие близкие знакомые Алексинского – дочь княгини В.В. Урусовой Варвара вместе с мужем, бывшим полковником Генштаба, соратником барона Врангеля по Белому движению А.А. Подчертковым, который стал руководителем русской марокканской колонии.
В Касабланке Алексинский жил скромно, занимался в основном делами церковной общины, оказывал медицинскую помощь, часто безвозмездную, русским эмигрантам, иногда оперировал… Он умер в Касабланке 26 августа 1945 года от брюшного тифа (болезни, от которой он за свою жизнь спас сотни людей) и был похоронен на местном христианском кладбище Бен М’сик. В 2007 году останки нескольких десятков русских эмигрантов, в том числе Алексинского, Русина и Подчерткова, были перезахоронены на этом же кладбище на специальном участке, получившем название «Русский некрополь».
«Самодержавие на Руси не должно отождествляться с правом царевых слуг не считаться с мнением народа…»
Сергей Иванович Четвериков
Юрий Петров
16 декабря 1929 года в парижской эмигрантской газете «Последние новости» появилось сообщение о кончине в Швейцарии известного московского фабриканта и политического деятеля Сергея Ивановича Четверикова. «Это был новый тип русского промышленника, – писал в некрологе его давний знакомый, бывший московский городской голова Н.И. Астров. – Высокоодаренный, хотя официально имел только диплом реальной гимназии, европейски просвещенный, сам блестящий музыкант и тонкий ценитель искусства… Культурный предприниматель, он знал и утверждал, что промышленная деятельность – общегосударственное дело».
Сергей Иванович Четвериков (1850–1929) – представитель третьего поколения московской купеческой династии. Его отец, Иван Иванович (1817–1871), руководил суконной фабрикой, основанной дедом, Иваном Васильевичем «Большим». Мать, Анна Дмитриевна, урожденная Самгина (1832–1880), принадлежала к известной фамилии колокольных дел мастеров. Иван Иванович был пожалован званием потомственного дворянина, которое перешло к его детям. Принадлежность к дворянскому сословию, впрочем, никак не повлияла на карьеру Сергея Ивановича, который на протяжении всей жизни оставался верен предпринимательскому поприщу.
С юности он проявил себя человеком разносторонне одаренным, особенно отличался способностями к музыке. Музыка осталась любимым увлечением коммерсанта, в течение сорока лет состоявшего членом Русского музыкального общества. В 1867 году он окончил Московскую 3-ю реальную гимназию, выпускники которой, в отличие от гимназии классической, не имели права поступления в университет. На этом формальное образование пришлось завершить, однако привычка к самообразованию и вдумчивому чтению сделала Сергея Ивановича одним из самых образованных представителей московского делового мира.
В Первопрестольной он пользовался заслуженной репутацией человека безукоризненной честности. После трагического самоубийства отца, запутавшегося в долгах, двадцатилетний юноша возглавил фамильное предприятие и оставался его бессменным руководителем на протяжении почти полувека, вплоть до 1918 года. Суконная фабрика в селе Городищи Богородского уезда Московской губернии стала делом всей его жизни. Эта мануфактура, одна из ведущих в стране, возникла в 1831 году; на ней было занято около 1 тыс. рабочих; основной капитал к 1914 году составлял I млн рублей. После кончины отца кредиторы не стали предъявлять претензий к наследнику, однако со временем он сам разыскал заимодавцев или их потомков и вернул отцовские долги. Процедура затянулась на долгие тридцать шесть лет, но хозяин Городищенской фабрики не успокоился, пока не рассчитался со всеми до копейки. Хотя честность в расчетах считалась делом обычным в среде московского купечества, «четвериковская» щепетильность по отношению к родительским долгам вошла в Москве в поговорку и высоко подняла реноме фабриканта среди коллег по бизнесу.
Не менее прославили его имя и реформы, осуществленные на собственной фабрике. Глава семейного дела не только технически переоборудовал ее по западноевропейским стандартам (еще до кончины отца он успел побывать на лучших европейских фабриках), но и, что было тогда в новинку, полностью пересмотрел систему отношений хозяина с рабочими. Четвериков искренне желал создать им нормальные условия существования и даже сделать их не просто наемниками, но – компаньонами. Первым в России он сократил рабочий день с 12 до 9 часов без сокращения заработной платы, отменил ночные смены для женщин и подростков, ввел сдельную оплату. Преобразования привели не к падению производства, как пугали консерваторы, а, напротив, к значительному его подъему за счет роста производительности и рациональной организации труда. Молодого человека стали вызывать в Петербург в качестве эксперта правительственных комиссий по «рабочему вопросу», его инициативы сыграли свою роль в реформировании фабрично-заводского законодательства империи.
Четвериков выступил также пионером в деле внедрения американской системы «копартнершипа» (буквально – «партнерства»), т. е. участия рабочих в прибылях фирмы. В начале XX века эта новаторская и перспективная для России система была успешно применена на Городищенской фабрике (причем совладельцы предприятия приняли решение отчислять в пользу рабочих до 30 % чистой прибыли, ограничив собственный дивиденд 10 %). Уже в эмиграции Сергей Иванович с удовлетворением отмечал, что благодаря новшеству экономических стачек на его фабрике практически не было.
Почти четверть века отдал С.И. Четвериков руководству предприятиями и своих родственников Алексеевых. Женившись в 1875 году на Марии Александровне Алексеевой (1856–1935), он породнился с влиятельной московской семьей, которая немало помогла ему в преодолении кризиса на Городищенской фабрике. Спустя годы Четвериков с лихвой отплатил добром за добро. В 1893 году от руки душевнобольного погиб глава этой фирмы, знаменитый московский городской голова Николай Александрович Алексеев, родной брат жены Сергея Ивановича. Четверикова пригласили тогда спасти дело, и он блестяще справился с заданием, заняв место директора правления Товарищества «Владимир Алексеев» и Даниловской камвольной прядильни. Фирма «Владимир Алексеев» являлась крупнейшим поставщиком сырья для суконного производства, владела стадом мериносовых овец на Кавказе численностью 65–70 тыс. голов и контролировала половину сбыта тонкорунной шерсти на российском рынке. Усилиями Четверикова, избранного директором-распорядителем, Даниловская прядильня стала общероссийским лидером в области производства тонких высококачественных сукон. По инициативе нового главы фирмы в районе Азова была устроена шерстомойня, куда доставлялась шерсть кавказских мериносов, а также импортное сырье, поступавшее морским путем.
Однако главной своей заслугой Сергей Иванович считал перенос мериносового овцеводства с Северного Кавказа в приенисейские степи.
