Не померкнет никогда… - Александр Павлович Беляев
Далее генерал объявил, что наступление начнется утром. Главный удар будет нанесен правым флангом с участка Трабы, Мотюки, для чего, осуществив ночью перегруппировку сил и средств, создать на фронте наступления 6—8 километров ударную группировку в составе двух стрелковых полков, поддержанных двумя артиллерийскими полками. Далее генерал перешел к постановке задач:
— Сто шестьдесят восьмому и седьмому стрелковым полкам при поддержке сто шестидесятого и двести сорок шестого без одного дивизиона артиллерийских полков атаковать противника и овладеть населенными пунктами Трабы, Гольшаны, Вошнаришки, Каменка, Кольчуны. Разгранлиния между полками: просека, далее Вошнаришки, далее изгиб реки Гольшанка, далее Ошмяны. Двести семьдесят четвертому полку при поддержке дивизиона стадвадцатидвухмиллиметровых гаубиц, саперным и разведывательным батальонами продолжать оборонять занимаемый рубеж. Резерв — пятьдесят второй противотанковый дивизион. Следует за ударной группировкой…
Щука взглянул на собравшихся. Командиры слушали комдива с суровым молчанием. И даже тогда, когда Галицкий обращался к кому-нибудь из них персонально, они так же молча вставали со своих мест и, выслушав приказ, отвечали коротко: «Есть!»
— Разведка, — обратился Галицкий к командиру разведбата. — Передаю в ваше распоряжение роту тяжелых танков. Используйте их так, как считаете нужным. Но дайте мне точные сведения относительно обстановки на правом фланге дивизии. Уточните также положение тридцать седьмой дивизии. Не прекращайте попытки установить связь с нашими тыловыми подразделениями. Мы должны, обязаны разыскать группу Барбашова.
Щука, едва комдив обратился к нему, встал по стойке «смирно». Его внушительная фигура замерла перед раскладным столом комдива.
— Будет выполнено! — ответил он генералу. И когда генерал отпустил собравшихся, Щука вместе со всеми вышел из блиндажа.
Над лесом разлит покой душной июньской ночи, наполненной тонким писком комаров и бесконечным стрекотом кузнечиков. Только легкий ветерок, приносивший откуда-то со стороны едкий запах гари, напоминал о том, что еще утром вокруг все ревело и стонало и было похоже на сущий ад…
Подорванов рассказал, где найти танковую роту и предупредил:
— Зря не рискуй, Иосиф Трофимович. И танков больше негде будет взять, и ты нам вот так нужен! — сказал он и провел в темноте ладонью чуть выше своей головы.
— Будут сведения. Будут. Спасибо за помощь! — ответил майор и крепко сжал в своей ручище руку начальника штаба.
— Иди! — отпустил его Подорванов.
Щука втиснулся в свой броневичок, который при одном упоминании о КВ казался теперь совершенно крохотным, и указал водителю направление. Когда он добрался к танкистам, у него уже созрел план действий.
Командир танковой роты капитан Сизов знал, что его выделяют в распоряжение разведчиков, и поджидал прибытия Щуки. Здесь уже были и вызванные майором командиры разведподразделений. За последние двое суток Щука неплохо изучил местность и теперь довольно уверенно наносил на карту маршруты поисковых групп. Он решил вести разведку сразу в нескольких направлениях. Сам с танкистами и отделением разведчиков во главе с Линьковым готовился продвинуться, насколько удастся, в направлении Вишнево — Ордаши — Рамцели. Возможно, в этом направлении уже можно было встретить подходившие из глубины округа советские войска. Где-то тут должна была находиться и группа Барбашова, а с ней и Знамя Железной. Своих подчиненных майор направил на Гераноны и далее вдоль восточного берега реки Жижма на розыски соседа слева — 37-й стрелковой дивизии.
— В бой вступайте только в случае самой крайней необходимости, — предупредил Щука разведчиков. — От нас в первую очередь требуют сведений. Ну, а если уж придется, помните: мы из Железной, — смягчил тон майор и отпустил собравшихся.
Рядом с ним находился только командир танковой роты.
— Выступаем немедленно, — объявил Щука. — Маршрут вам ясен?
— Вполне.
— Тогда ведите роту. Связь со мной держите постоянно.
Они подошли к машинам, и Щука поднялся на борт танка. На КВ он был впервые. Да и видеть-то их ему приходилось до этого всего лишь два-три раза. Могучие боевые машины только начали поступать на вооружение. КВ выглядел настоящей крепостью. Это впечатление усилилось еще больше, когда майор занял место внутри танка. Он с восторгом оглядел светящиеся шкалы приборов, расположенные перед механиком-водителем, осветил лучом фонарика другие отсеки и почему-то подумал, что, пожалуй, впервые в своей командирской практике отправляется на выполнение боевого задания не со своими подчиненными. Нет, Щука не сомневался в танкистах. Их сосредоточенные, несколько даже хмурые лица убеждали его, что народ в экипаже подобран стойкий, под выстрелами такие, конечно, не дрогнут.
Щуке дали шлемофон. Он надел его и сразу услышал в наушниках шум и потрескивание. Потом откуда-то издалека донесся голос командира роты:
— Можно двигаться?
— Давай, давай! — разрешил Щука и не удержался от шутки: — Ночь темная, кобыла черная. Погоняй да смотри — не черт ли везет.
Механик-водитель запустил двигатель. Танк качнулся и плавно поплыл по мелколесью.
Как командир роты находил ориентиры, чтобы выдерживать маршрут, Щука толком не понял. Но все тропки, все дороги, которые надо было пересечь, они пересекали. Командир роты докладывал об этом очень четко, а майор фиксировал свое положение на карте.
Вдруг смотровая щель танка осветилась. И тотчас же за броней послышались частые, глухие выстрелы. По броне зацокали пули.
— Наткнулись на разведгруппу противника, — доложил командир роты.
Щука протиснулся к командиру танка:
— Что там видно?
— Да ничего. Разогнали уже всех, — меланхолично ответил тот.
— Кто разогнал? — не понял Щука.
— Ударили с головной машины из пулеметов и разогнали.
— Ловко у вас получается, — улыбнулся Щука, подумав о том, насколько могла бы задержать эта группа стрелковый взвод или даже роту. Он нанес место встречи на карту и снова задумался: «Почему танкисты приняли эту группу за разведчиков врага? А может, это как раз были свои?»
Щука связался по радио с командиром роты. Выслушав майора, капитан Сизов сразу попросил:
— Разрешите осмотреть местность?
— Если найдете убитых, их документы доставьте мне, — приказал Щука. Рота продолжала движение. Через несколько минут командир роты уже докладывал:
— Убитых не обнаружено. Подобраны немецкая каска и ручной пулемет.
— Значит, это точно были разведчики противника, — согласился майор, хотя по-прежнему не мог понять, откуда враг зашел во фланг Железной? Ведь, по данным штаба корпуса, немцам еще не удалось продвинуться далее Ошмян.
Рота переправилась вброд через Ольшанку, продвинулась еще на несколько километров и остановилась на опушке перед полем, за которым тянулась дорога на Рамцели. Рассвело. Щука вылез из танка и залег у самого края опушки. Отсюда не только хорошо было видно все, что делалось на дороге, но
