Последние бои на Дальнем Востоке - Сергей Владимирович Волков
Крестьяне села Ново-Литовск и рядом лежавших деревень, в большинстве староверы, были очень рады приходу белых; им красные партизаны давно изрядно осточертели. Они предлагали генералу Сахарову остаться у них, обещая всякую поддержку, и даже готовы были подкармливать его отряд. Но ему было не до них. Он волновался за Владимиро-Александровское, которое, предвкушая легкий разгром красных в Ново-Литовске, он оставил почти без охраны. В нем остался малочисленный Волжский пехотный полк (меньше 200 штыков), который, при всей его отваге, мог попасть в очень серьезное положение. Генерал Сахаров торопился скорее уходить обратно. Его задерживала только обходная колонна, которая куда-то девалась.
Было совсем светло, когда обходная колонна пересекла долину и, подойдя к сопкам, начала на них взбираться по узкой извилистой дороге, скорее даже тропе. Она шла по небольшой впадине, лежавшей между двух почти сросшихся сопок, склоны которых, поросшие редким лесом и густой ярко-зеленой невысокой травой, прямо от дороги полого поднимались вверх. В то время как мы с пушкой медленно ползли в гору, недалеко справа, параллельно с нами, по склону сопки на дровнях, запряженных одной лошадью, быстро ехал какой-то крестьянин. На него все моментально обратили внимание. Никому из нас раньше не приходилось видеть, чтобы летом по траве ездили на санях. Из недоумения всех вывел крестьянин-подводчик, который объяснил, что такой способ передвижения здесь обыкновенное явление. Покрытые травой сырые склоны сопок очень вязкие, но достаточно твердые, чтобы пройти лошади. Колеса сразу увязают, а полозья саней легко скользят по траве.
«Конная артиллерия» с остановками, задерживая движение легкой кавалерии, с большим трудом добралась наконец до самого перевала. Оставалось не больше 40 сажен, но с этого места дорога круто пошла вверх. Мы сделали несколько попыток подняться. Сильно вымотавшиеся кони только рвались вперед; сдвинуть пушку с места они никак не могли. Пытались помочь им людьми, накатывая колеса. Нас было слишком мало, и ничего не вышло. Еще немного без толку провозившись, бросили все попытки и стали обсуждать создавшееся положение; всем было жаль продолжать дальше мучить коней. В разгар нашей дискуссии, в которой принимали участие и солдаты, к нам подъехал командир кавалерийского полка. Грустно посмотрев на нас, полковник спросил: «Ну что, безнадежно застряли?» – «Так точно! – чуть не хором ответили оба офицера. – Своими силами подняться не сможем».
Конечно, отцепив от пушки передок, было бы не трудно его поднять одними лошадьми на перевал, а потом людьми затащить туда и пушку. Но полковник не нашел нужным предложить услуги своих улан или драгун; он, по-видимому, не допускал мысли, чтобы благородная кавалерия унизилась до такого близкого соприкосновения с полевой легкой артиллерией, а может быть, у него были и другие соображения. Постояв еще немного, он приказал всем поворачивать назад, и мы легко на тормозах скатились вниз. Найдя быстро другую дорогу (кажется, шли по неправильной), обходная колонна, опоздав на 4 часа, наконец тоже прибыла в Ново-Литовск.
Генерал Сахаров дал нам только время накормить коней и людям пообедать. Оставив гостеприимное село, бригада, теперь уже в полном составе, пошла форсированным маршем по прямой близкой дороге к себе обратно во Владимиро-Александровское, куда прибыла вечером, когда уже стемнело. Ни в Екатериновке, ни в Голубовке красных партизан уже не было. Почему они не рискнули напасть на очень большое село с оставленным в нем малочисленным гарнизоном, так и осталось невыясненным.
На следующий день после приятной прогулки по сопкам Сучана командир батареи, оставив за себя поручика Коршенюка и не объяснив нам причину, тоже уехал во Владивосток. Батарея осталась на попечении трех младших офицеров и заведующего хозяйством, который по чину был самым младшим. С отъездом командира уехала и банка с монпансье. Младшим офицерам пришлось расторгнуть так недолго просуществовавшее соглашение. Сладкого достать больше было неоткуда.
Простояла Поволжская бригада во Владимиро-Александровском еще недолго. В середине августа, неожиданно только для младших офицеров и солдат, в море показались корабли адмирала Старка и стали на якорь в заливе против маленькой китайской деревушки Чень-ю-вей, лежавшей на берегу недалеко от устья реки Сучан. Нам было приказано спешно приготовиться к походу. На другой день после обеда, в 4 часа, Поволжская бригада, оставив село красным партизанам и забрав с собою всех, кому не следовало в нем оставаться, пошла в деревню Чень-ю-вей.
Перевалив окружавшую залив гряду сопок, части бригады приступили к погрузке на прибывшие корабли, перевозя все с берега на китайских шаландах. Прикрывать погрузку на сопках, в заставах, остался Анненковский дивизион и одно орудие Волжской батареи, которое наверху перевала, прямо на дороге, стало на позицию. Наблюдательного пункта выбирать не пытались. С сильно заросших сопок ничего не было видно, да и скоро начало темнеть.
С моря несло свежестью, и чувствовалась прохлада. Очень хотелось немножко вздремнуть, но негде было пристроиться. Сырая трава, росшая близ дороги, мало прельщала. Кругом стояла тишина, только надоедливо жужжали комары. Батарейцы бесцельно бродили около пушки и повозок со снарядами, иногда присаживаясь на лафет. Но долго никому не сиделось. Сколько уже прошло времени, как мы поднялись на перевал, определить было невозможно – ни у кого не имелось часов.
Вдруг справа от нас раздалась ружейная стрельба. Коротко прозвучало «Ура!», и все опять стихло. Мы все насторожились, ожидая, что будет дальше, но тишина больше не нарушалась. Через несколько минут солдатский телефон принес все новости.
Красные партизаны все-таки решили с нами попрощаться и произвели ночную атаку. Нарвавшись на анненковские заставы, которые бросились на них в штыки, они показали пятки. Потерь у анненковцев не было. Понесли ли потери партизаны? В стоявшей темноте разобрать не удалось. Все же был один трофей – какая-то засаленная фуражка, которую сумели подобрать анненковцы. Торопясь поскорей убраться прочь, какой-то партизан ее потерял. Остальная часть ночи прошла спокойно. Партизаны, после устроенной им анненковцами хорошей встречи, вероятно, решили, что можно и подождать: все равно белые скоро сами уйдут.
Когда начало светать, мы с пушкой спустились вниз и погрузились на шаланду. За нами,
