Воспоминания самарского анархиста - Сергей Николаевич Чекин
Но прибывший отряд солдат и их командиры бездействовали, дружелюбно относились к республиканцам. Ни та, ни другая сторона не враждовала. Наступило затишье, выжидание: никто решительных мер не принимал. Солдаты дружески относились к населению, они шутили, смеялись, перебрасывались шутками. По их отношению видно было, что они не очень-то намерены защищать царскую власть. Две недели пробыл отряд в нашем селе и был отозван куда-то в другое место, не причинив восставшим вреда.
С их отъездом снова начались ежедневные сходки по церковному колоколу решать дела республики. Собрание не более двух часов, речи короткие, а потому деловые, практичные. Сознание справедливого распределения и владение землей, помещичьим имением, лесами и всеми угодьями объединило все население в одно целое.
А потому радость и горе были единые, нераздельные, и это сплачивало всех в борьбе до полной победы республики. Но народ окружных сел и деревень нашей волости и других волостей не поддержали восстание старотоповцев, [хотя и] оставались лояльными к восставшим — не потому, что не хотели избавления от рабства, а страшились зверской расправы царских сатрапов в случае неудачи революционного восстания. Они сочувствовали, но не присоединялись к восстанию. Так крепко был забит народ вековым рабством, от «Адамовых» времен, хотя вечное стремление из поколения в поколение жило в каждом и глухой ропот на угнетателей. После мирного отъезда отряда солдат старотоповцы знали, что будет прислан на усмирение второй, а потому на общем собрании обсудили вопрос о вооруженном сопротивлении. Вооружение дружины слабое: несколько винтовок, десятка три охотничьих ружей и пистолетов, топоры и пики, наделанные в кузнице. Ясно было всем, что с таким вооружением невозможно вести открытый бой с карательным отрядом. А потому решили вести партизанскую борьбу.
Запомнились мне речи выступавших на общем собрании-сходке. Примерно говорили так: «Граждане свободной республики! Царско-помещичья власть послала на разгром нашей республики солдат — одетых в шинели наших сыновей и братьев. Две недели они пробыли у нас, но усмирять нас оружием не стали. Недалек тот день и час, когда войска соединятся вместе с нами, со всем народом России, и царская тирания будет уничтожена. Установится повсюду единая народная воля. Все народы России будут свободны сами создавать свою вольную жизнь и объединяться в самоуправляющуюся всероссийскую республику. Вся земля, весь хлеб, все фабрики и заводы перейдут в руки самого трудового народа, и они будут сами хозяева своего труда, как и мы с вами в данное время. А для достижения такой жизни нам надо объединиться вместе с рабочими и вести революционную борьбу. Вместе с ними и трудовой интеллигенцией идти в одном строю. Царская власть постарается задушить нашу республику, но мы не одиноки: по всей России идут восстания в городах и селах. Нам надо защищать республику всеми силами и средствами, и чем дольше мы продержимся, тем скорее наступит всеобщее российское восстание и царство свободы. Вольный народ на вольной земле. Все дела жизни будут решать вольные общества самих трудящихся. Наша цель: земля и хлеб — крестьянам, а фабрики и заводы — рабочим.
Мы создадим свои земельные советы, а рабочие фабрично-заводские. Затем эти советы через статистические бюро организуются в уездные, губернские и всероссийские. Мы дадим рабочим все свои продукты [в обмен] на товары их производства. Этот обмен будет осуществляться через сельскохозяйственные и фабрично-заводские склады. Сейчас царские власти посылают карательные отряды жандармов, казаков и диких чечен, ингушей и других наемников, но когда восстанет весь народ, то он непобедим… Да здравствует наша и всероссийская республика!» Возгласы всеобщего одобрения были ответом схода.
Затем собрание перешло к обсуждению своих внутренних дел и постановило: продолжать разгром помещичьих имений, а с наступлением весны начать распределение всей земли и угодий по числу членов семей, а лишнюю землю выделить в общественный республиканский фонд. Старотоповцы торжествовали: солдаты отозваны, следовательно у царя дела плохи, когда солдаты отказались усмирять своих собратьев. На утро следующего дня начали продолжать вывозку хлеба из помещичьих амбаров. Только церковный сторож не поехал за хлебом, хотя и нуждался в нем. К нему зашел священник Трехсвятский: «Ты что же, Василий Финагеевич, не едешь за хлебом? Поезжай, ты сделаешь справедливое божеское дело: неимущему дай, а если не дают, то надо взять — пред богом все равны!» После этого разъяснения Финагеич поехал за хлебом. Трехсвятского любил народ за мягкость сердца, открытую душу, а более всего за то, что он и его сын пошли вместе с народом на восстание против царя и помещиков. Церковную службу продолжал, но без упоминания царя и его родословной.
Борьба с угнетателями продолжалась, но силы монархии начали подавлять революционные восстания в центре России и других городах и селах, а позже произошел и разгром нашей республики.
Шел март девятьсот пятого года. Яркое солнце тепло и щедро начало согревать землю, и радостнее становилось на душе восставших, в надежде весеннего распределения помещичьих земель. Вскоре было получено сообщение, что из города Смурова для разгрома республики выехал конный отряд казаков, кавказской национальности чечен, ингушей и осетин. Революционный Совет республики немедленно созвал общее собрание восставших: оказывать ли сопротивление отряду карателей или без боя рассредоточиться в окружающих лесах и соседних деревнях и селах, с тем, чтоб по уходе карателей вновь провозгласить республику[67].
Одни требовали оказать вооруженное сопротивление, другие не оказывать. Последнее слово сказал Антипов Сергей: «Граждане Старотоповской Свободной Республики! Сегодня к вечеру или завтра утром надо ждать отряд карателей. Мы можем отдать жизнь за республику, погибнуть, но республику не спасем. Мы не имеем активной поддержки от окружающих нас сел и деревень. Разумно ли принять бой без надежды на успех? или сохранить силы для будущих боев? Мы одиноки сейчас в борьбе, но в недалеком будущем восстанут все села и города. Сохраним свои силы для всеобщего народного восстания. Недалеко то время, когда восстанут все угнетенные городов и сел! Сейчас отступим — потом наверстаем!»
Тяжело было собранию республиканцев слушать речь Антипова, но большинство с ним согласилось. Надвигалось снова царство мрака и рабства. Не сбылись народные
