Заложница страны Свободы. 888 дней в американской тюрьме - Мира Тэрада
Я вновь задумываюсь о тех, с кем меня свела судьба здесь. Опять же, в своей обычной жизни едва ли бы я их встретила. Я бы никогда не научилась крутить папиросы, делать ножи, приемам борьбы с наркотической ломкой, самопальному производству алкоголя и прочим «урокам». Но что самое главное, я бы никогда не открыла в себе возможность любить всех людей. Даже тех, кто прежде бы вызвал у меня непонимание и даже отвращение. Я знаю, что после тюрьмы мы не будем общаться с Хэтой. Она сама мне об этом сказала. Мы из разных миров, а здесь оказались вместе на крайне малое время. Возможно, в таких местах и раскрывается истинная сущность человека. Открываются его самые темные или светлые закоулки души. Я верю, что в каждой тьме прячется раненый свет. И он может разгореться. Почему дважды убийца Присцилла проявила ко мне столько заботы, а резкая, дерзкая Хэта держалась рядом со мной как мудрая наставница? Едва ли они открыли в себе что-то новое, просто и в них есть свет.
Мы, люди, похожи на столбы света. Когда во время своего путешествия свет блокируется чем-либо или кем-либо, рождается тень. Тень может ввести в заблуждение, потому что она никоим образом не является подлинной. Это имитация объекта. Многие из нас нашли больше комфорта, живя в тени, создававшей иллюзию, которая в значительной степени поглотила нас в глубине души и заставляет нас часто иметь ложное восприятие реальности.
В этой книге я рассказываю историю света, который преодолел все препятствия на своем пути, сумел выжить и сохранить себя!
15
Верховный суд принял решение. Министерство юстиции утвердило его. Я буду экстрадирована. Я стану первой женщиной – гражданкой Российской Федерации в истории, которая будет экстрадирована. Громкое и сомнительное достижение. Министр юстиции подписал решение о моей экстрадиции и на следующий день сложил полномочия. Удивительное совпадение, конечно! Одно с другим, конечно, никак не связано… Мы с Яли в шоке. Я была почти уверена, что у нас все получится. Все мои доказательства, помощь Яли и его организации, отсутствие прецедентов – все вело к положительному исходу. Мое окружение уверено, что это сговор, учитывая, что все мои многочисленные оправдательные бумаги не были приняты к сведению. Все, что мы можем, – это отсрочить отъезд. Мы с Яли подали жалобы, было заведено несколько дел против полиции – и пока эти дела не закрыты, финские власти не имеют права меня экстрадировать. Но глубоко внутри себя я понимаю, что это просто отсрочка перед неизбежным. А вот чего я не понимаю, так это того, что я должна сейчас чувствовать…
Я подала документы на развод. В этом участвовали представители МИДа, без них это было не решить. Даже сейчас, когда я внутренне приняла решение, мне было сложно. Но долгие консультации и поддержка Яли, Хэты, психолога, юристов и отца Никиты убедили меня в том, что я на правильном пути. И я выдохнула.
Октябрь, 2014 год. Вашингтон, DC. Муж опять в плохом настроении. После свадьбы, начиная с того рокового дня, как он впервые меня ударил, он часто в плохом настроении…
Единственная радость: у меня появился друг – рыжий чау-чау по имени Миша! Охранник из него в тот момент был не самый лучший. А вот тот факт, что он не мог говорить, был Джо только на руку.
Миша снова перегрыз провод для зарядки телефона. Джо схватил его, поднял над головой и бросил со всего маху на пол. Пес завизжал. Я схватила его на руки и в чем была, а была я в майке и шортах, босиком выбежала из квартиры. К лифту бежать бесполезно, он работает только с так называемым фобом – магнитом, который имеют только сотрудники апартаментов либо их жители. Сделано это в целях безопасности, чтобы никто посторонний в здание не попал и лифтом не смог воспользоваться. Ключи я, конечно же, оставила в квартире. Спасаюсь, каждая доля секунды на счету. Поводка нет, обуви на ногах тоже, значит, на улицу мы выйти не можем. Документов при себе никаких. Они лежали вместе с документами супруга в ящике, который бережно хранил Джо. Тогда я еще не понимала, что муж просто забрал у меня паспорт, чтобы я никуда не убежала. Что он ежедневно промывает мне мозг, а страх перед ним поселяется все глубже и глубже. Он, как отрава, растворяется в моей крови и течет по моим венам во всем теле.
В кармане был только телефон, номер которого не оплачивался со свадьбы, а работал он только от Wi-Fi. Аргумент мужа: «Ну, а зачем мне телефон, если дома есть Wi-Fi, а без него я все равно никуда не хожу?» Аргумент железный, не поспоришь.
Быстро взвесив ситуацию, я с собакой на руках побежала на лестничную клетку.
Сев на бетонные ступени со скулящим Мишей на руках, я ощупала его тельце, лапы и хвост. Вроде все цело. Я успокоила собаку, чтобы на его звуки не пришли соседи. Миша стал скулить тише, а я – всхлипывать ему в унисон. Нам предстояли несколько часов на холодных бетонных ступеньках босиком и в легкой одежде, в ожидании, пока у Джо не пройдет очередной приступ агрессии.
Ноябрь, 2014 год. Вашингтон, DC. Джо возобновил общение с другом своей юности, у которого бизнес в Хьюстоне. Супруг рос в этом городе. Он все чаще начал говорить о том, что переезд в новый город будет хорошим стартом для новой семьи. Я все чаще просматривала фотографии Хьюстона. Не потому, что мое слово имело значение, но чтобы уговорить себя переехать туда, где я совсем никого не знаю, с мужем, которого я тоже, судя по всему, не знаю.
31 декабря, 2014 год. Вашингтон, DC. За нами заехал лимузин, и мы поехали в штат Мэриленд на новогодний ужин с друзьями супруга. Его друзья были в компании своих жен и девушек. Вечер был теплый и даже уютный. После ужина лимузин направился в сторону одного из лучших ночных заведений Вашингтона (естественно, владелец – приятель супруга и его друзей). Сразу после боя
