Евреи в России: XIX век - Генрих Борисович Слиозберг
Но и общая либеральная пресса никакого значения в борьбе против надвинувшейся черной тучи еврейского угнетения иметь не могла. Она была ослаблена и почти совершенно подавлена. «Голос» закрылся, киевская «Заря» прекратила свое существование. Появление новых либеральных газет не допускалось Главным управлением по делам печати, без разрешения коего газеты не могли основываться. Предостережения газетам следовали одно за другим, и третье предостережение влекло за собою закрытие газеты. Либеральный голос еще звучал, однако, в ежемесячных журналах, в особенности в «Вестнике Европы». Но звук его скорее похож был на писк. Страх перед предостережениями и насильственной смертью сковывал уста, замораживал чернила и притуплял перья.
В среде еврейства не было никакой общественной организации, которая выполняла бы хотя бы скромную роль самообороны против нападений и обвинений, как бы нелепы они ни были. Собрание депутатов в 1882 году не воспользовалось случаем создать такую организацию, и дело защиты прежних еврейских позиций — об отстаивании новых, как я уже сказал, нельзя было и мечтать — так и осталось в руках отдельных лиц как в столице, так и на местах.
В начале восьмидесятых годов казалось, что начинает нарождаться еврейская общественность при широком участии сил интеллигенции. Можно было надеяться, что из кружков, группировавшихся вокруг редакций «Рассвета» и «Русского еврея», сложится какая-либо еврейская организация и что она возьмет в свои руки народное еврейское дело как для работы внутри еврейства, так и для внешнего представительства перед правительством и перед заграничными организациями; а это тем более было нужно, что такие организации стали появляться и проявили интерес к положению русских евреев.
Единственное, что создалось на этот период, — это Палестинское общество в Одессе. Но оно имело свою специальную цель, достижение коей не давало никакого места для работы в области прав евреев в самой России. Из еврейской печати остался один «Восход», издаваемый и редактируемый А.Е. Ландау, — орган, имевший значение чисто литературное и культурное, но не публицистическое. К концу восьмидесятых годов еврейская интеллигенция в Петербурге, усилившаяся количественно, оставалась так же чужда еврейской общественной и политической жизни, как и была раньше. Громадное большинство деятелей указанных кружков разбрелись по сторонам и вместе с закрытием печатных органов отошли от еврейской работы. Некоторые из них даже оставили еврейство формально. Все осталось по-старому. Все дело защиты интересов евреев, осведомление о том, чего следует ожидать от правительства после закрытия паленской комиссии, принятие тех или других мер предупреждения угрожающих бедствий — все это оставалось заботой нескольких лиц в столице, и главным образом барона Г.О. Гинцбурга.
ГЛАВА XV
Барон Гораций Осипович Гинцбург • С.С. Поляков • Ремесленный фонд в заведование профессора Н.И. Бакста • Общество распространения просвещения • Еврейская община в С.-Петербурге • Рабби Ицхок-Эльхонон • Коробочный сбор • «Штадлоним» • Мейер Гордон в Вильне • Иссер Вольф в Ковне • Положение Киева • Лазарь Израилевич Бродский • Д.С. Марголин • Ниссон Каценельсон • Одесса • М.Г. Маргулис • В.М. Майданский в Екатеринославе • Москва • Лазарь Соломонович Поляков • В. О. Гаркави • Л. Шалит в Риге Еврейский вопрос в Польше • Шмуэль Быховский.
Я имел случай дать краткий очерк личности и деятельности барона Горация Осиповича Гинцбурга (см.: «Пережитое». Т. II[235], и недавно изданную книгу по поводу столетия со дня его рождения: Барон Г.О. Гинцбург. Его жизнь и деятельность. Париж, 1933).
В моих воспоминаниях эта личность не может не служить как бы центром, вокруг которого двигалась моя работа в течение почти 20 лет.
Отец Горация Осиповича, Евзель Гаврилович Гинцбург, переселившись в Петербург в 1859 году, основал здесь банкирский дом И.Е. Гинцбург. Уже при переезде в столицу он был видным коммерческим деятелем и имел большие связи в правительственных кругах. Я лично не застал его в живых и могу о нем судить только по воспоминаниям его бывших сотрудников и по документам, свидетельствовавшим о его деятельности. Еще в 1862 году им была представлена записка о положении евреев; по поводу этой записки центральная власть вошла в сношения с генерал-губернаторами и губернаторами, от которых требовалось заключение по содержанию заявления Гинцбурга. Особенно интересен был отзыв новороссийского генерал-губернатора графа Строганова. Полученные другие отзывы в общем были благоприятны и сходились в конечном выводе с заключением графа Блудова, представившего в 1857 году (см. выше) в качестве председателя бывшего еврейского комитета доклад Александру II о необходимости постепенного уравнения евреев в правах. Помимо широкой благотворительной работы Гинцбурга он явился как бы постоянным печальником интересов еврейского населения. Эта роль облегчалась тем, что Гинцбург пользовался безупречной репутацией в высших правящих кругах и вскоре сделался представителем в качестве банкира интересов Гессенского дома, то есть семьи принцев Баттенберг, в России, где они принимали участие в некоторых предприятиях. Старший сын его Гораций был гессен-дармштадтским консулом в Петербурге. Когда приступлено было к выработке устава об общей воинской повинности, Евзель Гинцбург поставил себе задачей добиться уравнения евреев в отношении предстоявшей реформы с остальным населением. Я уже имел случай указать на благоприятные результаты усиленной работы Гинцбурга, для которой он приезжал из Парижа, где проживал большую часть времени. В 1870 году сын его консул, Гораций Осипович, получил звание барона от великого герцога Гессен-Дармштадтского, и вслед за этим это звание было дано его отцу вместе со всем его потомством. На пожалование этого титула последовало Высочайшее соизволение. Кстати скажу, что сословное состояние Гинцбургов было чрезвычайно оригинальным и, можно сказать, беспримерным. С одной стороны, Гинцбург, как потомственный почетный гражданин, в соответственных сенатских книгах департамента герольдии продолжал числиться потомственным
