Николай Островский - Раиса Порфирьевна Островская
Вскоре меня и Федора Передрейчука (один из прототипов Жухрая, героя романа «Как закалялась сталь») отправили с конвоем на паровоз. Нам приказали вести эшелон в сторону Славуты. Прибегает Николай и передает указание Линника: «Поезд не выводить со станции, в крайнем случае совершить крушение». Получив такое указание, мы решили, не прицепляясь к поезду, угнать паровоз. Отъехав километров семь от Шепетовки, спрыгнули с паровоза, а он помчался вперед. Перепуганный стрелочник направил его в тупик, где он потерпел крушение.
Около месяца мы с Федором скрывались в лесу.
Однажды мы с Передрейчуком получили задание от Линника: доставить в Шепетовку оружие. На указанном полустанке мы остановили поезд, где незнакомые нам товарищи погрузили на паровоз сто винтовок и несколько ящиков с патронами. На станции Шепетовка нас встретил Сергей Ковальчук, член подпольной организации, как я позже узнал. С ним были Николай и сын дорожного мастера. Ковальчук сказал нам, что петлюровцы, дежурившие на станции, нашли цистерну со спиртом, перепились и передрались. Привезенное нами оружие выгрузили и спрятали в штабеле дров.
Воспользовавшись пьянкой вояк, Николай подобрал несколько «беспризорных» винтовок и принес на склад. Затем вместе с товарищами он по указанию Ковальчука отправился на батарею к пьяным петлюровцам. Там ребята сняли и унесли замки от двух орудий, спрятав их в свинарнике лесничего. Бездействующие орудия и замки к ним пригодились, когда Красная Армия освобождала Шепетовку.
Барак, в котором мы жили, от дряхлости завалился, и мы переехали в пустовавший дом на углу Славутской и Шоссейной улиц. Не успели обжиться, как во второй половине дома поселились кавалеристы, так называемые «сичевики» из Галиции — бандиты высшего класса. И вот однажды прибегает ко мне в депо взволнованный брат и рассказывает, что бандиты отняли гармонь, подаренную ему солдатом, а потом избили мать, требуя, чтобы она отдала им то, что будто бы прячет от них.
Николай решил отомстить бандитам. Ночью он порезал ножом несколько седел у кавалеристов, стоявших на поповском дворе.
…Читатели легко уловят в тексте романа «Как закалялась сталь» отголоски этих событий. Но до романа «Как закалялась сталь» еще больше десяти лет. А пока что формируется характер бойца.
29 октября 1918 года открылся I Всероссийский съезд союзов рабочей и крестьянской молодежи. На этом съезде был создан комсомол. Первые комсомольцы дали клятву отдать все свои силы борьбе с контрреволюцией.
Грозным было лето 1919 года… С юга наступала на Советскую республику стотысячная армия Деникина. Белогвардейцы захватили Донецкий бассейн. Тяжелые бои шли под Екатеринославом, Харьковом, Полтавой. Партийные организации поднимали трудящихся на борьбу.
Еще в мае 1919 года Центральный Комитет Российского Коммунистического Союза Молодежи обратился с призывом усилить работу среди молодежи, способствовать проведению объявленной на местах мобилизации, ввести всеобщее военное обучение для всех членов союза, способных носить оружие.
26 июня 1919 года в Киеве открылся I съезд Коммунистического Союза Молодежи Украины. Главный пункт: продлить мобилизацию коммунистической рабочей молодежи на борьбу с врагами социалистической Родины, военное обучение молодежи.
Быть комсомольцем в ту пору означало — сражаться, не щадя жизни своей. Сражаться в прямом смысле слова. С оружием в руках.
«…Вместе с комсомольским билетом мы получали ружье и двести патронов».
Николай Островский не задумываясь избрал этот путь. Как только после освобождения Шепетовки от петлюровцев была при ревкоме создана комсомольская ячейка, в числе первых пяти комсомольцев оказался Островский. Это было в июле 1919 года.
«В 1919 году… в Шепетовке нас было пятеро комсомольцев. Эту группу создал вокруг себя партийный комитет и Ревком Шепетовки, руководимые тт. Линником и Исаевой… Героически боролись первые комсомольцы Шепетовки против польских панов, петлюровщины и бандитизма всех мастей и оттенков…»
Николаю Островскому не было тогда еще и пятнадцати лет.
В августе 1919 года Красная Армия под натиском превосходящих сил противника временно оставила Шепетовку, и подросток Коля Островский ушел с войсками. В военном билете читаем: «Вступил на службу в РККА добровольно 9 августа 1919 года, в батальон особого назначения ИЧК (Изяславской Чрезвычайной Комиссии. — Р. О.)».
Вступил он в бой рано повзрослевшим подростком. В один год уложился его боевой путь. Но этот год стоил целой жизни.
Островский не колеблясь отдал свою молодость вооруженной борьбе за торжество Советской власти.
«Вы что же думаете, — говорил он своему лечащему врачу много лет спустя, — на нас солнце не светило, или жизнь не казалась нам прекрасной, или для нас не было привлекательных девушек, когда мы носились по фронту и переживали боевые бури: в том-то и дело, что жизнь нас звала. Мы, может быть, больше других чувствовали ее очарование, но мы твердо знали, что самое главное сейчас — уничтожить классового врага и отстоять революцию. Мы ураганом неслись на вражьи ряды, и горе было всем тем, кто попадал под наши удары».
В краткой автобиографии Островский записал всего несколько слов: «Участвовал в гражданской войне рядовым бойцом».
В беседе с корреспондентом английской газеты «Ньюс Кроникл», состоявшейся в Сочи 30 сентября 1936 года, он сказал: «Моя судьба показательна. Я с 15 лет вступил в борьбу. Полный сил, радости борьбы, я шел на завоевание новой жизни, чувствовал себя созидателем и хозяином ее…»[8]
…Он воевал зиму и весну. К лету 1920 года он вернулся в Шепетовку, вновь освобожденную от белогвардейцев.
До мира было далеко. Усиливалась подрывная работа врага. Необходимо было сломить саботаж, изъять у кулаков излишки хлеба, открыть школы, библиотеки. И снова Островский в борьбе.
…Много лет спустя, будучи директором Музея Н. Островского в Москве, где я проработала двадцать три года, я перечитывала старые и вновь собранные документы Островского. Передо мной прошла его беспокойная юность. Всплывали, как кинокадры, знакомые имена старших товарищей… Вот документ, подписанный 13 июля 1920 года предревкома И. С. Линником и членом ревкома, школьным учителем Николая Островского Д. Г. Чернопыжским:
«Предъявитель сего сотрудник Шепетовского Волрев-кома Николай Островский действительно командируется в оставленные буржуями дома для сбора в них книг, что удостоверяется».
И вспомнила рассказ Николая о том, как все это происходило:
— Однажды мне поручили присутствовать при обыске у одного буржуя. По сведениям ревкома, у него были спрятаны продукты и золото…
Ночь. В доме, куда мы вошли, было только два пожилых человека — муж и жена. Подняли их с постели, усадили в полутемной комнате. Мне приказали охранять их. Некоторое время мы все молчали. Меня от скуки стало клонить ко сну. Преодолевая сон, принялся осматривать комнату. И тут только заметил
