В борьбе с большевизмом - Павел Рафаилович Бермондт-Авалов
Этого момента забыть нельзя, как нельзя забыть и предательства, благодаря которому погиб Колчак. Что же это в конце концов – ирония судьбы или урок истории? Адмирал Колчак, работавший в Сибири совместно с генералом Жаненом, которого французское правительство прислало якобы ему в помощь, был выдан революционной черни по приказанию этого же самого Жанена.
Кстати будет заметить, что адмирал Колчак был убежденным сторонником дальнейшего выполнения всех обязательств, принятых на себя императорским правительством по отношению к державам согласия. Адмирал продолжал еще верить в искренность симпатий союзников к Pocсии и в их желание восстановить ее в прежнем могуществе. Он не знал, что катастрофические русские беды вызваны именно ими, не знал, что ими же уничтожен и столь близкий ему Черноморский флот, как не знал и того, что погибнет по их же вине…
Сухой, отрывистый звук револьверного выстрела, штык, с сатанинским злорадством поворачиваемый в груди адмирала, предсмертный, еле слышный, вздох…
Где теперь генерал Жанен? Встает ли перед ним, хоть временами, окровавленная тень преданного им Колчака? Не слышатся ли ему, хоть в тайниках его совести, жуткие слова покойного адмирала: «Это значит, что союзники меня предали»…
Весть о гибели адмирала мгновенно разлетелась во все концы мира. Никто не улавливал сущности происшедшего. Как, адмирала отдали на растерзание революционерам? Почему это могло случиться? Писалось необыкновенно много и на всякие лады: левые, уходя в тень и умывая руки (кроме торжествующих большевиков), правые, среди которых было много и не совсем согласных с его основной линией политики, все одинаково – с грустью. Вот сообщение «Таймс».
«Виновником взятия в плен адмирала Колчака является французский генерал. Адмирал был выдан чехословацкими войсками социал-революционерам в гор. Иркутске, и именно с согласия на это начальника французской Военной миссии генерала Жанена. За это французский генерал подвергся жестоким нападкам со стороны буржуазных кругов Сибири. Кроме того, он получил большое количество вызовов на дуэль, среди которых также и вызов одного русского генерала. Офицеры выданного адмирала поклялись убить Жанена. Чехи объясняют свой образ действий по отношению к Колчаку актом самозащиты, так как если бы они Колчака не выдали, то тогда им угрожала опасность быть самим уничтоженными социал-революцюнерами».
На чешских войсках и их начальниках я не буду долго останавливаться – что можно ожидать от них? Ведь все они были, в сущности, те дезертиры, которые в войну тысячами сдавались нам в плен с трусливо поднятыми руками. Предатели своих частей на фронте, они не могли не быть такими же предателями в обстановке Гражданской войны, по отношению к нам – чужим для них, хотя много раз чехи уверяли русских военачальников, сдаваясь пачками в плен, в симпатиях своих к «братьям-русским».
Главным предателем, однако, является генерал Жанен. Это, как мы видели, утверждает и «Таймс». Конечно, никто другой, ведь генерал Жанен был старшим среди союзных представителей, в руках которого сосредотачивалась вся военная власть.
Я ни на одну минуту не допускаю мысли, чтобы французское правительство так низко пало и отдало распоряжение своему представителю предать благородного русского адмирала, не допускаю потому, что адмирал Колчак до последнего момента был верен союзникам, признавшим его Верховным правителем России, и, кроме того, являлся твердым сторонником союза с ними. Значит – что же?.. Значит, генерал Жанен предал от себя. Совершенно невозможно психологически объяснить и понять это преступление – нет причин, нет оснований и не было их для подобного злодеяния. Остается объяснить поступок генерала Жанена или безумной трусостью, или продажностью. Первая отпадает – в распоряжении Жанена было достаточное количество союзных штыков, за которыми он мог укрыть свое драгоценное существование. Следовательно, налицо – вторая причина: подкуп. Этот таинственный факт подтверждается еще тем, что генерал Жанен выступил совершенно самостоятельно, без ведома других союзных представителей. Г.К. Граф, выписки из книги которого я привел, задает вопрос – где теперь генерал Жанен? Я думаю, во Франции; и если он там, то неужели служит в той армии, которую некогда возглавлял Наполеон? Значит, допустимы предатели в ряды этой армии? По-видимому, да, так как до сих пор мы не слышали протестов французского офицерского корпуса. Не делаю общих заключений, но в следующей биографии графа Келлера укажу на один знаменательный факт, когда мои теперешние друзья и союзники немцы, а тогда еще наши враги, в обстановке действительно тяжелой для них, выказали глубокое благородство к русскому генералу.
Так или иначе приходится считаться с гибелью одного из выдающихся русских людей, честно служивших Родине. Позорное имя французского генерала, продавшего безумным революционерам вдохновителя и вождя русского антибольшевистского движения, навсегда занесется на страницы истории, описывающей смутное безвременье государства Российского. Имя Жанена будет символом той великой помощи, которую союзники оказали русским людям в разных концах обезумевшей страны, залитой кровью и пожарами. Знаменательно то, что у предателей почти никогда не бывает раскаяния. Генерал Женен на все утверждения печати о виновности его, нигде не выступил с полным признанием, корпус же французских офицеров закрыл глаза и заткнул уши на деяние Жанена. Перефразирую русскую поговорку: «Нет добра без худа» (ужасное, кровавое худо), но мы, pycские офицеры, будем знать и помнить: кто такие французские генералы и офицеры…
Проданный (т. е. преданный) адмирал умер с изумительным спокойствием.
О последних минутах его рассказывают, что, произнеся фразу: «Это значит, союзники меня предали», он хранил до конца глубокое молчание. Понял и замолчал: другие меры были вне его сил. Глухим, уничтожающим укором встанет это молчание перед французским народом, когда он будет перечитывать историю русской революции.
Генерал от кавалерии граф Феодор Артурович Келлер.
1 апреля 1919 г., еще в Зальцведеле, я приказал формировавшемуся там моему отряду впредь именоваться Партизанским отрядом имени генерала от кавалерии графа Келлера. Впоследствии этот отряд развернулся и был переименован уже в Митаве в Корпус графа Келлера.
Отдавая этот приказ, я действовал согласно выработанной мной программы и руководствовался вполне определенными соображениями.
Доблестный генерал граф Келлер был настоящим командующим Северной армии, начавшей здесь, в Прибалтийском крае, вместе с родственной ей Южной армией, бывшей в Малороссии, осуществлять те планы, продолжателем которых был потом я и мой отряд. Последний приказ графа Келлера штабу отступившей из-под Пскова Северной армии гласил: «Считаю наиболее подходящим местом
