Молотов. Наше дело правое [Книга 2] - Вячеслав Алексеевич Никонов
— До Второй мировой войны в Азии существовало только одно демократическое государство — Монгольская Народная Республика, — говорил Молотов в марте. — Теперь создалась Корейская Народная Республика, которая стремится к полному национальному объединению и которая, несомненно, этого добьется. Важное значение образования Демократической Республики Вьетнам очевидно. После Октябрьской революции в нашей стране победа народно-освободительного движения в Китае является новым сильнейшим ударом по всей системе мирового империализма и по всем планам империалистической агрессии в наше время. Заключенный в феврале месяце договор о братском союзе между СССР и Народной Республикой Китай превращает советско-китайскую дружбу в такую великую и могучую силу в деле укрепления мира во всем мире, равной которой нет и не было в истории человечества[1147].
Первым серьезным испытанием советско-китайского партнерства стала война в Корее. Южнокорейский президент Ли Сын Ман добивался от американцев помощи в завоевании Севера, чем только подтолкнул вывод войск США, которые не хотели быть втянутыми в войну[1148]. Северокорейские лидеры в сентябре 1949 года обратились к руководству СССР за санкцией на вторжение на Юг с целью объединения страны. Политбюро это предложение сначала не одобрило. В утвержденной Маленковым, Молотовым и Громыко 24 сентября 1949 года директиве Ким Ир Сену сообщалось, что предлагаемое «военное наступление на юг является сейчас совершенно неподготовленным и поэтому с военной точки зрения оно недопустимо… Если военные действия начнутся по инициативе Севера и примут затяжной характер, то это может дать американцам повод ко всякого рода вмешательству в корейские дела»[1149].
В Москве внимательно следили за развитием корейской ситуации. Не осталось незамеченным заявление Ачесона о том, что американский «периметр безопасности» не включает в себя Южную Корею, как и сверхсекретный доклад СНБ с тем же выводом. Молотову было поручено обсудить эту ситуацию с Мао Цзэдуном и Ким Ир Сеном, проинформировав, что преобладающее мнение в США — не вмешиваться во внутрикорейские дела[1150]. 10 апреля 1950 года Ким Ир Сен встречался со Сталиным, Молотовым, Маленковым и Вышинским. Окончательных выводов сделано не было. Но 14 мая Кремль проинформировал Мао, что в силу изменившейся международной обстановки согласен «с предложением корейцев приступить к объединению. При этом было оговорено, что вопрос должен быть решен окончательно китайскими и корейскими товарищами совместно». Мао дал добро[1151].
Войска Ким Ир Сена начали наступление на Юг. США требовали от Москвы «употребить свое влияние в отношении северокорейских властей с тем, чтобы они немедленно отвели свои вторгнувшиеся силы». Москва ответила, что «происходящие в Корее события спровоцированы нападением войск южнокорейских властей на приграничные районы Северной Кореи. Поэтому ответственность за эти события ложится на южнокорейские власти и на тех, кто стоит за их спиной»[1152]. Громыко уже подготовил для советской делегации в ООН проект соответствующей директивы, когда позвонил Сталин: «По моему мнению, советскому представителю не следует принимать участия в заседании Совета Безопасности»[1153].
Малик демонстративно отсутствовал на заседании СБ ООН 27 июня, когда рассматривалась западная резолюция об оказании помощи Южной Корее для отражения нападения. Так же, как и 7 июля при голосовании резолюции о создании объединенного командования войск ООН в Корее под руководством США. В ответ на запросы руководства ООН и западных столиц из Москвы прозвучало официальное заявление: «Советскому правительству при всем желании невозможно было принять участие в заседаниях Совета Безопасности, так как в силу позиции правительства США постоянный член Совета Безопасности — Китай не допущен в Совет, что сделало для Совета Безопасности невозможным принимать решения, имеющие законную силу»[1154].
Обострение в Корее было продолжением асимметричного ответа на западное наступление в Европе. Подтверждение этому есть и в телеграмме Сталина Готвальду от 27 августа 1950 года: СССР умышленно манкировал заседаниями СБ ООН, благодаря чему Америка «впуталась в военную интервенцию в Корее и там растрачивает теперь свой военный престиж и свой моральный авторитет». Сталин не исключал, что Вашингтон будет и дальше увязать в войне на Дальнем Востоке и втянет в прямое противостояние КНР. Что тогда? «Во-первых, Америка, как и любое другое государство, не сможет справиться с Китаем, имеющим наготове большие вооруженные силы. Стало быть, Америка должна надорваться в этой борьбе. Во-вторых, надорвавшись на этом деле, Америка будет не способна в ближайшее время на третью мировую войну. Стало быть, третья мировая война будет отложена на неопределенный срок, что обеспечит необходимое время для укрепления социализма в Европе. Я уже не говорю о том, что борьба Америки с Китаем должна революционизировать всю Дальневосточную Азию»[1155]. Сталин и Молотов открыли против США «второй фронт». Не открывая первого.
На начальной стадии войны силы Северной Кореи добились серьезных успехов, взяв Сеул и прижимая войска Ли к югу полуострова. В конце июня Трумэн отдал приказ об оказании военной помощи Ли Сын Ману, а затем и об отправке в Корею американских войск в голубых касках ООН. 16 сентября 50-тысячный американский десант под командованием генерала Макартура неожиданно высадился в районе Инчона, создавая плацдарм для удара северокорейским войскам в тыл. 19 октября ооновские войска заняли Пхеньян и продвинулись дальше в сторону границы с Китаем. Северную Корею ждал неминуемый и полный разгром, от которого ее спасло лишь вмешательство Пекина, который поддался уговорам Сталина: «Если война неизбежна, то пусть она будет теперь, а не через несколько лет, когда японский милитаризм будет восстановлен как союзник США и когда у США и Японии будет готовый плацдарм на континенте в виде лисынмановской Кореи». Мао дал согласие, оговорив, однако, предоставление поддержки с воздуха[1156].
Всего Китай выставит на поле боя более 3 миллионов солдат, США — больше миллиона. С ноября 1950 года наземные и морские операции китайской и корейской армий прикрывал специально сформированный 64-й истребительный авиакорпус советских ВВС со штабом вблизи китайского Аньдуна в составе (в разное время) до 15 советских авиадивизий. Советскими летчиками были сбиты 1097 самолетов противника при потере 319 собственных боевых машин[1157]. Наступление китайских войск на юг привело к захвату Сеула. Однако в марте 1951 года войска США перешли к широкомасштабной операции «Потрошитель» и вновь вышли на 38-ю параллель.
Война в Корее показала примерное равенство сил двух крупнейших сверхдержав — СССР и США. При этом Сталин сделал вывод о том, что «американцы не умеют воевать»[1158]. В Вашингтоне же война
