Молотов. Наше дело правое [Книга 2] - Вячеслав Алексеевич Никонов
В апреле 1949 года состоялся Первый всемирный конгресс сторонников мира с участием более двух тысяч делегатов из 72 государств. Принятая им резолюция осуждала создание НАТО, ремилитаризацию Германии и Японии и призывала к запрещению ядерного оружия. На съезде был избран Постоянный комитет, который вскоре превратится во Всемирный совет мира (ВСМ). Политбюро санкционировало издание журнала «Сторонники мира», который выходил как орган Постоянного комитета на французском, английском, испанском и русском языках. В августе в Москве был создан Советский комитет защиты мира как постоянный руководящий орган движения сторонников мира во главе с писателем Николаем Тихоновым. СКЗМ выпускал бюллетень «Век XX и мир» на пяти языках.
В марте 1950 года ВСМ собрался в столице Швеции и выступил со «Стокгольмским воззванием», требовавшим запретить ядерное оружие. Под ним было собрано около 500 миллионов подписей. В ноябре 1950 года Второй Всемирный конгресс выпустил «Варшавское воззвание», требовавшее в первую очередь прекращения корейской войны. Подписались под ним 560 миллионов человек по всему миру. В феврале 1951 года в Берлине ВСМ подготовил еще одно воззвание сторонников мира, призывавшее к заключению договора о мире между СССР, США, Англией, Францией и Китаем. К декабрю под воззванием стояло 600 миллионов подписей[1170]. Если учесть, что все население земного шара в тот момент составляло 2 миллиарда человек, то значит, под воззваниями, окончательная редакция которых проходила в кабинете Молотова, подписалась половина взрослого населения планеты.
— И до этой войны в народных массах преобладали противники агрессии, сторонники мирных отношений между народами, но тогда сторонники мира не были объединены, не были организованы в один могучий лагерь, — отмечал Молотов. — Ныне мы имеем организованный в международном масштабе фронт сторонников мира, в котором участвуют народные массы. Если сторонники мира во всех странах будут вести неуклонную борьбу за прочный мир между народами, разоблачая всех и всяких поджигателей войны, все больше расширяя и сплачивая свои ряды, то международное движение сторонников мира выполнит свою историческую задачу — помешать развязыванию новой агрессии и мобилизовать против агрессивных сил империализма такую мощь народов, которая обуздает любого агрессора[1171].
Это не были пустые слова. Авторитетный американский историк, давая оценку советскому мирному наступлению, замечал: «Только после смерти Сталина значительное количество обычных вооруженных сил стало концентрироваться на западных границах советского блока. До этого движение сторонников мира было той непрочной основой, на которой базировалась безопасность Советского Союза»[1172].
Надо было что-то делать с Коминформом. 21 сентября 1950 года Григорьян по согласованию с Молотовым отправил записку Сталину с предложением созвать очередное заседание секретариата Коминформа в Будапеште, чтобы подвести на нем «итоги проделанной работы по проведению кампании за запрещение ядерного оружия и наметить меры для усиления подготовки к созыву Второго Всемирного конгресса сторонников мира»[1173]. Резолюции Сталина не последовало, но Молотов написал на документе: «Будут исправления». После этого в секретариате Молотова и Внешнеполитической комиссии готовились многочисленные проекты, суть которых сводилась к расширению полномочий секретариата Коминформа. В одном из вариантов была реализована установка Молотова (возможно, подсказанная Сталиным) на то, чтобы Коминформ мог «в случаях неотложной необходимости — принимать постановления и директивные указания, обязательные для соответствующих партий»[1174]. Это могло означать «коминтернизацию» Коминформа.
Четвертое совещание Коминформа планировалось на декабрь 1950 года, а в проекте повестки значились расширение функций организации и избрание ее генерального секретаря. На этот пост намечался Тольятти. Но лидер итальянских коммунистов отказался: назначение на работу за границей будет истолковано «как признак того, что партия считает более невозможным удержать и защитить свое легальное существование». Кроме того, он полагал, что «легче добиться улучшения нашей работы в международном масштабе путем укрепления и развития таких движений, как сторонники мира, чем через действие полулегальной организации, каковой является для наших партий Информбюро»[1175]. Пожалуй, это объясняло тот факт, что ни тогда, ни позже Коминформ больше не собрался.
Запад не оставался в долгу на фронтах «мягкой силы». ЦРУ и Департамент информационных исследований — самое быстрорастущее подразделение британского МИДа — проявили большую изобретательность. Их операции включали в себя создание антикоммунистических и антисоветских профсоюзов, либеральных и левацких организаций. «Средоточием этой тайной кампании являлся Конгресс за свободу культуры, который с 1950 по 1967 год возглавлял агент ЦРУ Майкл Джоссельсон… На пике своей деятельности Конгресс за свободу культуры имел отделения в 35 странах, его персонал насчитывал десятки работников, он издавал более 20 престижных журналов, владел новостными и телевизионными службами, организовал престижные международные конференции, выступления музыкантов и выставки художников, награждал их призами. Его задачей было отвлечь интеллигенцию Западной Европы от затянувшегося увлечения марксизмом и коммунизмом и привести ее к воззрениям, более подходящим для принятия “американского образа жизни”… Нравилось им это или нет, знали они об этом или нет — в послевоенной Европе оставалось совсем немного писателей, поэтов, художников, историков, ученых и критиков, чьи имена не были связаны с этим тайным предприятием. Никем не оспариваемая, так и не обнаруженная надежно обеспеченным культурным фронтом на Западе, ради Запада, под предлогом свободы выражения»[1176], — пишет скрупулезная британская исследовательница Фрэнсис Стонор. В Мюнхене было создано радио «Свободная Европа», изданы классические антисоветские труды, растиражированные в сотнях СМИ. В 1950 году была подготовлена Европейская конвенция прав человека, формулировавшая новый набор идей, получивший название «европейские ценности», якобы традиционно присущие Старому Свету, — демократия, свобода слова и права человека[1177].
Стороны высоко оценили усилия друг друга на фронтах «мягкой силы». Молотов констатировал, что «в руках проповедников агрессивной политики многотиражная буржуазная печать, многочисленные радиостанции, которые каждый день голосят с утра до ночи; в их руках весь государственный аппарат и армия всяких наемных агентов капитала, у которых честь и совесть продаются и которые изо дня в день распространяют любую антисоветскую ложь и клевету и делают это все бесстыднее и наглее, так как чувствуют, что почва уходит у них из-под ног»[1178].
Признанием же успехов советской пропаганды в первую очередь стала полномасштабная антикоммунистическая кампания на Западе. Теми, кто засветился на конференции сторонников мира в «Уолдорф Астории», занялись люди Эдгара Гувера, на них были открыты дела, и множеству интеллектуалов больше не удастся издать свои книги и статьи[1179]. Малоизвестный сенатор Джо Маккарти объяснил, что Советы так быстро получили бомбу, а коммунисты захватили власть в Китае «из-за предательства тех,
