Девочка с Севера - Лия Геннадьевна Солёнова
– Не понимаю твоего Валеру! Если бы я знал столько, сколько знает он, моя семья бы как сыр в масле каталась!
К слову, его семья и без этих знаний не бедствовала. Шалико работал в министерстве каких-то продовольственных закупок. В отличие от Валеры, он знал что-то такое, от чего его семья существовала совсем на другом материальном уровне, чем наша. Родом он, грузинский еврей, был из Кутаиси, где жили его отец и сестра с семьёй. Они часто наезжали к Шалико. Отец, пожилой человек, приезжал со списком товаров, которые надо было купить в Москве. Наташа, жена Шалико, говорила тестю: «Да их не купить! Это же сплошной дефицит!» Тот молча, надев свою кепку-«аэродром», отправлялся по магазинам. Вечером возвращался, нагружённый нужными покупками. Видно, кепка служила опознавательным знаком для продавщиц: с этого грузина без хлопот можно содрать деньги. Так же успешно отоваривалась и сестра Шалико. В домашних тапочках, чтобы не натрудить ноги, объезжала пол-Москвы и покупала дефицитные вещи. Тоже умела договариваться с торговыми работниками. Живя в Кутаиси, к удивлению Наташи – коренной москвички, лучше неё знала, где что можно купить.
Но вернусь к себе любимой. Мои романтические представления о том, как замечательно воспитывать чужого ребёнка, скоро развеялись как дым. Лена оказалась ребёнком со сложным характером. Несомненно, то, что молодая красивая здоровая мама ушла и пропала, не могло не нанести ребёнку психическую травму. Может быть, из-за этого, а может быть, изначально у неё был такой характер, но она всё время самоутверждалась. Чаще всего это проявлялось в постоянном желании настоять на своём, поступать вопреки тому, что от неё требовалось, в излишней конфликтности. Баба Таня, няня Ильи, у которой к моему приходу с работы был длинный перечень Лениных прегрешений, горестно вздохнув, как-то сказала:
– Да-а-а… Все жалеют сироту. Мачеху кто-нибудь бы пожалел!
«Ничего, ничего, надо перетерпеть, – уговаривала я себя. – Лена – красивая девочка, вырастет, выйдет замуж, всё будет хорошо!» Ну тут я переоценила роль красивого личика в устройстве личной жизни.
И все жё, возвращаясь к тому периоду нашей жизни, могу сказать, что он был счастливым, несмотря ни на что! В нашем доме в молодых семьях были всякие мужья: и выпивающие, и неверные. По пословице: «Под каждой крышей свои мыши». Позднее в той нашей компании случился не один развод, казалось бы, очень крепких семейных пар. Валера был некурящим и непьющим. А мог бы запросто спиться, так как алкоголь в нашем доме не переводился, особенно когда муж перешёл работать в детскую клинику. При выписке ребёнка мамы, как правило, несли дежурный набор: коньяк и коробку шоколадных конфет. Так что у нас не было проблем с угощением гостей.
У Валеры не было заходов на сторону, после работы спешил домой, при необходимости мог сготовить полный обед. Подруги считали его идеальным мужем, говоря:
– Да с таким мужем, как Валера, можно десяток детей нарожать!
Они и рождались: за семь лет трое. В семье постоянно был маленький ребёнок, а это каждый день что-то новое. Вот он первый раз улыбнулся, первый раз перевернулся со спины на живот, впервые пополз, первый раз встал на ножки, самостоятельно сделал первые шаги, сказал первое слово и так далее. Это радость для всей семьи, и ребёнок сам радуется тому, что он что-то сумел сделать самостоятельно. При этом каждый ребёнок осваивает окружающий его мир по-своему. Кажется, Хемингуэй сказал, что для создания в семье доброжелательной атмосферы в ней всегда должен быть ребёнок, начинающий ходить. По существу, у нас так и было.
Родители мужа спокойно относились к прибавлению нашего семейства, а вот реакции моей мамы были непредсказуемы. Первому своему внуку она радовалась безгранично! Сестра Таня была на кухне, когда мама читала моё письмо с сообщением о том, что я жду второго ребёнка. Вдруг из комнаты Таня услышала не плач, а нечеловеческий вой. В испуге влетела в комнату:
– Мама, что случилось?
Та, потрясая моим письмом, прорыдала:
– Лийка беременна-а-а…!!!
– Ну так и что?!
– Как что-о-о-о?! Как что-о-о-о?! На какие шиши они жить буду-у-у-ут?!»
Поэтому о том, что я жду третьего ребёнка, сообщила маме тогда, когда уже была в декретном отпуске. Она на удивление спокойно отреагировала, сказав:
– Что с дураков возьмёшь!
Моего третьего сына, Пашу, она любила больше других своих внуков.
Замечательно то, что мы были окружены подругами и друзьями. С подругами всегда можно было поделиться и радостями, и горестями, обсудить дела, посоветоваться, поучиться чему-нибудь, сходить друг к другу в гости, перехватить денег до получки. Глядишь, после общения и рассосалось плохое настроение. Мы сами были друг для друга психоаналитиками. Может быть, потому, что мы были молодыми, а может быть, жизнь была другая, все были более открытыми. Двери подъездов не закрывались на кодовые замки, в квартирных дверях не было глазков, да и сами двери были не металлическими, как сейчас, а почти картонными. Я не боялась отпускать детей одних погулять около дома. Там их таких была целая компания. Не было чувства безнадёжности, а, как теперь говорят, был социальный оптимизм. Верилось в то, что вот-вот и станет легче материально, решится жилищный вопрос. Как многодетную семью нас поставили на очередь на жильё в райисполкоме. Впереди только хорошее!
Конечно, было бы большим преувеличением сказать, что наша жизнь катилась как по маслу. Какое там масло?! Приходилось многое преодолевать: трудности быта, болезни детей, безденежье, да и на работе всё шло совсем не гладко. Валера, защитив кандидатскую диссертацию, продолжал работать в должности старшего лаборанта и получать всё ту же зарплату, т. к. следующей должности – младшего научного сотрудника с зарплатой 175 рублей – не было. Неожиданно ему предложил эту должность заведующий соседней лабораторией П.А. Лопатин, чьи научная репутация и человеческие качества оставляли желать лучшего. Мужа это не остановило: семья нуждалась в деньгах. На новом месте работы он активно взялся за тему по фармакологической динамике противоопухолевых препаратов, составил план докторской диссертации, собрал литературу, написал обзор, отдал на прочтение заведующему, которого включил в соавторы. Прошёл месяц, другой… Заведующий молчит. Валера наконец потребовал объяснений. Тот открытым текстом заявил, что первым должен защитить докторскую диссертацию он, а потом уж Валера. Обзор он
