Владимир Аникин - Русские народные сказки
С тех пор перестал поп угощать работника за один раз завтраком, обедом, полдником и ужином.
Как дьякона медом угощали
(В обработке М. М. Сергеенко)
старое время жил да был мужичок. У мужичка была пчела. В той же деревне жил дьякон, больно до меда лаком.
Вот родился у дьякона сын. Пришел он мужичка просить кумом быть — захотелось это ему попробовать медку.
Ребенка окрестили, мужик кумом стал.
На другой день приходит к мужичку дьякон и просит для крестника меду. Мужичок ему дал.
Не прошло и недели, а дьякон опять за медом. Как ему отказать?..
Стал дьякон весь мед у мужичка забирать, только успевай наливать. Придет и говорит:
— Кум, а кум! Твой крестник просит меду. Еще и выговорить не может, а уже кричит «ме» да «ме».
Не стало терпения у мужичка, решил он проучить жадного дьякона.
— Ладно, — говорит, — дам тебе меду. Только сам за ним ступай; сколько хочешь, столько и набирай.
Обрадовался дьякон. «Вот, — думает, — теперь я поем вволю медку!»
Приводит его мужичок к дубку. А на том дубку было осиное гнездо. Приставил мужичок лестницу и говорит:
— Полезай, кум дьякон, угощайся. Вон улей у меня наверху. Только не ругай мою пчелу, а то она от этого злой становится.
Залез дьякон на дуб, а мужичок взял лестницу да и прибрал. Осы налетели, со всех сторон дьякона облепили. Стали его жалить. Он только отмахивается да приговаривает:
— Ну вас, пчелки, к богу в рай!..
А они еще пуще жалят.
Не вытерпел дьякон, кличет кума:
— Кум, подай ту…
С перепугу забыл, как лестница называется. Подает ему мужик лопату.
Дьякон еще громче кричит:
— Кум, не это, а то!
Вынес ему мужик долото.
А осы дьякона всё жалят и жалят.
Кричит он:
— Кум! Больше терпеть нет силы!..
Подает ему мужик вилы.
Не выдержал дьякон, с дуба сорвался. Вниз летел, за сучки цеплялся.
— Ой, какие злые пчелы! — говорит. — Какой плохой мед!..
С тех пор зарекся за даровым медом ходить.
Мужик и поп
(Из сборника «Сказки Ф. П. Господарева»)
ел мужик дорогой. Догоняет батюшку.
— Здравствуй, — говорит, — батюшка!
— Здравствуй, — говорит, — свет! Куда идешь, мужичок?
— А иду, батюшка, в деревню Хмельное.
— А зачем, мужичок?
— Да там, батюшка, сказывают, лошадка продажная есть.
— А у тебя что, лошадки-то не было?
— Да была — волк съел.
— Вот это плохо, — батюшка сказал.
Вот идут — находят они кошель на дороге.
— Вот, батюшка, видно, бедный мужик потерял кошель.
Подходят они к этому кошелю. Батюшка и говорит:
— Что, разделим напополам?
Мужик и говорит:
— А что ж, батюшка, разделить можно, если там кусок хлеба есть.
Они развязывают кошель. Там жареный поросенок. Батюшке этот поросенок понравился, он и говорит мужику:
— Мужик!
— А что, батюшка?
— Да этого поросенка не стоит нам делить.
— Да как же, батюшка? Кто первый увидал, тому поросенка?
А батюшка мужику:
— Нам придется ночевать почти что в лесу. Мы этого поросенка не будем делить, а ляжем спать. Кому лучший сон приснится, тому и поросенок будет.
Они обночевались. Расстлали огонек и ложатся спать. Ну, мужик, как по привычке ходить, так он не очень и устал, а батюшка утомился, заснул… Мужик видит, что батюшка спит уже, достает кошель, вынимает поросенка и начал есть. Съел и ложится спать.
— Ладно, — говорит, — сон снися, не снися, а мне легче будет спать.
Мужик и спит спокойно. Вот наутро встают. Батюшка и говорит:
— Мужик, расскажи-ка, что тебе снилось сегодня?
— Не знаю, батюшка. А вы раньше расскажите, что вам снилось, а потом и я расскажу.
Вот батюшка:
— Ну, я расскажу свой сон.
Мужик и смеется:
— Так, верно, батюшка, и поросенок будет твой?
Батюшка:
— Да, да! Чей будет лучше сон, того и поросенок.
— Ну расскажи, батюшка.
Вот батюшка начинает:
— Я вот, мужичок, сплю. Передо мною оказалася лестница по самые небеса. Вот я по этой лестнице полез да полез и на самое небо влез. А там бог угощается курятиной, гусятиной, поросятиной, и я наелся до горла.
— У вас, батюшка, сон хороший, — мужик сказывает. — Я тоже, — говорит, — проснулся, вижу, что ты полез по лестнице. Я след за тобой тихонько. Тебя бог позвал, стал угощать. Я глядел, глядел, а мне даже не кивнул. Я скорей с лестницы спустился, достал кошель да и поросенка съел.
Батюшка и крикнул:
— Да я ж там не был!
— Был, не был, а поросенка уже нет, батюшка!
Батюшка не поверил; открывает кошель — в кошеле пусто.
Поп на празднике
(Из сборника И. В. Карнауховой, в обработке В. П. Аникина)
ыл у нас в Шуньге жадный поп. В праздник пошел с крестом по избам. Войдет, побрызжет святой водой по углам — и давай ему то-сё.
Вот вошел, сам на стол поглядывает:
— Бла-а-гослови бог! (А хорош ли пирог?)
Благословляет, сует крест — кому в глаз, кому в лоб. А сам ногою топ-топ. К столу, значит, ближе.
— Православные, живите дру-ужно! (А к киселю молока нужно.)
— Во имя отца и сына, и святого духа! (А в рыбнике запеклась муха.)
— Бойтеся греха и ада-а! (Покормить попа надо.)
Да и насядет. Только скулы потрескивают. Рыбник — так с костями, кисель — с блюда слизом. Наестся так — едва дышит.
— Мир дому сему, отныне и до века-а! (Накормили человека.)
Да в новую избу.
Два вора
(Из сборника Д. М. Молдавского «Русская сатирическая сказка», в пересказе В. П. Аникина)
ыли два вора. Один говорит:
— Трудно мне, вору, жить!
Но второй не согласился:
— А я легко проживаю. Дела хватает — и всего у меня вдоволь… Вот, — говорит, — поедет в собор архиерей. Давай будто поспорили: ты говори — «шесть пальцев на ноге», а я — «пять». И будто сто рублей залог у нас… А там не зевай!
Пошли они и стали на дороге к собору.
Тот вор, что хвалился легкой жизнью, говорит:
— Едет владыка!
Подъехала коляска. Вор встал на колени. Архиерей глянул на него, остановил коляску. Вор говорит:
— Преосвященный владыко! Вот я с этим купцом (показал на товарища) на сто рублей поспорил. Если моя правда, то я сто рублей свои ворочу назад и его сто рублей возьму, а если его правда — он возьмет. Он говорит — «шесть пальцев на ноге», а я — «пять».
Архиерей не долго думал, говорит:
— Твой выигрыш! У меня пять пальцев на ноге!
— Разреши, владыко, здесь сосчитать при нем.
— А можно, можно…
Вор сдернул сапог с ноги архиерея и отсчитывает:
— Раз, два, три, четыре, пять… Мой выигрыш!
А второй вор ухватился за другой сапог.
— А там шесть, — говорит, — снимай и этот!
Сдернул второй сапог:
— Раз, два, три, четыре, пять… твой выигрыш!
И с сапогами бежать!
Архиерей скок с коляски в одних чулках да в грязь. Но разве воров нагонишь?!
Про одного солдата
(Из сборника «Перстенек — двенадцать ставешков»)
рослужил солдат у царя три года, и царь за службу дал ему три копейки. Ну, он и пошел домой. Идет, а по дороге попадается мышь:
— Здравствуй, солдат!
— Здравствуй, мышь!
— Где, солдат, был?
— Служил.
— Много ли царь за службу денег дал?
— Три копейки!
— Дай мне одну копейку, я тебе, может, пригожусь.
«Ну, — подумал солдат, — не было денег, да и тут не деньги!»
Взял и отдал мышке копейку. И пошел дальше. Идет, попадается ему жук:
— Здравствуй, солдат!
— Здравствуй, жук!
— Где, солдат, был?
— Служил.
— Много ли царь за службу денег дал?
— Дал три копейки, да я отдал мышке одну копейку, осталось две!
— Дай мне копейку, я тебе, может, тоже пригожусь.
Отдал солдат копейку и пошел дальше. Идет, попадается рак:
— Здравствуй, солдат!
— Здравствуй, рак!
— Где, солдат, был?
— Служил.
— Много ли царь за службу денег дал?
— Дал три копейки, а я мышке отдал копейку, жуку — копейку, еще осталась одна.
— Дай мне тоже копейку, я тебе тоже, может, пригожусь!
Отдал и эту копейку, пошел без денег. И как раз пришлось солдату идти через Питер и с Васильевского острова по мосту переезжать Неву. Это как раз к Зимнему дворцу мост-то подходит. А на мосту народу — протолкнуться некуда, не то чтобы солдату пройти. Солдат спрашивает у народа:
— Что такое тут делается?
А ему отвечают:
— Вот что, солдат. У царя дочь положила зарок: кто рассмешит ее, за того и замуж выйти. Видишь, она сидит на балконе, а на площади по-всякому стараются, как бы рассмешить царевну, но придумать ничего не могут!
