Владимир Аникин - Русские народные сказки

Русские народные сказки

(том 1 из серии "Сказки народов мира")

Редакционный совет издания «СКАЗКИ НАРОДОВ МИРА»:

Аникин В. П., Никулин Н. И., Ващенко А. В., Ольдерогге Д. А., Кор-оглы X. Г., Путилов Б. Н., Михалков С. В., Рифтин Б. Л., Налепин А. Л., Шатунова T. М.

Научный руководитель издания, составитель тома, автор вступительных статей и примечаний В. П. Аникин.

Оформление серии Б. А. Диодорова.

Иллюстрации Ивана Билибина.

Сказки народов мира

В. П. Аникин. Всемирная сказка

В фольклоре народов мира сказки являются самым удивительным созданием. Их начало затерялось во мраке первобытных времен. Достоверная писаная история уже застала сказку у всех народов в стадии полного развития поэтического вымысла. Об этом свидетельствуют дошедшие до нас памятники древней письменности индийцев, египтян, китайцев.

Сказке было тесно в манускриптах, ее настоящая жизнь была в устах народа, в нескованном творчестве рассказчиков, но и творчество сказочников держится своих правил.

Не всякая выдумка становилась сказкой. По традиции от поколений к поколениям передавалось только то, что заключало в себе важное для людей. Сказочники выражали мудрость своих народов, их стремления и мечты. Отсюда происходит своеобразие и неповторимость сказок у каждого народа. Но у народов существует и общее, что делает их жизнь похожей. Всюду простые люди работают, строят жилища, чтобы укрыться от холода, дождей, борются с теми, кто посягает на их покой, любят и растят детей, передают им свои знания, смеются над очевидной глупостью, мечтают о лучшей доле. Много еще найдется общего у народов, хотя одни из них живут под палящим солнцем, а другие — в холодных снегах или высоко в горах, в низменных долинах рек. В общественном устройстве у народов тоже много сходного в установлениях, законах, каким бы своеобразным ни был общий уклад их жизни. Изо всего этого возникает сходство сказок в идеях, в вымысле.

Специалисты, изучавшие сказки во всемирном масштабе, сначала держались убеждения: сказки похожи потому, что были придуманы в одном месте, а потом распространились по всему земному шару. Первоначальной, общей для всех сказок родиной считали Древнюю Индию. Но очень скоро были записаны сказки в Южной Америке и в других отдаленных от Азии и Европы странах, и оказалось, что народы, никогда не находившиеся в культурных связях с народами Индии и Центральной Азии, рассказывают похожие сказки. Мысль о распространении сказок из одного источника пришлось признать неправильной. Конечно, случаются и заимствования, и сказки народов бывают похожими потому, что один народ передал свои сказки другому, но сказки у народов мира сходны прежде всего потому, что сходны условия жизни, сходны стремления народов, их желания, чаяния и надежды. Будь вымысел сказок независимым от людской жизни, он не обнаружил бы сходства. Это сходство, близкое и всестороннее, касается многих сказок.

У всех народов есть сказки, в которых говорится о том, как наивность ставит глупца в смешное положение. Такова русская сказка о раке и лисе. Рак поспорил, что перегонит лису. Бросилась лиса бежать, а рак уцепился за ее хвост, добежала лиса до места, повернулась — вильнула хвостом, чтобы поглядеть, где там рак, а он отцепился и говорит:

— А я уже давно тут тебя жду.

Сказка известна немцам, финнам, эстонцам, французам, испанцам, итальянцам, венграм, полякам и многим другим народам. Существуют ее многочисленные вариации: состязаются в беге заяц и черепаха, еж и заяц, волк и пчела, лягушка и улитка, и всегда хитрец посрамляет глупого соперника. В валлонской сказке (Бельгия) лягушка не может перепрыгнуть через препятствие, встретившееся на дороге, а улитка переползает и первой приходит к цели. В сказке у индейцев тупи, живущих в тропических лесах и саваннах Южной Америки, состязаются гриф и черепаха. На небе праздник; черепаха сказала грифу:

— Давай поспорим, кто придет на небо первым.

Согласился гриф и стал с вечера собираться в дорогу. Покончил он с приготовлениями, заснул, а черепаха влезла в его корзину с едой и притаилась там. На рассвете гриф поставил корзину на плечи, расправил крылья и полетел. Долетел до неба — пошел посмотреть, что нового. А черепаха выползла из корзины и тоже пошла поглядеть, что делается вокруг. Уверенный в победе, гриф уже не ждал черепаху и тут увидел ее.

— А, — говорит он. — Доползла наконец?

— А как же! — отвечает черепаха. — Я ведь уже целый день здесь.

Индейская сказка и похожа и не похожа на остальные такие же сказки. Иначе и быть не могло — сказочники воспроизводят представления и понятия своих народов.

Было немало попыток систематизировать сходные сказки народов мира. Составлены специальные каталоги похожих сказочных сюжетов и тем. Польза каталогов несомненна, но у них тот недостаток, что они отождествляют сказки разных народов, не делают между ними разницы — упускают из виду подробности, в которых заключен смысл сказки как художественного творчества. В сказке важно не только действие, но и кто, как и при каких обстоятельствах их свершает. От этого сказка существенно меняется.

Всем известна история о волке и козлятах: волк съедает козлят, один из них прячется и все рассказывает матери: коза спасает козлят — распарывает волку брюхо. Сказка известна в фольклоре многих европейских, азиатских, американских и африканских народов. Не исключено, что сходству сказки во многом способствовало знание о том, как ее рассказывали у соседних народов. Но у каждого народа меняется облик персонажей, меняется настолько, что нельзя не признать все национальные варианты самостоятельным искусством.

В украинской сказке волк подслушал, как коза поет, и решил обмануть козлят, но его голос то оказывается слишком грубым, то он не так «спива» — поет. Волк хочет научиться петь по-козьему, за этим занятием его застает лиса. Она советует ему сбегать в кузницу у края села. Волк просит кузнеца перековать голос. Кузнец соглашается и велит волку подойти к наковальне, высунуть язык и закрыть глаза. Волк слушается, и кузнец его убивает. Как видим, сказка сильно отличается от русской — изменился не только облик персонажей, но и действие.

У немцев сказку о козлятах и волке рассказывали с новыми подробностями. В сборнике братьев Гримм козлята не отпирают двери волку, узнают его по голосу.

— Не откроемся, — закричали они, — ты не матушка наша; у той голос добрый и тонкий, а твой голос толстый: ты — волк.

Спустя время волк снова у двери — запел на этот раз тонко, но положил черную лапу на окошко — козлята ее увидели и закричали:

— Не откроемся, у матушки нашей не черные лапы: ты — волк!

Волк побывал у мельника, вымазал лапы в тесте, вывалял их в муке. Козлята открыли дверь, спасся только один козленок — младший: спрятался в часы. Коза нашла спящего волка, разрезала ему брюхо ножницами, выпустила козлят, а в брюхо положила камни и зашила. Волк проснулся, захотел пить. В брюхе камни стучат, закричал волк:

— Что урчит и стучит,В моем брюхе бурчит?Думал я — шесть козлят,А то камни гремят.

Подошел волк к колодцу — хотел напиться, камни потянули его вниз, и волк утонул.

В немецкой сказке волк не отступает от цели и добивается своего, но и в ней злодея ждет возмездие.

У памирских таджиков (язгулямцев) сказку рассказывают не так, как в Европе. У козлят есть имена: Кулюль, Булюль, Хоксырмахак-зольник, Вызамак-потолочник, Деволяк-стенник. Волк съедает Кулюля и Булюля, а остальные прячутся — в золу очага, за балку на потолке, в стене (отсюда имена козлят). Коза сначала ищет пропавших козлят у лисы — взобралась на крышу ее дома, потом — у волка, спрашивает его, и он признается:

— Я взял твоего Кулюля, я съел твоего Булюля!

— Пойдем сразимся! — зовет коза волка на поединок-бой.

Коза дала мастеру молока, и он заострил ей рога, а волку мастер посоветовал поесть кислых яблок — набил волк оскомину, зубы у него притупились. Пошел волк на козу сверху с горы, а коза встала внизу. Волк только лязгнул зубами, не причинил вреда козе, а коза распорола волку брюхо и вызволила Кулюля и Булюля.

Персонажи действуют в сходных сказках у каждого народа по-разному. Сказка всякий раз воспроизводит на свой лад их поведение. Оно соответствует разным представлениям об уме, находчивости, целесообразности, об отваге и хитрости.

Национальное и народное варьирование вместе с тем демонстрирует единство: все народы мира единодушны в том, что считать истиной и неправдой, справедливостью и обманом, преступлением и наказанием, геройством и трусостью, что считать достоинством человека, а что — низостью.