Любовь Рыжкова - Колокольчиковый колодец
– Я ничего не понимаю, – сказала она, – кто-то меня здорово разыграл, только я не понимаю, кто и как. Я же это не придумала.
И тут она вспомнила, что утром купила газету «Толкучку» со свежими объявлениями.
– Ах, я совсем забыла, надо найти газету, я же сегодня купила свежую «Толкучку».
Она бросилась искать газету.
– Какую «Толкучку»? Ты о чем? Она же выходит по понедельникам и средам, а сегодня воскресенье, – возмутился муж.
– Действительно, – в недоумении остановилась Людмила Львовна, – но я же в самом деле покупала эту газету.
– В самом деле? – с недоверием спросил муж.
– Да вот же она, – обрадовалась она, увидев газету, – на, читай.
– Тогда я ничего не понимаю, – сказал сбитый с толку Борис Ефимович, – завтра же едем туда снова.
На следующий день на своем новом «Лексусе» они отправились к тому магазину, но ни такого отдела, ни даже магазина они не нашли. По этому адресу находилось какое-то скучное чиновничье учреждение, где на них посмотрели с недоверием и выслушали неохотно.
– Ты смотрела дату, которая стояла на газете? – спросил жену чуть погодя Жадовский.
– Нет. Зачем? Она же была свежая, только что купленная в киоске.
– Где она? – со злобой спросил он.
– На заднем сиденье.
Оба обернулись и увидели, что там ничего не было.
Семейная сцена
Борис Ефимович был не просто обескуражен этими событиями, он был почти раздавлен. Ночь прошла беспокойно. О каком сне тут могла быть речь? Борис Ефимович вставал, ходил по дому, пил кофе, снова ложился. Людмила Львовна пила корвалол и рыдала. К утру уснули оба коротким, тревожным и болезненным сном.
Будильник прогремел как набат. Но и утром ничего не изменилось. Надежда на то, что это был дурной сон, не оправдалась. Около кровати валялись все те же крысиные хвосты. Людмила Львовна застонала, увидев их.
– Ты дура, понимаешь, ты сама настоящая дура! – закричал на жену Борис Ефимович, – страшно не то, что в трубу улетели сто тридцать тысяч, а то, что ты со своей инициативой вечно вляпаешься в какое-нибудь дерьмо.
– А-а-а… – застонала на одной ноте Людмила Львовна, – молчи, не говори мне ничего-о-о…
Тут Борис Ефимович словно спохватился:
– К тому часть из них – чужая.
Она зарыдала.
– А если Розе вдруг срочно понадобятся деньги, что мы ей скажем? – не обращая внимания на ее рыдания, спросил он.
– Не знаю-ю-ю…
– Ну ладно, в конце концов, это небольшая сумма, отдадим, – вне себя продолжал кричать он, – но зачем ты вообще брала у нее деньги?
– Ты же знаешь, это ее заначка от мужа, – рыдая, отвечала она, – их ей дает любовник.
– Ах, вот вы какие все, заначки от мужей делаете? – багровея, зарычал он, отстаивая интересы сильной половины человечества, – у тебя, наверное, тоже есть?
И уже почти теряя самообладание, рявкнул:
– И любовник, наверное, тоже имеется? А?
– Я… я… никого у меня нет… я никогда от тебя ничего не скрывала, – пролепетала в ответ сквозь слезы несчастная и обессиленная жена. Если бы она не была сейчас так потрясена случившимся, она бы ответила своему муженьку, что это она вывела его в люди, что это он долгое время сидел у нее на шее и что это благодаря ей он стал таким деловым. Но Людмила Львовна находилась в шоковом состоянии и не была способна на какие-либо решительные действия.
– Ты понимаешь, – немного успокоившись, продолжал Борис Ефимович, – мне именно сейчас нужны деньги. Я вчера говорил с главным архитектором Иннокентием Дмитриевичем, и мне сегодня нужно внести в кассу сорок тысяч за скважину, пятьдесят – за газ. Нам первым начинают бурить скважину, ты понимаешь, дура?
– А почему так дорого? – бессильно спросила она.
– Да потому что у нас будет самый настоящий и глубокий колодец, выложенный бетонными кольцами. И столбы поставят в первую очередь на нашей улице, и в первую очередь именно здесь протянут линию.
Людмила Львовна тяжело вздохнула. Муж продолжал:
– Но самое главное, он мне сегодня устраивает прием у генерального подрядчика.
– Ну и что? – спросила она.
– Как что? Ты что, ничего не понимаешь? – снова багровея, закричал Борис Ефимович.
– Да не кричи ты, – остановила его Людмила Львовна, – он что, такая важная птица? Кто он такой?
– Я еще сам толком ничего не знаю. Знаю только то, что он – то ли генеральный директор то ли президент всего холдинга «Адонирам».
– А зачем же он тогда мелочится на какие-то рядовые работы? – недоуменно спросила Людмила Львовна, – у него что, помощников нет?
– Он курирует особо важные проекты, – так мне объяснил Иннокентий Дмитриевич.
– Значит, мы… такие важные фигуры? – приосанилась Людмила Львовна, вытирая покрасневшие от слез глаза.
– Ты как будто только на свет родилась, – усмехнулся супруг, – у нас же все держится на личных связях!
– И деньгах, – добавила супруга.
– Вот, вот, – согласился он, – и деньгах. Вот ты мне и скажи, где мы сейчас возьмем эти деньги.
– Не знаю, – ответила она.
– Не понимаю, – снова начал горячиться Борис Ефимович, – ну, как ты могла вляпаться в эту историю? Ведь об этом никому нельзя рассказать. Ладно бы, действительно, были шубы, я бы еще похвастался мужикам, что жена шуб накупила, все профукала. А тут как быть? Ни шуб, ни денег. Или рассказать им, что ты вчера была на распродаже и купила за сто тридцать тысяч рублей тридцать крысиных хвостов? Что мне они скажут? Вот-вот, скажут, что пора в желтый дом.
– На Баженова? – испуганно спросила жена.
– На Баженова, – подтвердил муж.
– Я туда не хочу.
– И я не хочу! – крикнул супруг.
– Ну, ведь у нас же есть деньги… у тебя на карточке, у меня… а остальное возьмем в долг, – робко предложила жена.
– Придется, – вздохнул он, – придется расставаться с последними кровными денежками. Еще неизвестно, как пройдет встреча с этим генподрядчиком. Но говорят, мужик он видный и дельный.
– Он… наш человек? – спросила Людмила Львовна.
– Это шеф Иннокентия Дмитриевича! Значит, наш.
– А как его зовут? – снова спросила она.
– Не знаю, – ответил супруг, – Иннокентий Дмитриевич мне сегодня позвонит и скажет, куда и во сколько подъехать. Погладь мне лучше рубашку и приготовь галстук, знаешь, какой… А лучше сама выбери.
– Да, да, Боренька, я сейчас, – захлопотала Людмила Львовна.
– От этой встречи очень многое зависит. Я же не знаю, что он мне предложит, и какая будет стоимость проекта, может, пять-семь миллионов, может, десять, а может и все двадцать.
– Ты меня не пугай, – сказала она.
– А что пугать? Думаю, наш домик обойдется нам в копеечку.
– Да ты что? – ахнула Людмила Львовна.
– А сколько ты думала? Мы тут с Иннокентием Дмитриевичем прикинули, получается, что-то около девяти миллионов, и это – почти по себестоимости.
– Какой ужас, Боря, а где же мы столько возьмем? – воскликнула Жадовская.
– Заработаем, – уклончиво ответил муж, – на худой конец, один склад продадим.
И Борис Ефимович стал собираться на встречу.
Строительный холдинг «Адонирам»
Вскоре позвонил главный архитектор Иннокентий Дмитриевич Аборский.
– Доброе утро, Борис Ефимович. Звоню, как договорились.
– Доброе утро, дорогой. Хоть вы нас не подводите, – ответил Жадовский.
– Что вы, как можно. Мы же свои люди, – сказал Аборский, – так, записывайте адрес и фамилию генподрядчика, но знайте, это очень важная персона, вы даже себе представить не можете, насколько важная.
– Я вам верю, Иннокентий Дмитриевич, – сказал Жадовский, – верю, как самому себя.
– Только, знаете, у него не совсем обычная фамилия, – заметил Аборский, – такая необычная, что некоторые поначалу ее даже пугаются.
– Как же это можно испугаться фамилии? – засмеялся Борис Ефимович.
– Берия, – произнесли на другом конце провода.
– Что значит Берия? – испуганно спросил Жадовский.
– Фамилия у него такая, представляете.
– Как это… Берия, – почему-то холодея, спросил Борис Ефимович.
– Да вы не пугайтесь, бывают такие странные совпадения, – засмеялся собеседник, – но мужик он, я вам скажу, замечательный. Он, между прочим, занимается не только строительством, это, если хотите, его хобби. И если я расскажу вам о делах, которыми он ворочает, вы не поверите. Я его знаю уже очень давно, так что я предложил ему вашу кандидатуру по великому блату.
– Ой, благодарю вас, Иннокентий Дмитриевич, – залопотал Борис Ефимович.
– Да полно вам, – перебил его собеседник, – вы с ним обязательно поладите. Поезжайте, он сейчас у себя в офисе. Я вам желаю удачи.
– Благодарю, благодарю, Иннокентий Дмитриевич, – засуетился Борис Ефимович и аж слегка вспотел. Через несколько минут он уже ехал на встречу с генеральным директором этого загадочного холдинга и своим подрядчиком с пугающей фамилией Берия.
Офис строительной компании «Адонирам» находился в центре города, на площади, недалеко от памятника вождю всех мировых люмпенов.
