Феликс Кривин - Принцесса Грамматика или Потомки древнего глагола
ТУРУСЫ, БАКЛУШИ, КУЛИЧКИ, ПОБЕГУШКИ… —
всего 89 подписей.
СТАРОСТЬ СЛОВА
Архаизмы — это слова, забывшие о том, что и они были когда-то неологизмами…
ВСЁ — МЕНЬШЕЕ, ЧЕМ НИЧТО
Ты вздохнешь: время — ВСЁ быстрей, место твое в жизни — ВСЁ неприметней и незначительней, и ВСЕ слабее наивное убеждение, что ты в этом мире — ВСЁ. В этом «ВСЁ быстрей, ВСЁ слабей» ты даже не член предложения. Там, где любое НИЧТО — член предложения, ты, ВСЁ, прозябаешь в жалкой роли служебного слова. Потому что ты давно уже не местоимение, ты всего лишь безударная частица, хотя и пишешься по-прежнему: ВСЁ. Но ведь в тексте важно не то, как ты пишешься, а то, что ты значишь.
Местоимение ВСЁ значит всё. И эту страницу, на которой оно написано, и все страницы, и весь этот свет — все это можно заменить одним местоимением. А что можно заменить безударной частицей? Хотя она и называется ВСЁ, ей не положено даже ударения, такого естественного для любого полноправного слова.
Может, так и лучше… Иначе частицу ВСЁ могут принять за местоимение, которое заменяет всё на свете. А это — большая ответственность… Не потому ли местоимение превратилось в частицу, что ему захотелось уйти от ответственности? От ответственности за то, что оно говорит, и за то, что вокруг него говорят другие, и за всё, что в мире говорится и делается…
Ответственности много, и понятно, что хочется от нее уйти в какое-нибудь незаметное, неслышное, безударное положение… Но стоит уйти — и всё сразу кончается… То есть оно, ВСЁ, остается, но уже значит меньше, чем НИЧТО…
ВСЕГО НЕСКОЛЬКО СИНОНИМОВ
Жил на свете Унылый человек. До того унылый, что стоило ему появиться, как сразу все погружалось в уныние. Дорога уныло брела среди унылых домов и деревьев, по дороге уныло скрипели телеги, и птицы на деревьях так уныло чирикали, что листья опадали на землю горючими слезами.
Идет как-то Унылый человек по дороге, предается унынию и вдруг слышит:
— Как поживаешь, Веселый человек?
— Я не Веселый, я Унылый…
— Значит, почти веселый. — Незнакомец подошел к Унылому человеку и похлопал его по плечу. — Тут главное не ошибиться в синонимах. Например: «унылый» и «печальный». Раз ты унылый, значит ты…
— Печальный, — печально вздохнул Унылый человек.
— Правильно! Синонимы — великая вещь. Идем дальше. Как тебе нравятся «печальный» и «жалкий»? Ведь это, согласись, тоже синонимы: печальная участь не лучше жалкой участи.
— От этого не легче, — вздохнул Унылый человек.
— Погоди, сейчас полегчает. Это тебе не что-нибудь, а синонимы! Когда мы говорим о жалких крохах судьбы, разве это не ничтожные крохи? Вот видишь! А ничтожный повод можно назвать смехотворным поводом. Значит, «ничтожный» и «смехотворный» — тоже синонимы. А ведь «смехотворный» — это почти смешной. Когда мы что-то из себя строим, наши смехотворные потуги можно назвать смешными потугами. — Незнакомец помолчал. — Вот какая история. Смешная история. А можно сказать — веселая история. Потому что «смешной» и «веселый» — синонимы, этого никто не станет отрицать.
Тут незнакомец рассмеялся и не без основания: то, что так уныло начиналось, кончилось действительно весело и смешно.
— Вот видишь: всего несколько синонимов — и унылое стало веселым. Что ты скажешь на это, унылый веселый человек?
Унылый человек ничего не сказал, он только улыбнулся. Сначала уныло улыбнулся, потом весело.
И сразу все повеселело: деревья и дома стояли веселые, весело чирикали птицы, а дорога не брела уныло, а весело бежала куда-то вдаль, хотя, честно говоря, ей не хотелось убегать от такого веселого города.
И ни один человек в городе не унывал. Потому что стоит ли унывать, если между унылым и веселым всего несколько синонимов, которые нужно только уметь подобрать — и унылое непременно станет веселым…
Ну, не без того, конечно, чтоб о чем-то задуматься, о чем-то вздохнуть… Ведь между унылым и веселым путь одинаковый туда и обратно…
СТРАНА МЕЖДОМЕТИЯ
Живут себе матушка с батюшкой, в почтении друг к другу живут, и добра у них хватает, и беды они не знают. Только нет уже того, что было. То, что было — тю-тю! — говоря языком далекой страны Междометии.
А ведь когда-то — э! ого! эге-ге! Теперь такого нет, у нас теперь разговоры членораздельные: раздельно матушкины, раздельно батюшкины. И нет уже прежней неразумности: ах! ой! хи-хи! А также: бах! трах! шарах! Где она теперь — горячая, неразумная, бесшабашная страна Междометия?
— Молодые мы были… Такие молодые — беда!
Не потому беда, что молодые, БЕДА — это просто такое междометие. В стране Междометии и беда не беда…
— А ты какая была… Мать честная!
Не потому, что мать прежде была честная, а теперь не честная. МАТЬ ЧЕСТНАЯ — это тоже такое междометие.
— И жили-то как! Мое почтение!
Почтение, положим, у них и сейчас, но это уже не то, что было, без эмоций. Прежнее МОЕ ПОЧТЕНИЕ было междометием и выражало не то чтобы почтение, а просто… как бы это получше выразиться… ФУ-ТЫ, НУ-ТЫ! ОГО-ГО! ОЙ-ОЙ-ОЙ!
Как вспомнишь — ну прямо-таки нет слов! Никаких слов, кроме междометий…
— Айда, батюшка, в нашу Междометию!
— Добро!
Оставили нажитое добро, променяли его на другое ДОБРО, содержащее не богатство, а всего лишь согласие. Потому что в стране Междометии согласие больше ценится, чем богатство.
И — пошли.
А куда идти-то? Где дорога в страну, где и добро не добро, и беда не беда, и сами мы не те, а другие?
Может, ее и нет, этой дороги. Может, в страну эту мы никогда не придем… Но пока мы идем, мы становимся другими…
— БАТЮШКИ!
— МАТУШКИ!
Видите: мы уже другие. Мы опять междометия, как были в далекие нечленораздельные времена…
Потому что чувства наши остаются при нас, даже когда мы выходим в солидные имена — существительные, прилагательные, наречия и глаголы. Нужно только дать им простор — и они поведут нас в страну Нашей Молодости, поведут без всяких дорог, потому что обратно в молодость — нет дороги…
ПЕСЕНКА ОБ ОРФОЭПИИ
Не зная орфоэпииВо всем великолепии,Не ощутишь ее волшебных чар.Жизнь кажется кошмаром,Когда одним ударомНе то, что нужно, ставят под удар.
Возил не шофер, а шофёрНе фарфор, а фарфор.Был оглашен не приговор —Судебный приговор.Ушел шофёр на многиеНе лета, а лета,И дверь за ним не запертаБыла, а заперта.
Ошибка в ударенииГраничит с преступлением,Пускай запомнит это млад и стар.Ни молодым, ни старымНельзя одним ударомНе то, что нужно, ставить под удар.
Строгал не столяр, а столяр,Но доску — не доску.И слушал в одиночествеНе «Тоску», а тоску.Ушел столяр на многиеНе лета, а лета,И дверь за ним не запертаБыла, а заперта.
Не зная орфоэпииВо всем великолепии,Ты не услышишь голоса фанфар.Умолкнут все фанфары,Когда одним ударомНе то, что нужно, ставят под удар.
Потомки древнего глагола
ПРОШЕДШИЕ ВРЕМЕНА
Сидят на завалинке три бывших глагола, ставшие на старости лет частицами, и вспоминают прошедшие времена. Много их было, времен: и просто прошедшее, и давнопрошедшее, и еще не совсем прошедшее, — до десятка одних прошедших времен набиралось.
— Были, слышь, времена… Хоть бы это… как его бишь?
— Вишь, чего вспомнил… Прошедшие времена — дело прошедшее. Теперь, вишь, ни давнопрошедших, ни этих… как их бишь?
— Чего бишь, чего бишь? Я эти, слышь, времена наперечет помню. Особенно это… как его бишь?
Да, были времена… И просто прошедшее, и давнопрошедшее, но однако еще не совсем… А теперь на всех одно прошедшее время, на всех, слышь, одно прошедшее время… Вишь, как оно получается, вздыхают глаголы… как их бишь?
БИШЬ, ВИШЬ и СЛЫШЬ. В прошедшем глаголы, в настоящем частицы, служебные слова. Сидят они на завалинке и вспоминают прошедшие времена глагола. И прошедшие, и давнопрошедшие, и еще не совсем прошедшие… Не совсем ли?
Да, хорошо иметь побольше прошедших времен, чтоб потом, в будущем, было что вспоминать…
МОЛОДОСТЬ ВОСКЛИЦАТЕЛЬНОГО ЗНАКА
Когда-то, в далекой молодости, Восклицательный Знак назывался Удивительным Знаком, и тогда он умел удивляться, а теперь — только восклицать.
