Холод и яд - Виктория Грач
– Вот знаешь любимую присказку ба: волос длинный, а ум короток? Так вот, это тоже не про тебя! Потому что у тебя ни мозгов, ни волос!
Виктор отпустил телефон и откинулся на спинку стула. Пацаны, рассевшиеся на крайнем подоконнике, взорвались дружным гоготом. Виктор обернулся и многозначительно средним пальцем поправил дужку очков:
– Что-то не так?..
Теперь уже хихикнули одноклассницы, а Варя с Машей встревоженно переглянулись. «Наверное, не стоило это говорить Виктору… Сейчас ещё виноватой буду!» – Варя прикусила губу и глубоко вздохнула. Маша коснулась плеча Виктора, собираясь что-то сказать, но прозвенел звонок, и класс наполнился грохотом стульев и парт.
За урок Варя успела два раза успешно решить задачи по физике и подглядеть переписку Зиминых, где Виктор обвинял Лерку в неверности и обещал прекратить её прикрывать перед многочисленными парнями. Мимоходом выяснилось, что Маша с Виктором уже помирились. На Варину попытку возмутиться Маша с видом знатока заявила, что расхождение во взглядах – это нормально. Пока есть хоть какая-то динамика – есть и жизнь. Когда всё ровно, человек умирает. А уж ей, дочери медика, верить можно было.
Варя, кивнув, проверила телефон: никаких признаков жизни. Фил как будто бы испарился, в самом деле.
«Значит, так до него не достучишься, – юркнув в кабинет математики, Варя закрыла ладонями лицо и принялась напряжённо размышлять. – Что же с ним могло случиться? Куда он мог пойти? Надо вспомнить. Было же дело, когда он опять с родителями поссорился. Артём ещё прикрыть просил… А сам удрал. Куда? Куда-куда? Наверняка у них есть «своё» место – оно у всех настоящих друзей есть. Где всё началось. И где всё закончится». Варя растёрла ладонями лицо и окинула оценивающим взглядом класс. Все равномерно гундели, занятые своими делами. Валерка решил вспомнить детство и, зачерпнув снега с подоконника, носился теперь за Веркой. А Алиса так и норовила поставить ему подножку. На мгновение они столкнулись взглядами, и одноклассница, словно в надежде услышать новости, приподняла брови.
Варя скривилась и распахнула тетрадь. Классные и домашние работы по алгебре Ольга Николаевна давным-давно перестала проверять: не то отчаялась, не то полюбила класс до безумия. Так что теперь в клеточках ютились не только алгебраические выражения, но и геометрические задачи, и внезапно пришедшие идеи, и тексты назойливо крутившихся в сознании песен. Сегодняшнюю страничку рука решила заполнять звёздочками, острыми, резкими: Варя вдавливала мягкую ручку в тетрадь с невероятной силой, выдавливая зло на собственную рассеянность.
– Будешь яблоко? – Маша уселась за свою парту, рядом с Виктором, и повернулась к подруге с открытым пластиковым контейнером, из которого сладко пахло фруктами.
– Можно, – стащила Варя дольку из запасов подруги и тяжко вздохнула.
– Какие планы?
Варя медленно помотала головой. Папины слова прочно врезались в сознание: они больше не должны ничего предпринимать сами.
Детям не место в недетских играх.
– Чего кислая?
– Да так, – ручка с бряцаньем выпала из рук, Варя перекинула косички на груди: – Не выспалась просто.
– Ой, ну сейчас зато вздремнёшь! Ольга Николаевна как колыбельная.
Варя с кислой усмешкой покивала и успела стащить у Маши ещё пару кусочков яблока, прежде чем звонок заставил всех угомониться и усесться на свои места. Ольгу Николаевну действительно было невозможно слушать: обычно Варя умудрялась увернуться от попыток Фила пощекотать и шуточек Тёмы и сосредоточиться на голосе математички. Сегодня – наоборот.
В голову некстати, сталкиваясь и накладываясь друг на друга, влезали воспоминания о полутора годах, что уже пролетели. Как они с Филом цапались по пустякам, как он нарочито путал её имя или растягивал его на английский манер. Как она согласилась пойти поесть пиццы за знакомство только ради Артёма и неловко ёрзала под пожирающим взглядом Шаховского. Как Фил шутил по поводу Ольги Николаевны, но при этом всегда помогал ей включить доску или донести какие-то раритетные учебники из библиотеки. Как Артём показывал фотографии заброшенных зданий и говорил, что нет ничего интересней, чем шариться по таким местам, а Варя лишь тяжело вздыхала.
Заброшенные здания – это словосочетание щёлкнуло в сознании и залипло, как сбой системы. Выстраивалась закономерная цепочка времяпрепровождения парней, которая закончилась на большом родимом пятне с полупрозрачными тонкими волосками на шее Виктора.
Варя, прищурившись, уверенно ткнула его концом ручки с колпачком под лопатку. Он дёрнулся и тяжело вздохнул. Ольга Николаевна самозабвенно расписывала решение очередного пятнадцатого задания ЕГЭ, и на предпоследние парты третьего ряда не обращала вообще никакого внимания. Виктор развернулся к Варе с лицом, преисполненным претензии, и многозначительно задрал на лоб очки. Очевидно, чтобы его недовольство абсолютно точно не осталось незамеченным.
– Прежде, чем ты меня о чём-то спросишь, можно я спрошу: почему опять я? Почему когда у кого-то что-то случается, кто-то чего-то не знает, все спрашивают Виктора? Я похож на Википедию? Или Ланселота? Виктор помоги, Виктор выручай, Виктор подскажи, Виктор прикрой!
Варя промолчала, сверля Зимина взглядом исподлобья, и решила, что это последний раз, когда она задаёт ему вопрос. Виктор раздражённо кивнул:
– Ну!
– Фил где? – и прежде, чем Виктор разразился очередной тирадой, добавила: – Вы ведь по-любому имеете какие-то определённые места для тусовки. Мне нужно одно. Я знаю, что это заброшка или гаражи. Викто-ор… Ну тебе что: жалко?
Виктор, закатив глаза и пробурчав что-то нелицеприятное (Варя постаралась не вслушиваться) в адрес Шаховского, прикусил палец в раздумьях. Маша записывала решение пятнадцатого задания, Виктор размышлял, а Варя смотрела на него, как на сущего спасителя. Наконец он спустил очки на нос и кивнул:
– Ну есть одна. У этих двоих не знаю, сколько. Я не большой любитель. Но тут, недалеко, у торгового центра минутах в двадцати ходьбы от школы.
– И в сорока от дома Артёма…
– Соу-соу, – прищурился Виктор, неопределённо мотнув рукой.
Варя кивнула и с благодарностью взглянула на Виктора. Сказать ничего не успела, потому что на весь кабинет прозвучал насмешливый голос математички:
– Витя! Ты Маше на ухо поприпадал – на Варю перекинулся?
– Конечно, всем нужны мои мозги. Не все успевают записать. За вами.
– Ой, знаю я, о чём ты там думаешь.
Едва Ольга Николаевна отвернулась, Виктор скривился и обернулся к себе. Варя протяжно вздохнула, а рука сама собой вывела на полях слова песни: «Но как же много в нас тепла дремлет…» В груди всколыхнулось предвкушение встречи с Филом,
