Мир! Дружба! Жвачка! Последнее лето детства - Дмитрий Викторович Севастьянов

– Вот! Отлично, садись!

– Да ты че, она ж целое состояние стоит! – Вовка отчаянно пытался отказаться.

Женя была непреклонна.

– Ничего. Скажу маме, что потеряла. Кушай. Приятного аппетита.

Вовка уселся и попытался откусить кусок колбасы. Целлофановая оболочка имела странный вкус.

– Да погоди. На. – Женя отломила кусок батона и протянула Вовке.

Тот выдавил колбасу на батон и впился него всеми зубами. И вдруг этот вечно пытавшийся казаться самым крутым человечек в желтой куртке принялся тереть глаза.

– Эй, ты че? – Женя попыталась его приобнять.

– Блин! – Вовка всхлипнул. – Обо мне так никто со времен детского сада не заботился. Дома я готовлю, а батя… или бухает, или спит, или на работе. Ему не до меня.

– Понимаю.

Вовка почти взорвался.

– Да че ты понимаешь?!

Женя взяла медвежонка за голову, как берут кукол в детском театре, и заговорила жалобным голосом:

– Я весь такой бедненький и несчастненький мишка! Никто меня не любит и не заботится обо мне. Обнимите меня, поцелуйте! – И потянулась мишкой к Вовке.

– Дура ты. – Вовка заулыбался. – Не смешно.

– Слышь. Хорэ киснуть. Нет, ну серьезно! – Подруга подсела ближе, затем приподнялась на уровень его роста и заглянула в глаза. – Думаешь, мне не сложно? Саньке, Илюше?

– Ладно те, че ты заливаешь?

– Может, ты и не нужен отцу, но нам-то ты нужен. Эй! – Она потормошила Вовку за коленку. – Вов, оставайся, а?..

– Так я и думал. – Он удовлетворенно вздохнул.

– Че? – озадачилась Женя.

– Запала ты на меня, – с уверенностью заявил «несчастнейший из всех».

– Я?..

– Еще тогда – когда мне руку заломала.

Женя рассмеялась:

– Чего?

– Да запала, я те говорю. – Вовка вытер рукавом губы и резко потянулся к Жене.

– Эй! Ты чего? – Подруга оттолкнула его так, что он чуть не упал с балки.

– А че тянуть-то? – Вовка попробовал еще раз.

Уклонившись от второго поцелуя, Женя вскочила и сделала пару шагов в сторону.

– Вов, стоп!

– Поня-ятно все, – разочарованно протянул Вовка. – Недостаточно хорош, да? С сыном алкаша гулять – не твой уровень. – Он ринулся к походному рюкзаку и затянул веревки потуже.

– Да нет, – вздохнула Женя. – Нет, ты не понял… Просто…

– Че не понял?

– Мы с родителями в Германию можем уехать. Навсегда.

– Ага, а я в Австралию, – недоверчиво проворчал Вовка, надел рюкзак и побрел к лестнице.

– Да я серьезно… У меня дядя в Берлине живет.

– Ага. А у меня тетя. Могла бы и нормально сказать: «Извини, Лукин, но ты не очень». Не бумажный, не расклеюсь. Пока.

– Вов, подожди.

– Да не уйду я, не ссы.

– Вов, только… – Женя притихла. – Тока пацанам не говори про Германию.

– Легко, – буркнул Вовка. – Я друзьям не вру!

Саня вернулся домой злой и разочарованный.

Услышав, как хлопнула входная дверь, Сан Саныч закончил нарезать овощи к обеду и выглянул из кухни.

Голос его звучал торжественно и громко:

– Отнес?

– Что? – переспросил Саня, который до сих пор приходил в себя после разговора с дядей.

– Письмо, оболтус, – уточнил Сан Саныч.

Саня помрачнел.

– Отнес.

– Заказным отправил? Заказным надежней.

– Суперзаказным, – Саня устал разрываться между всеми членами семьи с их вечными распрями, и скрывать это было все труднее. – Получит его в лучшем виде!

– Ты чего деду хамишь? – сурово отозвался Сан Саныч. – Нельзя нормально ответить?

Саня искал, за что бы зацепиться, лишь бы не упоминать Алика. За окном крикнула птица.

– А я не хамлю. Меня просто… ворона бесит.

Он посмотрел в окно. На ветке дерева сидела черная птица.

Саня снял с ноги тапок, кинулся к окну и замахнулся.

Ворона сорвалась с привычного места.

– Вон отсюда, крыса летающая! Вали!

– Отстань от нее. – Дед вернулся на кухню и добавил: – Сама улетит. Че у тебя случилось-то?

– Ничего, – огрызнулся Саня. Он был готов сорваться на кого угодно. – Эта тварь тебе по ночам спать мешает! Я о тебе забочусь! – Ему на глаза попалась винтовка из тира. Парень схватил ее и повернулся к окну.

– Отставить, Александр! – крикнул дед, заметив у внука в руках оружие.

– Я только припугну, – ответил Саня. Он прицелился и выдохнул.

Щелчок. Несчастный грач издал последний крик и глухо плюхнулся на короб теплотрассы. Санька замер в шоке.

Сан Саныч похромал к окну.

– Ты че наделал-то?

– Я же не специально. – Саня дрожал.

– А ну, тащи ее сюда! – холодно велел Сан Саныч.

– Я не хотел, дед…

– Быстро тащи сюда, сказал! – Дед вытолкнул Саню в гостиную.

Саня выбежал во двор и отыскал короб. Птица лежала неподвижно. Саня сорвал большой лист подорожника, чтобы не трогать грача руками, и подобрал его за крыло.

Он принес птицу домой, положил на стол в кухне и виновато взглянул на деда.

– Ставь кастрюлю на плиту, – скомандовал Сан Саныч.

– Зачем? – Саня совсем побледнел.

– Ставь, говорю.

В кастрюле плавали нарезанные овощи. Саня подчинился, зажег газ.

Сан Саныч указал на грача:

– Ощипывай.

Глаза у Сани стали размером с монету.

– Дед, ты чего?

– Ощипывай, – повторил дед и посмотрел на него поверх очков.

– Я не умею.

– Убивать же научился, вот и ощипывать научись.

Делать нечего – Саня ухватил мертвую уличную птицу за хвост, выдернул несколько перьев и почувствовал, как кружится голова.

Ресторан «Олимпия», возможно, не считался самым популярным заведением в городе, но для Федора и Надежды его увешанные гобеленами белые кирпичные стены были связаны со многими приятными воспоминаниями.

Вот и сейчас Федор в любимом костюме спускался по светлой винтовой лестнице, ведущей в зал. За столиком он увидел Надежду в желтом платье, которое она надевала по праздникам. Она даже сделала завивку, поэтому – независимо от повода – можно было утверждать: случилось что-то очень важное.

Надежда заметила мужа.

– Привет! Федь, спасибо, что пришел.

– Ну что ты! – Мужу стало неудобно. – Спасибо тебе. Спасибо, что ты наконец меня услышала.

Федор снял пиджак, повесил его на спинку стула и присел. Надежда протянула супругу меню.

– Спасибо. – Он уставился в список блюд. – Рулетики из ветчины… А можно…

Его мысли перебили самым бесцеремонным образом.

– Опа, муж? Здорово. Ты че тут? – возникший откуда-то Виталик протянул руку.

– Меня жена пригласила. – Федор посмотрел на Надежду с вопросом.

– Да ты че? – изумился Виталик. – Мы с тобой, значит, сладкая парочка. Меня тоже твоя жена пригласила.

Надежда подвинулась, освобождая пространство для соседнего стула.

– Виталик, ты садись.

– Не, Надюх. Я успею.

– Надь, что происходит? – строго спросил Федор.

– А?.. – Надежда сделала вид, что ничего не поняла.

– Да, Надюх, – усмехнулся Виталик, – че за тройничок?