Дикие Куры на призрачном курорте - Корнелия Функе
– Круто! – похвалила Мелани и обернулась к Вилли. – Я тоже такую хочу.
– Без проблем, сделаем! – смущенно промычал Вилли и уставился на свои руки.
– А что же теперь будет с нашим пари? – вспомнил Стив и крутанул пропеллером свою бабочку.
Шпрота пожала плечами.
– Я бы сказала, что этот матч завершился вничью. В конце концов, теперь-то мы уже все вместе покончим с привидением. Хочется верить.
– Тогда давайте так, – предложил Фред. – Мы будем носить ваш багаж до самого поезда, а за это сегодня каждый сможет пригласить на танец свою любимую Курицу.
– Я согласна! – Мелани так часто захлопала ресницами, что у Шпроты зарябило в глазах. Она почувствовала, как сама заливается краской. К счастью, в неярком красноватом свете зала это осталось незаметным.
– Так вы же все… – Труда закусила губу. – Вы все наверняка захотите с Мелани танцевать!
– Ну-у… вовсе не обязательно. – Стив дурашливо захихикал и снова принялся закручивать свою бабочку.
– Все равно ничего не выйдет, – резко сказала Шпрота. – Нас пятеро, а вас только четверо. Одна из нас лишняя останется, так будет нечестно.
– Ну мне… В общем, я не откажусь потанцевать сразу с двумя Курицами! – прокукарекал Стив.
Сегодня вечером он был в ударе.
Шпрота обвела взглядом остальных Кур.
– Я – за, – сказала Мелани.
– Я тоже, – согласилась Вильма.
Труда только кивнула.
– Ладно. – Шпрота вздохнула. – Как хотите. Кого выберет Тортик, пожалуй, и так ясно.
Она огляделась по сторонам. Фрида еще не вернулась, хотя Тортик уже взялся за дело.
Яркие прожекторы погасли, помещение залилось красным светом, и музыка грянула так громко, что сидевшая за своим столиком госпожа Роза невольно вздрогнула.
Стив взял Вильму под левую руку, а Труду – под правую и потянул их к танцплощадке.
Вилли взглянул на Мелани, тут же отвел глаза, а потом снова посмотрел на нее. Но не сумел выдавить из себя ни слова.
Мелани расхохоталась и откинула назад свои локоны.
– Ну так что, ты танцуешь или нет? – спросила она.
Вилли судорожно кивнул и пробормотал что-то нечленораздельное.
Затем они оба тоже исчезли среди танцующих пар.
И только Фред со Шпротой по-прежнему стояли в нерешительности между пустыми столиками.
– Ну… мне очень жаль, – пробормотала Шпрота. – Теперь только я одна и осталась.
– Что за ерунда, – сказал Фред. – Я все равно хотел танцевать только с тобой.
В этот момент Тортик в очередной раз добавил звук, и музыка загремела еще громче.
– Что? – переспросила Шпрота.
– Я все равно хотел танцевать лишь с тобой! – проорал Фред. – Только я вообще-то танцевать совсем не умею.
– Я тоже не умею! – прокричала Шпрота ему в ответ.
И оба неудержимо расхохотались. А потом все-таки попробовали потанцевать вместе.
* * *
Дискотека начиналась в восемь вечера, а в десять часов, сразу после ее окончания, помещение нужно было снова запереть.
Без пяти минут десять вдруг пропало электричество. Совершенно внезапно.
В один миг в зале сделалось темным-темно и совсем тихо.
– Только без паники! – услышали они голос господина Пыльмана. – Это, по всей вероятности, просто пробки вылетели. Предлагаю спокойно, без спешки выйти из зала.
Весь класс, вполголоса перешептываясь и толкаясь, высыпал через узкие двери наружу. Разглядеть в темноте других Кур и Пигмеев ни Фред, ни Шпрота уже не могли.
– Похоже на увертюру к последнему концерту для Пыльмана с привидением, – прошептал Фред Шпроте на ухо. – Готов спорить, что пробки выкрутил он сам – создает жутковатую атмосферу.
– Это хорошо, что мы успели все подготовить, – шепнула Шпрота в ответ.
Она ухватила Фреда за рукав, чтобы их того и гляди тоже не разлучили.
– А теперь нашего дорогого Пыльмана поджидает настоящий сюрприз. Спрашивается только, как он включит магнитофон.
– Понятия не имею, – пожал плечами Фред. – Я сначала думал, что у него есть пульт дистанционного управления. Но теперь я уверен, что вчера на берегу он просто включил магнитофон еще задолго до того, как мы вышли с турбазы. Там полная кассета стонов и вздохов – обе стороны от начала и до конца. И поэтому в общем-то было совсем неважно, когда мы пройдем мимо.
– Сейчас нам лучше вернуться в дом! – крикнула госпожа Роза. – Заняться уборкой мы все равно сможем только завтра утром. Я сообщу завхозу насчет электричества.
– Я сейчас сам ему скажу! – крикнул Пыльман и поспешил к турбазе.
Никто больше не смотрел в его сторону – кроме Кур и Пигмеев.
На полпути к дому Пыльман внезапно пропал из виду, проворно скрывшись за мусорными баками.
– А‐га… Сейчас он включит свою бандуру, – прошептал Фред.
К ним протиснулся Стив под руку с Вильмой и Трудой. За ними откуда-то из темноты вынырнули Вилли и Мелани, а потом и Тортик с Фридой.
– Ну что, представление начинается, – хихикнул Тортик. – Куры и Пигмеи в полном сборе.
Господин Пыльман уже снова шел им навстречу – с совершенно невинным видом.
Галдя и смеясь, класс потянулся мимо него.
До мусорных баков оставались считаные метры.
Вдруг кто-то из идущих впереди крикнул:
– Опять! Вот, слышите?!
Ночную тьму заполнили те же завывания и стоны, что были слышны прошлой ночью на пляже.
– Снова оно! Привидение!
Все разом остановились и замерли, напряженно прислушиваясь.
Но тут стоны внезапно оборвались, и их сменил низкий рокочущий бас:
– Пы-ыльман! Где-е ты-ы! Ау-у…
Все, как по команде, испуганно повернулись к господину Пыльману. Вид у того был порядком обескураженный.
Фриде пришлось зажать себе рот рукой, чтобы не прыснуть от смеха.
– Пы-ыль-ма-а-ан! – истошно завопил тот же зловещий голос. – Ты нару-у-шил покой моей моги-и-лы. Ты-ы потрево-о-жил души моих же-ертв. Теперь они пресле-е-дуют меня, и нет мне больше поко-о-я…
– Ух ты, Вилли, ну даешь! – прошептала Мелани. – Здорово у тебя получилось.
– Голос прямо как у живого покойника! – восхищенно выдохнула Вильма. – Ну в жизни бы от настоящего покойника не отличила.
Труда согласно кивнула и пробормотала:
– У меня вся кожа – от макушки до пяток – мурашками пошла.
Их одноклассники чувствовали себя, очевидно, ничуть не лучше. Ни один не двигался с места.
Никто не пошел на голос и не решился посмотреть, откуда он раздается. Даже госпожа Роза.
– Пы-ы-льма-а-ан! Предупрежда-а-ю тебя-я! – Теперь голос зазвучал уже более деловито. – Не заставляй этих невинных детей писать обо мне сочинение! А иначе я буду навещать тебя каждую ночь и душить костлявыми па-а-альцами!
При этих словах среди ребят начали раздаваться первые смешки.
– Ладно, ладно, я сдаюсь! – громко прокричал Пыльман и вскинул руки вверх.
А Вилли все шептал, и верещал, и гремел не своим голосом что-то про нарушенный
