Книга Фантазий - Андреас Хагеманн
– Пф-ф-ф… Как будто у нас есть выбор, – фыркнул Ка-Чинг. Брови Артура взлетели, он удивлённо повернулся к кассовому аппарату. – Прости, прости, я не это имел в виду! – Выдвижной ящик кассы расплылся в широкой улыбке. – Мне доставляет огромное удовольствие работать тут! И я не желаю от жизни ничего другого!
– Ты помнишь эти странные пять минут, когда Финн носился по магазину как угорелый? – Ринг попытался вернуться к теме разговора.
– Ну да, это трудно было не заметить, если только ты не совсем глухой, – с усмешкой заметил Артур. – Ну так что ты хотел мне рассказать? – Облокотившись на прилавок, он пристально посмотрел на колокольчик.
– Дело в том, что он кое-что сделал… – Ринг запнулся. Казалось, он собирается с духом, чтобы произнести нужные слова.
– Он что, что-нибудь украл? – попытался помочь ему Артур.
– Да ты что! Наоборот! – возмущённо звякнул колокольчик. – Произошло нечто прекрасное, чудесное! Он установил контакт с фантазией…
В воздухе повисла тишина. На лице Артура не дрогнул ни один мускул. Он выжидающе смотрел на Ринга.
– По крайней мере, мне так показалось, – неуверенно пролепетал тот. – За ней он и гонялся.
– Ясно, – коротко произнёс Артур, всё так же без единой эмоции в голосе.
Тут вмешался Ка-Чинг.
– Это был кролик, – уточнил он. – И, как обычно, он опаздывал. Сначала он залез в детективы, а потом перескочил в научную фантастику.
– Да, именно! – подхватил колокольчик. – И каким-то образом Финн его увидел. Понятное дело, что фантазии постоянно шныряют туда-сюда. Но ещё ни одному человеку не удавалось их при этом увидеть! Даже тебе, Артур.
Старик кивнул.
– Вы уверены? – серьёзно спросил он. – Это точно?
Ка-Чинг утвердительно задребезжал, а Ринг чуть заметно улыбнулся.
Артур распрямился и принялся с задумчивым видом расхаживать взад-вперёд.
– Признаться, я совсем не удивлён, – наконец произнёс он. – Странно скорее то, что ему понадобилось столько времени. Я ждал этого куда раньше.
Тут уже оба существа изумлённо уставились на Артура. А тот задумчиво продолжал:
– Когда он впервые переступил порог моего магазина и спрятался там, в углу… я почувствовал нечто необычное, неординарное. Нечто, что невозможно описать словами.
– Но если это действительно так… это просто бомба! – Ринг буквально дрожал от возбуждения. Не в силах сдержать его, он бешено закачался туда-сюда.
– Нам придётся задать ему несколько серьёзных вопросов, – холодно вмешался Ка-Чинг. – И если он на самом деле может видеть фантазии, то ему ни в коем случае нельзя даже приближаться к шкафам, а тем более заниматься раскладыванием книг. – Он сурово взглянул на Артура. – Я надеюсь, ты это понимаешь?
Тот мрачно посмотрел на него.
– Да, вы правы, – устало ответил он. – Я завтра поговорю с Финном. И, если ваши догадки подтвердятся, нам нужно немедленно информировать Совет. С этим не следует слишком затягивать.
Во дворе было совсем тихо. Только ветер тихо играл листьями в кронах деревьев, да из сарая то и дело раздавался протяжный крик одинокой козы. Финн расстроенно огляделся. Всё, что составляло основу жизни его семьи, было разрушено. Уничтожено. В одно мгновение.
Там, где ещё совсем недавно резво бегали животные, теперь раскинулась пыльная пустыня, казавшаяся почти огненно-багровой в лучах заходящего солнца. На телеге, которая ещё вчера буквально ломилась от зерна, сегодня лежала лишь небольшая горка. И это за целый день сбора урожая! Жалкий результат…
Но это было объяснимо. Без помощи скота невозможно было собрать, привезти, сгрузить и, соответственно, обработать много зерна. Финну даже представить было страшно, сколько труда стоило его семье собрать всё это голыми руками и самим дотащить телегу домой. А он всё это время раскладывал книжки…
Ему внезапно стало очень плохо. Его даже затошнило. «Как такое может быть, что одним нужно всю жизнь пахать, как проклятым, чтобы заработать себе на хлеб, а другим всё буквально падает с неба? Это же несправедливо!»
От осознания этой безжалостной истины Финну стало очень больно, и глаза его наполнились слезами.
Он окинул взглядом родной дом. Из окна струился мягкий, уютный свет. Медленно, словно ноги его были налиты свинцом, Финн подошёл к двери. Её скрип прозвучал как жалобная песня. Стянув с головы шапку, он посмотрел на сидящих за столом родных. В воздухе висело напряжённое молчание. Финн едва слышно поприветствовал родных, но лишь отец среагировал на его появление. Ничего не говоря, он распахнул объятия, крепко прижал мальчика к себе и ласково погладил его по голове. А Джаспер пододвинул Финну пустой стул, чтобы тот мог сесть.
Стол был ещё не убран. Остатки хлеба, кувшин с молоком, немного колбасы и сыра. И маленький кусочек масла в плошке. Не слишком богатая трапеза, но достаточная для того, чтобы хотя бы наполнить желудок. На тарелках его родных лежали жалкие крошки – судя по всему, особого аппетита ни у кого не было.
Его мама Оливия сидела, склонив голову и глядя перед собой. На её бледном лице застыло такое отчаяние, что Финн содрогнулся. Никогда он ещё не видел свою маму такой печальной. И тут он наконец вспомнил о предложении Артура.
При звуке его звонкого голоса все вздрогнули. А Финн принялся радостно рассказывать о том, что у него появилась возможность кое-что заработать. Ловя на себе недоумённые взгляды родных, он с упоением описывал события этого дня. Его родные изумлённо переглянулись. На лице Джонатана недоверие сначала сменилось восхищением, а потом горьким разочарованием. Да, разумеется, деньги им были очень нужны! Но то, что их должен был приносить не кто иной, как самый младший из них, – это, признаться, было тяжёлым ударом по самолюбию.
А Финн всё рассказывал и рассказывал. О книжном магазинчике Артура, об их прогулке, о магазине диковинных аппаратов, о странноватом, но таком милом, замечательном мастере. И все до единого, а особенно Джаспер и Корвин, слушали его рассказ, ловя каждое слово. Они просто не могли поверить, что их малыш пережил столько всего за один день! Разумеется, Финн изрядно сократил свой рассказ, утаив тот факт, что он уже несколько дней постоянно заглядывал к Артуру. Но вопросов никто не задавал, ведь никому и в голову не могло прийти усомниться в правдивости его истории. Вся семья, затаив дыхание, слушала про его похождения. И, самое главное, ему удалось хотя бы немножко развеять серую, давящую атмосферу безнадёжности, царившую в доме до его прихода.
Однако постепенно разговор начал иссякать: усталость взяла верх. Мама Оливия убрала со стола, и все потихоньку отправились спать в надежде, что следующий день будет гораздо лучше предыдущего…
Яркий, пронзительный свет слепил
