Джеймс Гринвуд - Маленький оборвыш
Он был сирота и с детства жил в работном доме, Четыре года тому назад его отдали в ученье к мистеру Бельчеру. Целый год дело шло хорошо, Тобиас (таково его настоящее имя) был очень ловок и проворен, за что и получил прозвание Паука, а мистер Бельчер кормил, одевал его и обучал ремеслу. Но в один несчастный зимний день мистера Бельчера позвали вычистить котел паровой машины, долго стоявшей без употребления. Пауку пришлось залезть в котел и пролежать почти целый день на промерзшем железе, очищая и выскребывая заржавленную внутренность котла. После такой работы мальчик простудился, у него сделался ревматизм в ногах, он не мог не только чистить трубы, но даже просто стоять или ходить. Мистер Бельчер поселил его у себя в кухне. Он должен был прислуживать другим ученикам, варить им кофе на завтрак и кашу на ужин. Когда дела хозяина пошли худо и он был принужден распустить своих учеников, Тобиас остался без дела, но мистер Бельчер все-таки обязан был кормить его до истечения семилетнего срока, обозначенного в контракте.
- А много дают тебе есть? - спросил я.
- Ну, конечно, не столько, сколько я хочу. Да что, я жаловаться не могу: за что меня и кормить-то, если я ничего не делаю? А, впрочем, послушать Сэма, так мне и здоровому пришлось бы сидеть без работы. Он говорит, что они иногда все вместе в неделю одного фунта не заработают.
- Они ведь, кажется, много получают за ночные работы по деревням? - спросил я.
- Удивительно! - продолжал Паук, не расслышав моего замечания: - Всего по фунту в неделю зарабатывают, а беспрестанно обновы себе шьют. Одной лошади мало стало, другую купили, да еще какую хорошую! Сэм говорит - бежит просто как паровоз.
- Ну, что же, - заметил я, - иметь лошадь да тележку дело выгодное.
- Да дело-то в том, - понижая голос сказал Паук, - что они эту лошадь держат целый день в конюшне под замком.
- Так они ее украли?
- Какое! Сэм видел сам, как они за нее заплатили тридцать фунтов чистоганом.
- И никогда на ней не ездят?
- Днем никогда. Они запрягают новую гнедую лошадь только по ночам. Тс! Ты никому не говори, что я тебе сказал.
- Отчего? Разве это секрет, что у хозяина есть гнедая лошадь?
- Нет, секрет не в том, а в том, куда они на ней ездят.
- Как куда? Да на ночные работы. Ты же сам говорил, что это дело выгодное!
- Да, выгодное! Деревенские трубы часто приходится чистить, и сажи в них нет, по крайней мере обыкновенной сажи, проговорил Паук, с недоумением качая головой.
В эту минуту в кухню вошел Сэм и своим приходом положил конец нашему таинственному разговору.
Я скоро узнал, что Паук и Сэм говорили правду и что действительно, живя у мистера Бельчера, мне трудно было выучиться ремеслу трубочиста. Мне почти совсем нечего было делать. Редко случалось, чтобы у мистера Бельчера и Неда Перкса была работа, и тогда Сэм шел с одним из них, а я с другим. Возвращались мы домой обыкновенно часов в 10, в 11 утра, да и та небольшая работа, какую мне приходилось делать, была вовсе не утомительна. Я переносил часть машины, когда мы переходили из одного дома в другой, передавал палки мистеру Бельчеру, чтобы он их свинчивал; связывал их в пучок, когда они были развинчены, и, наконец, подметал пол кругом печек, когда работа была кончена. После завтрака я мог делать что хочу, и так как меня кормили хорошо, я вовсе не тревожился этим отсутствием всяких занятий.
Мистер Бельчер, по-видимому, также не хлопотал о том, чтобы достать себе побольше работы.
- Хозяин! - сказал я ему, когда мы однажды утром шли на работу. - Окна всюду закрыты, и никто не знает, что идет трубочист. Хотите, я буду кричать: "Трубочист, трубочист!" У меня сильный голос, многие меня услышат, и у нас будет вдесятеро больше работы.
- Не нужно, Джим, - важно ответил мистер Бельчер. - У меня на дверях есть вывеска, и всякий, кому понадобятся мои услуги, может обратиться ко мне.
У него всегда было много денег в кармане. Утром он вместе с мистером Перксом пил ром, а вечера проводил в трактире, где курил трубку и пьянствовал.
Раза два в неделю они отправлялись на ночные работы и всегда брали с собой Сэма. Сэм очень любил эти поездки: перед отъездом его всегда кормили вкусным ужином и давали ему рюмочку рома.
Мистер Бельчер и Перке отправлялись вдвоем, в рабочем платье, и брали с собой машину для чистки труб и длинный мешок с инструментами, другой мешок пустой, фонарь и бутылку с водкой.
Возвращались они домой иногда часа в два, иногда в четыре. Сэм рассказывал, что иногда работа оказывалась уже сделана кем-нибудь другим или что ее почему-нибудь нельзя исполнить в этот раз, тогда они возвращались с пустыми руками. Когда же работа удавалась им, они привозили домой полный мешок сажи. Тотчас по приезде они отправляли Сэма спать, а сами еще долго возились в конюшне, вероятно, ухаживая за дорогою лошадью мистера Бельчера.
Нас, мальчиков, особенно интересовал вопрос: куда девается сажа из деревенских труб?
- Как ты думаешь, Сэм, - спрашивал я, - куда они прячут эту сажу?
- Не знаю, - отвечал Сэм. - Нед Перкс стаскивает большой мешок, наполненный сажей, в конюшню, а после она куда-то исчезает.
- Неужели Нед берет сажу с собой? - недоумевали мы. Ведь у него нет заведения для чистки труб.
Нед Перкс не жил у Бельчера. У него был свой дом на Ньюгетской дороге, и по окончании работы он по большей части уезжал туда в маленькой тележке.
- И почему это собачонка Паука так беспокоится, когда Перкс остается ночевать у Бельчера? - говорил я.
- Я думаю, она не любит Перкса, - отвечал Сэм, - а может быть, ей не нравится запах деревенской сажи? Нед, вероятно, все же забирает ее с собой, когда уезжает. Пинч так визжит и воет, когда Нед ночует здесь, что нельзя уснуть.
- Может быть, он чует крыс, - заметил Сэм, когда Пинч бесновался сильнее, чем всегда, и рыл лапами землю у стены, отделявшей кухню от конюшни. - В конюшне водятся крысы.
- Нет, это не крысы, - шепотом отвечал Паук, заставив собаку и ласками и угрозами лежать смирно. - Дело в том, что Перкс не уехал и не уедет сегодня, это ужасно! Правда, Джим?
- Ужасно потому, что твой Пинч так возится, - отвечал я.
- Джим, - проговорил Паук через несколько минут молчания, - ты знаешь что-нибудь о собаках? Они ведь умные, много понимают, правда?
Мне очень хотелось спать, но я жалел Паука, который, очевидно, страдал бессонницей и хотел поговорить со мной. Я рассказал ему две - три слышанные мною истории об уме собак.
- Да, иной раз они еще умнее бывают, - отвечал он, когда я кончил свои рассказы, - Слыхал ты чтонибудь об акулах, Джим?
- Нет, ничего.
- Эти акулы очень забавные твари: если на корабле умирает матрос, они плывут за кормой, чтобы съесть его, когда его выбросят в море.
- Перестань, Паук, я не хочу слушать такие истории! Чего ты меня пугаешь? Коли тебе хочется разговаривать, я, пожалуй, готов поговорить о собаках, но уж только не о мертвецах.
- Я только хотел сказать, что у собак такой же ум, как у акул, Джимми, только они этому не радуются, а боятся: как почуют, так и завоют.
- Что почуют?
- Ну, ведь ты не хочешь, чтобы я об этом говорил. Вот так же, как акулы, и...
- Ну, довольно, я не хочу больше с тобой говорить. Прощай, я спать хочу.
На другой день, идя с мистером Бельчером на работу, я как-то к слову повторил ему рассказ Паука об акулах. Он рассмеялся, а потом спросил:
- С какой же стати рассказал он тебе эту историю? О чем шла у вас речь перед тем?
Я рассказал о странном поведении Пинча и передал весь наш разговор с Пауком. Мистер Перкс был также при этом. Они с хозяином как-то странно переглянулись и услали меня прочь. В эту ночь собака Паука исчезла и не возвращалась домой к великому горю своего хозяина.
XVII
Желание мое исполняется
Я прожил недель шесть у мистера Бельчера. Вдруг в одну субботу, вечером, Сэм пришел в кухню и сообщил нам, что мистер Бельчер выписал его мать из Доретшира. Она приехала, долго о чем-то разговаривала с хозяином, в заключение разговора согласилась уничтожить контракт и взять Сэма домой.
В понедельник он должен был уехать с нею вместе.
- Теперь тебе хорошо будет, Джим, - сказал Сэм. - Tы будешь ездить с хозяином на ночные работы, а он за всякую поездку дает по шести пенсов, чтобы берегли его секрет.
- Что же, я очень рад, - отвечал я. - Я привык держать секреты. А что, трудно удержать этот хозяйский секрет, Сэм?
- Нет, очень легко, хозяин сам тебе его скажет.
- Нет, уж ты будь добрым товарищем, скажи мне прежде.
- Пожалуй, только не рассказывай ни Пауку, ни другим мальчикам.
- Нет, как можно!
- Ну, пойдем во двор, а то здесь Паук услышит.
Мы вышли.
- Ты как думаешь, Джим, какую сажу привозят они по ночам в большой телеге?
- Как какую? Из труб, я думаю, а то откуда же?
- Из труб, конечно, да из каких? Слушай, Джим, Мы привозим сажу из церковных труб!
- Ну, так что же такое? Что за беда, что из церковных?
- Тс! Тише! Видишь ли, есть такой закон, по которому нельзя чистить церковные трубы, а уж если чистить, так надобно тайком. Кто на этом деле попадется, того накажут, ужасно накажут! Вобьют острые спицы в живот и будут таскать по дорогам. Вот почему они эту работу делают ночью, крадучись.
