Мир! Дружба! Жвачка! Последнее лето детства - Дмитрий Викторович Севастьянов
Федор замер на секунду, после чего начал покрывать лицо жены поцелуями.
– А че отец? Он Визбора своего слушает.
– Федь, подожди, щас будет, точно щас скрипеть будет.
– Ниче. Мы смажем.
В дверь позвонили.
– Федя! Звонок! – Надежда положила руку мужу на плечо, пытаясь оттолкнуть.
Но дурацкие мелочи не могли остановить Федора.
– Да какой звонок? Мы его тоже смажем.
– Звонок, Федя! – Надежда высвободилась и вскочила с кровати. – Подожди. Все.
Саня, наскоро нацепив спортивные штаны, поплелся к входной двери. В едва открывшуюся щель просунулась бежевая морда Лесси.
Вовка протянул Сане поводок.
– На. У бати аллергия на собак. А у меня – на его пендели.
– И че с ней делать? – спросонья пробормотал Саня.
– Не знаю! Че хочешь, то и делай! – Вовка развернулся и зашагал вниз по лестнице.
Растерянный Саня застыл в дверях, уставившись на поводок.
Наконец Вовкины шаги стихли. Саня тяжело вздохнул и втащил собаку в квартиру.
– Пойдем-пойдем, Лесси.
Надежда – взъерошенная, в чем была – выбралась в коридор и посмотрела на нового постояльца.
– Это че такое?
– Собака.
– Я вижу, что собака, – заметила Надежда.
– Я ее на улице п-покормил. – Саня не представлял, что придумать. Попало бы ему в любом случае, но выгонять Лесси уже поздно. – Она и пришла, видимо.
– Федя! – позвала Надежда и снова переключилась на Саню. – Как она пришла? Она че, в дверь позвонила?
– Мам, давай оставим ее?
Федор показался в прихожей, на ходу запахивая халат.
Он измерил взглядом собаку, размер прихожей и, на всякий случай, рост Сани и покосился на жену.
– Надюш, завтра утром решим, а?
– Ну пожалуйста, – упрашивал Саня.
– Ты же спать хотела, Надь! – упрашивал Федор.
Надежда собралась с мыслями. Еще раз с кем-то ругаться она не могла.
– Значит, так. Завтра до утра, а потом…
Федор поддакнул:
– Утро вечера мудренее.
Надежда открыла дверь в гостиную, и в дверях возник Сан Саныч.
– А меня спросить? – возмутился ветеран. – Я что, пустое место?
Саня решил ловить момент.
– Можно оставить ее?
Сан Саныч посмотрел на Федора.
– Можно!
– Спасибо! – обрадовался Саня и повел друга человека в детскую.
– Соба-а-а-а-ка! – закричала Вика и кинулась обнимать Лесси.
– Держи. – Брат отдал сестренке поводок.
– Собака! – не унималась Вика. – Умная красивая собачка. Чур, я буду с ней рядом спать! – Она затащила Лесси к себе в кровать, будто это не дворняга с улицы, а породистая овчарка.
– Ее Лесси зовут, – шепнул Саня.
Вика улыбнулась и, засыпая, пробормотала:
– Спокойной ночи, Лесси.
Собака честно дождалась, пока Вика уснет и разожмет руки. А потом вылезла из объятий и, никого не отвлекая, вышла из комнаты.
Утром Сан Саныч тростью растормошил Саню.
– Вставай! Вставай, говорю! – Голос звучал даже суровее, чем обычно.
– Че? – Саня с трудом открыл глаза.
– Мышь насрала на плечо! А ну, пойдем.
Дед, конечно же, пошутил. Про мышь. Но палас отмывать все равно пришлось. Естественно, честь заняться ответственной работой выпала именно Сане. Кто же знал, что собак нужно выгуливать с раннего утра именно поэтому? И еще потому, что запах от экскрементов отлично въедается во что угодно.
– Тупая собака, – проворчал Саня, окуная щетку в таз с мыльной водой.
Сан Саныч выдал внуку подзатыльник:
– Она не тупая, а невоспитанная. Ничего. Мы с тобой ее научим. Дрессировать будем. Каждый день. С шести утра до десяти вечера.
Такое в планы Сани не входило. Ему и сестры хватало, какой уж там питомец.
– Вот здесь еще. – Сан Саныч ткнул тростью. – Месяца через два сделаем из нее человека. На рынок сходи – костей купи побольше.
– Да ну, дед. Может, ей лучше на улице будет?
Тот посерьезнел.
– Рябинин ты, Рябинин. Ты че ж думаешь-то, приютил – выбросил, что ли? Взял на себя ответственность – неси. Не будь хамелеоном.
Закончив оттирать ковер, Саня накинул куртку.
– Ладно, дед. Щас с ней погуляю, чтоб еще не пришлось убираться. Тазик только помою.
– Давай, – довольно кивнул Сан Саныч и погладил Лесси по спине.
– Хорошая собака.
Полный нерешительности, Саня вывел собаку во двор.
– Прости, Лесси, но тебе так будет лучше. Ты просто деда не знаешь. Он сначала лапу научит давать, а потом ковры выбивать. Все, Лесси. Удачи!
Возможно, Лесси и привыкла к тому, что люди обычно ее прогоняют. Однако сейчас собака грустно посмотрела на Саню.
Парень не выдержал:
– Иди. Все. Пока! Иди, Лесси! Ну… Лесси! Уходи… уходи.
Собака неторопливо побрела прочь по растрескавшемуся асфальту.
Саня вернулся домой. Дед спокойно храпел на диване, родители были на работе. Никто ничего не должен заметить.
Раздался звонок, и Саня открыл дверь. Женя улыбалась так широко, что Сане стало неуютно.
– Привет.
– Привет. Как Лесси? – Она заглянула ему через плечо.
– Слушай, тут такое произошло… – Саня стушевался. Хорошую версию придумать он пока не успел.
– В общем… Короче, мы с ней решили с утра гулять, и она… как это… вырвалась и убежала.
– Серьезно? – Женя вывела его из подъезда.
Собака сидела у двери под козырьком, привязанная к столбу.
– Лесси, ты вернулась! – изобразил удивление Саня и принялся гладить собаку. – Лесси! Лесси!
– Сань, не надо, – разочарованно сказала Женя. – Я видела в окно, как ты ее бросил.
– Ну извини. Но что мне было делать? Она всю квартиру испоганила. Ей, наверное, на улице будет лучше. – Саня схватился за голову. – Я не знаю, как ей помочь, – реально!
Лесси печально заскулила.
– Сань, пожалуйста. – Женя обвила руками шею собаки. – Давай что-нибудь придумаем! Ты же можешь, я знаю!
Саня собрался с мыслями. И внезапно его осенило. Вот оно – единственно верное решение!
– Ладно, есть у меня идея. Лесси!
Саня отвязал поводок, и они втроем вышли со двора.
Алик подскочил на кровати. На сей раз никого не сшиб. Может, именно потому, что рядом никого и нет? Он отстегнул наручник и потащился на кухню.
Эльза сидела за столом и сосредоточенно смотрела в чашку.
Алик заглянул в холодильник.
– У-у-у. Ты че, сожрала все опять? – Он открыл ледяную банку колы.
Эльза молчала.
– Че такое?
– Я так больше не могу. – Эльза повернулась к Алику. – Меня чуть не убили в той перестрелке.
– Просто у Козерогов был неблагоприятный день. Не запаривайся.
Эльза встала, молча направилась в комнату и распахнула шкаф. Швырнула на кровать сумку, начала набрасывать сверху платья и джинсы.
– Эльчонок, ты чего? – Алик последовал за ней, держа банку в руках.
– Ухожу, – спокойно сказала она. – Ты уже который год обещаешь, что
