Виктор Голявкин - Этот мальчик
И всё-таки он кое-что придумал. Он ужасно старался придумать. И вот во сне ему приснилось слово "фофанофофанот". Он говорит, может, это два слова: "фофано-фофанот". Но он точно не знает. Он не знает, что это значит. Я тоже не знаю. Но оно всё время прыгает в голове: фофано-фофанот, фофано-фофанот...
Когда учитель Пал Палыч объяснял урок, он подошёл к Ваське и говорит:
- Повтори.
- Фофано-фофанот, - нечаянно сказал Васька.
Я тоже сказал:
- Фофано-фофанот.
- Что это значит? - возмутился Пал Палыч.
- Фофано-фофанот, - сказали мы с Васькой хором.
- Фофано-фофанот? Пре-кра-тить! - сказал учитель. - Знаете ли в конце концов, что значат эти слова?
- Не знаю, - сказал Васька.
- И я не знаю, - сказал я.
- Кто же тогда знает? - говорит учитель.
- И я тоже не знаю, - говорю я.
- А тебя не спрашивают, - говорит мне Пал Палыч.
Я встал и сказал:
- Если бы я знал, то сразу бы сказал.
- Садись, садись, надо же знать, что говоришь. Вы меня удивляете. Не говоря уже о том, что вы говорите это не к месту, не вовремя и ни к чему...
- Он первый начал, - сказал я, - а я за ним.
- Зачем же ты за ним повторяешь?
- Интересно, - говорю.
- Интересно? Но что же здесь интересного? Я просто выхожу из терпения. Я хочу выяснить, знаешь ли ты смысл этих слов?
- Фофано-фофанот... - объясняю я, - ну это просто фофано-фофанот.
- Но откуда тебе в голову пришли эти слова? - говорит Пал Палыч.
- Они вон ему пришли, - сказал я про Ваську.
- А ты повторяешь за ним, не вдумываясь в смысл? Впрочем, ты всегда за ним повторяешь.
- Повторял, - говорю. - И вы ведь тоже повторяли.
- Я? Да вы что? Ну, знаете... - растерялся Пал Палыч.
- А я думал, что вы тоже включились и вас поддержал.
- Я включился? А ты меня поддержал? Какая чушь. Фофано-фофанот. Никто из вас, ребята, не знает, что означают эти слова? - обратился он к классу.
- Не знаем, - хором ответил класс.
- Тогда продолжим урок. - Пал Палыч написал на доске упражнение: "Сев - сеять, занятие - заниматься, потеря - потерять, фофано-фофанот..." - Простите, - говорит он и стирает два последних слова.
Вася поднимает руку.
- Что тебе? - спрашивает учитель.
- Вы стёрли, а я уже написал.
- Ишь какой быстрый и старательный, - говорит Пал Палыч, - не ожидал от тебя такой прыти.
- Мне тоже стереть? - говорит Вася.
- Я вам сто раз говорил: в тетрадях лучше не стирать, не разводить грязи. Поняли?
- Поняли, - отвечает класс.
Вася смотрит в свою тетрадь. Он ничего не понял.
- Но я же написал "фофано-фофанот"?
- Вот что, - говорит учитель, - выйди-ка ты из класса и до звонка подожди меня за дверью.
- А я? - говорю я.
- И ты, - говорит Пал Палыч.
Мы и ушли.
Сначала мы сели на школьную лестницу. Но тут услышали чьи-то шаги. Мы вышли из школы и сели на нашу лестницу.
Вася был мрачный, а я не очень.
- Это всё из-за тебя, - говорит и вздыхает.
- Вот сейчас кто-нибудь пройдёт из знакомых или соседей, и я попадусь. Это ведь моя лестница, меня здесь все знают, а тебе хоть бы что. Пошли лучше сядем на чужую лестницу.
Пошли сели на чужую.
Вася всё равно вздыхает.
- Не горюй, - говорю, - давай я тебя на лифте покатаю.
Покатались на лифте, снова сидим. Неприятно как-то сидеть. Другие в школе сидят, а мы... Мне тоже не по себе стало и на Ваську зло взяло:
- Почему ты говоришь, из-за меня нас выгнали? А кто мне прозвище нелепое придумал?
- Всё равно это ты виноват.
- Спроси кого хочешь, и всякий тебе скажет, что виноват именно ты.
- У кого это я здесь спрашивать должен?
- Да хоть вот позвони в любую квартиру, и любой тебе скажет.
- Ну уж нет, ещё чего, хватит с меня. Сам звони, если тебе нужно, говорит Вася.
- Позвоню, - говорю, - и узнаешь: ты виноват. Взрослые тебе скажут. Они всё знают.
Я позвонил в чью-то дверь. Никого.
- Всё ясно. На работе. Позвоним к другим. И эти на работе. Нам просто не везёт. Не могут быть все на работе. Есть же разные там пенсионеры и другие люди, которые дома сидят.
Позвонил в третью дверь. Шаги. Открывает нам какая-то старушка. Ну, думаю, она вообще ничего не поймёт, но надо же что-то спросить, и я говорю:
- Скажите, пожалуйста, у вас тут Вася Иванов не живёт?
- Кто, кто? - Старушка глуховата.
- Вася не живёт?
- Ах, Вася? Не живёт, - говорит.
- Извините, ха-ха!
- Что, что?
- Ничего.
Мы спускались по лестнице. Я от души смеялся. Васька тоже вдруг засмеялся.
- Смешно? Ну, видишь! А я что говорил. Здорово я придумал? Шевелил мозгами, шевелил и наконец дошевелился. Хочешь, можно ещё что-нибудь придумать. Ты не робей.
- Да я и не робею. Я уже давно фофано-фофанота придумал.
Звоню ещё в одну квартиру.
- А вдруг там собака? - забеспокоился Вася.
- Собаки сами дверь не открывают, - говорю.
- Тоже верно, - говорит Вася.
Звоним ещё раз.
Вдруг дверь слетает с петель, и мы с Васькой отлетаем в сторону, к стене - на нас что-то обрушивается. И что-то проносится мимо, но что именно, не разобрать.
Мы встаём взъерошенные и обалделые.
- Кто бы это мог быть?
- Воры, наверно, кто же ещё, - говорю.
- Вечно тебе бандиты, воры да шпионы чудятся, - говорит Вася.
- Зайдём поглядим, - говорю.
- Неудобно в чужую квартиру заходить.
Мы только осторожно туда заглянули.
Квартира как квартира. Всё в порядке. На местах. Нет никого. И дверь на полу...
- Уйдём-ка отсюда поскорей, - говорю я.
Только, только успели выйти на площадку, поднимается нам навстречу малыш.
- Постой, постой, мальчик, ты здесь живёшь?
- А что?
- Что у вас там с дверью, погляди.
- А, это я, когда уходил, её с петель сорвал, - спокойно объяснил мальчик.
- Сорвал? - спрашиваю.
- Когда меня дома запирают, я её всегда срываю.
- Зачем?
- Чтобы на велосипеде покататься.
- А где твой велосипед?
- Велосипед я Коле дал покататься. Вы Колю знаете? Он тоже катается на моём велосипеде.
- Как же тебе удаётся дверь сбивать? - спрашиваю.
- А вы зайдите, я вам покажу, - говорит.
- Зайдём, Вася? И часто ты её срываешь? - спрашиваю.
- Много раз.
- И тебя за это не ругают?
- А они не замечают.
- Кто - они?
- Родители.
Мы с Васей переглянулись. Просто даже не верится, что он говорит.
- Заходите, заходите, - говорит мальчик.
- Покажи нам, как ты это делаешь.
- Сейчас, сейчас. Помогите-ка мне её поставить... так... поставили. Между прочим, эти винтики мы с Колей с трудом свинчивали. А сейчас они еле держатся. Мы с ним изобрели: где дверь на ключ запирается, ну, вот с этой стороны, мы её не отпираем... Непонятно? А петли снимаем. Так вот, если разбежаться и как следует толкнуть... А перед приходом родителей я всё на место ставлю.
Смотрю, Васька рот раскрыл от удивления и слова сказать не может.
А я говорю:
- В детский сад тебе надо.
- Да нет, мне там нечего делать. Там только спят да едят.
- Тогда в школу, в наш первый класс подходишь.
- Я там был, только в другом классе. Я всё давно знаю, чему вас учат. Мне там скучно.
- Тогда во второй класс, - говорю.
- Во второй, в третий... - говорит мальчик, - меня не берут. Говорят, так не бывает.
- А ты что, всё знаешь? - спрашиваю.
- Конечно, давно знаю.
- Кто же тебя научил?
- Сам, конечно. Родители помогли.
- Что они сидели с тобой, что ли?
- Зачем? Они работают. Я сам сижу и всему учусь. А родители мне не мешают.
- А куда ты так мчался? - спросил я.
- Я думал, Коля звонит. К Коле и мчался.
- И нас не заметил, что ли?
- Не заметил. Я очень спешил.
- Ты так и Колю бы не заметил.
- Нет, когда Коля звонит, он к самой стене отходит, чтобы дверь на него не свалилась. А это вы звонили? Я не знал. Вы, наверно, упали.
- Упали... - нехотя сказал я.
- Вот я вас и не заметил.
- Как же всё-таки родители не замечают, что у них такая дверь? Еле держится.
- А что, разве заметно? Почему они должны замечать? Я перед их приходом все винтики обратно завинчиваю. А потом опять отвинчиваю.
- Да ну тебя, с твоими винтиками... Ты понял, Вася, как он это делает? - спросил я.
- Да не совсем, - сказал Вася.
- А я не понял совсем.
- Да ну его! - сказал Вася испуганно. - Пойдём от него.
Навстречу нам поднимался ещё один мальчик. Мы посторонились, давая ему пройти. Наверно, это был Коля.
- А всё-таки, по-моему, это смешно, - сказал Вася на улице.
- Ну и смейся себе на здоровье. - Я тёр свой лоб. Я набил себе шишку на лбу. Этот мальчишка, срыватель дверей, крепко саданул меня дверью по лбу.
А всё из-за Васькиного фофанота.
Вчера я его испугался, этого мальчика. А сегодня жить без него не мог. Как там у него дверь? И что он сейчас там делает?
Зову Васю, а он говорит:
- Мне в школу надо.
- Вот удивил, - говорю, - а мне не надо, что ли. И всё ты умничаешь. Потом вместе с тобой в школу сходим. Что мне одному, что ли, идти, вдвоём ведь веселее.
Конечно, он тоже пошёл.
Мы уже стояли у его двери и хотели позвонить. Но тут из соседней двери выбежал сосед, старичок сухощавый, с бородкой и подбежал к нам рысцой.
