Виктор Голявкин - Этот мальчик

Голявкин Виктор

Этот мальчик

Виктор Владимирович ГОЛЯВКИН

Этот мальчик

Повесть

Приключенческая повесть о шестилетнем мальчике, восхитившем первоклассников своей начитанностью и деловитостью.

Вася мой друг. Мы с ним вместе сидим.

- Скажи спасибо, что ты меня сейчас видишь, - говорю ему специально загадочным голосом.

- Как это? - удивляется Вася.

- Не хотел, - говорю, - приходить сегодня в школу, вот и всё.

- Почему? - говорит.

- Неохота, вот и всё, - говорю.

- Как это? - удивляется Вася. Ему никогда не может прийти мысль не ходить в школу.

- А чего ты вчера гулять не выходил? - говорю.

- Уроки учил, - говорит Вася.

- Ну, и выучил свои уроки? - спрашиваю ехидно.

- Не успел все, - говорит Вася.

- Вот учишь, учишь, стараешься, а выучить всё равно не успеваешь. Очень ты, брат, старательный, - говорю.

Вызвали тут меня отвечать. А мне отвечать неохота. "Не буду, думаю, - ничего говорить. Всё равно не знаю". Молчу и стою.

- Садись, - говорит учитель и Васю вызывает.

А Вася, наверно, как раз именно это выучить не успел. Стоит и молчит.

В общем, оба мы с ним двойки получили.

- Зачем же ты вчера учил, - говорю, - раз ничего ответить не можешь? Что-то я не замечал, что у тебя меньше моего двоек и замечаний. Приходил бы лучше ко мне. Поиграли бы. Бабушку мою подразнили. Пойдём, - говорю, сейчас, пока ещё по двойке не получили, нашу бабушку подлавливать.

- Как это? - говорит Вася.

- А вот пойдём, и узнаешь, - говорю.

И мы с ним пошли.

Она очень старенькая. Но мы давно знаем, что, чем бабуся старше, тем больше сказок знает и хорошо рассказывает. Рассказывала и моя бабушка сказки, но так всё забывала и путала, что мы не могли ничего понять. Это-то и было самое интересное.

Мы с Васькой не разрешали ей путать, а просили рассказывать сказки нормально. На это бабушка нам отвечала:

- Раз вы всё знаете лучше меня, так поймайте меня на слове. Она ни за что не хотела сознаться, что путает и забывает.

"Ладно, - думаем, - погоди. Мы тебя поймаем".

Рассказывает нам бабуся про зайца, и вдруг заяц у неё превратился в енота, потом енот в суслика, суслик в лошадь...

"Ну, - думаем, - час настал".

Мы с Васькой внезапно задаём вопрос:

- У тебя же был заяц?

Она подумала и говорит:

- Да, заяц, а что?

- А при чём тут лошадь?

Бабушка стала хитрить и увиливать. Совершенно спокойно нам заявляет:

- Я вам не говорила про лошадь.

- Всё время про зайца?

- Всё время про зайца.

- И про енота не говорила?

- Ещё чего выдумали!

"Ну ладно, - думаем, - погоди", - и просим рассказывать сказку дальше.

Бабушка покосилась на нас с опаской, недовольно вздохнула и продолжает:

- Идёт, значит, по лесу заяц, да... Идёт, это значит, по лесу крот...

- Ага, попалась! Какой же крот, когда заяц? А?

Бабушка вздрогнула и говорит:

- Какой крот? Никакого крота! Енот, енот...

Мы с Васькой спрашиваем:

- А заяц?

Бабушка нам отвечает:

- Конечно, заяц. Я и говорю, что заяц... Идёт, это значит... бобёр и стучит по пням палкой...

- Э-э-э! - кричим, - бобра откуда взяла?!

- Из лесу, - отвечает бабушка.

- А заяц куда делся?

- Заяц в лес убежал.

- Заяц где?! - орём возмущённые.

Бабушка заморгала, даже очки надела и говорит:

- Убёг...

- А когда прибежит, когда? Где же сказка?!

Тогда бабушка вдруг разозлилась и говорит:

- Не ваше дело, - говорит. - Сами всё равно ничего придумать не можете.

- Нехорошо бабушку расстраивать. Гляди, она уже не в себе, - говорит Вася.

- Пусть всё равно про зайца рассказывает!

- Да она не помнит про зайца.

- Пусть.

- Что пусть?

- Хочу про зайца, и всё!

Тут вдруг Вася покосился на меня, да как стукнет меня внезапно.

И произошла между нами драка.

И бабушка нас разнимала.

Вчера разодрались, а сегодня снова в школе встретились.

Я подошёл к нему и говорю:

- Здорово ты меня стукнул. Бабушка была очень счастлива, что ты её защитил.

А он выпученными глазами на меня посмотрел и говорит:

- Извини, пожалуйста.

Никто никогда передо мной не извинялся. А он вот стукнул и извинился. Такая радость на меня нашла: я стал петь и плясать.

Прозвенел звонок. А я бегал по классу и кричал:

- Не было звонка! Никакого звонка не было!

Я наскочил на учителя.

- Ты что? - сказал он.

Я не мог остановиться и во всё горло орал:

- Звонка не было! Звонка не было!

- Как не было? - сказал учитель. - Раз я давно здесь? Сядь на место.

Я сел на место, но успокоиться всё не мог и вполголоса пел песню.

Учитель посмотрел на меня угрожающе. Вот он встал со своего стула и пошёл ко мне. Сейчас будут у меня неприятности, и может даже плохо кончиться. Я испугался.

- Что же мне делать? - спрашиваю у Васи. - А что, если я попрошу извинения? Как ты думаешь?

- Не проси. Всё равно не простит, - сказал Вася.

Но я встал и тихо сказал:

- Извините.

- Извиняю. Вот наконец ты одумался, - сказал учитель.

- Ты слыхал, что он сказал? - шепчу я Васе.

- Слышал, - говорит Вася. - Получается, что можно всё время кричать и петь на уроках, а потом попросить извинения, и всё.

- Это самое настоящее открытие, - говорю.

- Давай начинай опять кричать, - говорит Вася нарочно.

- А сейчас мне нечего кричать, - говорю я.

- И тогда не нужно было кричать, - вздыхает Вася.

- Тогда бы не нужно было просить извинения, - вздыхаю я.

И мы оба так вздыхали, как будто за один этот урок очень устали. А что все делали на уроке, совершенно не слышали.

Я оглянулся по сторонам, не слышал ли кто, как мы вздыхали. А то ещё дадут какое-нибудь новое прозвище за это. Ваське нечего бояться. У него уже есть прозвище. Его в классе зовут "Ох". Потому что он часто вздыхает.

"Ох, давай бегать", - скажет кто-нибудь из ребят. Он никогда не может сразу согласиться. Сначала долго думает, что бегать в школе нельзя, вздыхает, а потом всё равно бегать начинает, всех догонять.

С прозвищами у нас хорошо обстоит дело. Почти у каждого есть прозвище. Все девчонки и мальчишки с прозвищами. Некоторые не откликаются, когда спросишь по имени. А на прозвище сразу отзываются. Я своё прозвище не скажу, как-то не хочется, неприятно.

Ужасно интересно получается: когда мы с ребятами разговариваем, учитель совершенно ничего не понимает, потому что он прозвищ наших не знает. Учителей мы тоже прозвищами называем, между собой, конечно.

У моей мамы нет прозвища, я зову её просто мама. Не хочется звать её по-другому. Когда мама дома, я стараюсь, чтобы она меня похвалила.

Один раз я нарядился в отцовский пиджак и стал нарочно кривляться, чтобы её рассмешить. А мама рассердилась, что я весь отцовский пиджак извалял.

Однажды мама с бабушкой пили чай, мне опять хотелось их посмешить. Я думал, думал и придумал:

- Хотите загадку отгадать?

- Давай загадывай, - говорит мама.

- Кто всё знает, всё умеет делать?

- Учёный человек, - говорит бабушка. А мама молчит.

- Нет, - говорю я.

- А кто же? - говорит мама.

- Учёный человек, - говорю я.

- Я же так и говорила, - сказала бабушка.

- А это не тот учёный человек, о котором ты говорила, а другой учёный, о котором я думал.

- Почему он так говорит? Непонятно, - говорит мама.

Непонятно? Неужели не видят, какой я весёлый человек? Мне было так смешно, целый вечер смеялся. А они не смеялись.

Мама говорит:

- Смотрю я на тебя, Славик, ты мой сын, я тебя люблю, и мне хочется тебя за что-нибудь похвалить. Но увы... Пока совершенно не за что. И чему вас только в школе учат.

И всё-то ей не нравится. А я так старался. Мне стало не до смеха.

А мама говорит:

- Ты, Славик, хоть бы книжек больше читал. Видишь, их у тебя сколько. Ты любишь книги? - спрашивает.

- Люблю, конечно, - говорю.

- Какие книги тебе больше нравятся?

- Те, в которых можно картинки вырезать, - говорю.

- Зачем же картинки вырезать? - говорит мама.

- А помнишь, это было давно, мы с тобой сидели, читали, вырезали картинки и наклеивали их в альбом? - Мне запомнились не книжки и картинки, а что мама была со мной. Теперь этого не бывает.

- Помню, - говорит мама, - мы с тобой собак разных тогда изучали. Их и вырезали. Но это было давно. Ты теперь большой, теперь уж ни к чему книги портить. И собака у нас есть живая. Ты ведь любишь животных?

- Я только нашу Пташку люблю. А тех, которые по улицам бегают, мы с ребятами палками гоняем.

- Как можно! - говорит мама.

- А ребята говорят: "Зачем мне чужая взрослая собака, я лучше куплю свою маленькую и буду с ней гулять".

- Жалко собак, - говорит мама. - Эх, Славик, Славик, что же нам с тобой делать...

Не знаю, что делать. Вот вчера мы одному мальчишке дали прозвище "Собака". Он от нечего делать целый день говорил "Ав, ав" и бегал за нами, как собака. Мы вообще целыми днями дразнимся. Васька на меня обиделся, сказал, что он мне прозвище придумает. Как бы и вправду чего не выдумал. Он быстро придумывать не умеет. Но всё же опасность некоторая есть.