Битва за пустыню. От Бухары до Хивы и Коканда - Владимир Виленович Шигин
После всех сокрушительных поражений кокандский владыка хан Худояр пошел на мир и подписал торговый договор, фактически превращавший Коканд в зависимый от России протекторат.
Но военная кампания 1866 года на этом не закончилась.
* * *
Глядя на расстеленную карту Средней Азии, Крыжановский безжалостно дырявил ее циркулем, вымеряя расстояния между бухарскими и кокандскими городами.
– Посмотрите, господа! – говорил он штабным офицерам. – Между Джизаком и Ходжентом образовывалось огромное пустое пространство, через которое бухарское войско в любой момент может выйти в тыл нашим пограничным крепостям. Закрыть эту огромную пограничную брешь можно было только одним способом – взяв находившийся между Ходжентом и Джизаком город Ура-Тюбе. Ну, а, чтобы полностью замкнуть пограничную линию, обязательно надо взять и Джизак. Будут ли у кого другие соображения?
Других соображений не было.
– Крыжановский повернулся к начальнику своего штаба полковнику Троцкому:
– А вас, Виталий Николаевич, я попрошу дать мне всю информацию по Ура-Тюбе, чтобы я мог принять нужное решение.
Тем временем объявивший России газават эмир Бухары Музаффар лихорадочно продолжал вооружаться. Более того, его эмиссары двинулись в Индию, чтобы заручиться политической и военной поддержкой англичан. В Калькутте их, конечно же, встретили с распростертыми объятьями. Заполучить в союзники Бухару было давней мечтой нашего противника по Большой Игре, а тут бухарцы сами бросились в английские объятья. Надо ли говорить, что в Калькутте и Лондоне мгновенно забыли обо всех ранее достигнутых договорах с Россией. И вскоре из Индии через Афганистан в Бухару поспешили первые офицеры-инструкторы, за которыми должны были двинуться караваны с пушками, ружьями и боеприпасами. Противостояние с Бухарским ханством принимало серьезный оборот. Теперь все решало только время – успеем ли мы разгромить эмира до подхода английской помощи или все выльется в долгое и кровопролитное противостояние с неизвестным исходом.
Именно поэтому, после еще нескольких предостережений и предупреждений, осенью 1866 года отряд генерала Романовского двинулся в глубь Средней Азии. На этот раз удар должен был быть нанесен по району, находящемуся между тогдашними нашими и бухарско-кокандскими владениями. Данный регион являлся последним оплотом Бухары, примыкающим к нашим землям. Регион был укреплен двумя мощными крепостями – Ура-Тюбе и Джизаком. Занятие этих крепостей являлось для нас жизненно важным. Это бы не только серьезно ослабило эмира Музаффара, но и отбило бы охоту у англичан делать на него ставку в Большой Игре.
Нашим солдатам название Ура-Тюбе понравилось сразу. Правда, они его несколько переделали в «Ура тебе». Так и говорили:
– Когда возьмем «Ура тебе», тогда и отдохнем!
Сам путь к неприятельской крепости пролегал по нескончаемой дороге, вокруг которой раскинулась поросшая колючкой пустыня. Только на горизонте можно было разглядеть вьющуюся лентой Сырдарью, а на юге снежные вершины горного хребта. Лишь изредка попадались оазисы, за которыми скрывались глиняные сакли бухарских кишлаков. Над каждым из них поднимался столб дыма – по приказанию ура-тюбинского бека жители жгли свои запасы. Большинство из них пряталось при приближении отряда, но самые любопытные все же выглядывали из-за дувалов в своих чалмах и серо-синих халатах.
Походная колонна войск, идущая на Ура-Тюбе, наверное, вызвала бы оторопь у столичных генералов, столь велико было разнообразие в одежде, как среди офицеров, так и среди солдат. Покрытые густым слоем пыли, выцветшие от солнца кителя и кожаные шаровары чередовались с синими и красными полосатыми рубашками, с белыми блузами, даже с полушубками, на которые офицеры просто пришивали сверху погоны, чем и отличались от остальных.
Вместе с отрядом Романовского ехал с небольшим конвоем и сам генерал-губернатор Оренбурга Крыжановский, решивший лично поучаствовать в боевом походе. Командование отрядом он, однако, оставил за Романовским.
Глава третья
Ура-Тюбе (ныне Истаравшан) был одним из крупнейших городов древней Согдианы. Этот бухарский город занимал западное положение по отношению к только что взятому нами Ходженту и контролировал огромное пространство между Джизаком и Ходжентом, включая важные караванные дороги, ведущие в Афганистан. Ура-Тюбе всегда являлась главной опорой эмира бухарского в долине Сырдарьи. Крепость была расположена на северной покатости снегового хребта Тянь-Шань, отделяющего долину Сырдарьи от прочих бухарских владений, расположенных на Амударье. Через Ура-Тюбе проходил направляющийся вдоль подошвы гор караванный путь из Бухары в Коканд. Опираясь на эту крепость, властители Бухары распространяли свое владычество на Коканд, Ходжент и Ташкент. Взятие Ура-Тюбе надежно прикрыло бы создаваемую нами южную пограничную линию со стороны южной части бухарского ханства и Самарканда.
Следует сказать, что укрепления Ура-Тюбе, как и Ходжента, были построены в конце XVII столетия по системе Вобана каким-то случайно забравшимся в азиатские края французом – учеником знаменитого французского инженера. Цитадель Ура-Тюбе была снабжена высокими и прочными двойными стенами, внушительными профилями валов и глубокими рвами. Все по правилам старой европейской фортификации.
27 сентября 1866 года наши войска окружили Ура-Тюбе. После подхода отряда к крепости флигель-адъютантом полковником графом Иваном Воронцовым-Дашковым и подполковником Барановым была произведена подробная рекогносцировка.
30 сентября артиллерия под начальством начальника артиллерии Оренбургского военного округа генерал-майора Кондратьева начала обстрел крепости, и вскоре в стенах крепости были пробиты две бреши. После этого для штурма было сформировано три колонны, из двух рот каждая, усиленные артиллерией: две колонны должны были наступать с юга, одна – с северо-востока.
1 октября была произведена фальшивая атака южной стороны крепости, а на следующий день последовал решающий штурм всеми колоннами. Во главе колонн были поставлены: с южной стороны – майор 5-го Туркестанского линейного батальона Назаров и штабс-ротмистры Генерального штаба Шауфус и Глуховской, с северо-восточной стороны – поручик Морозов и штабс-капитан Конопельский. Резервами командовали – с южной стороны – капитан Мантейфель, а с северо-восточной – поручик Кузьминский. Последний должен был одновременно прикрывать и позицию со стороны Джизака, с которого все время подходили бухарские войска.
Штурм начал с северо-восточной стороны авангард, составленный из охотников. Возглавлявший его капитан Плец в самом начале боя был убит пулей в голову, и его место заступил капитан Гриппенберг. Охотники, не обращая внимания на сильный огонь противника, стремительно добежали до рва, спустились в ров и приставили лестницы к стене. Упорная оборона не остановила наших солдат, штурмующие скоро успели перебраться через первую стену и захватить неприятельские орудия. Затем поддержанные вовремя подошедшими резервами они сломали ворота и уже почти ворвались в город, но наткнулись на большие толпы защитников, которые бросились врукопашную и открыли сильный огонь из башен и саклей.
Вскоре в ожесточенной схватке были ранены шедшие впереди своих солдат штаб-ротмистры Шауфус и Глуховской, контужен, но остался в строю уланский поручик Кузьминский, тяжело ранены поручик Комаров и молодые, только что произведенные в офицеры подпоручики Плешков и Кончиц. К сожалению, все трое через несколько часов умерли от ран.
Однако сильный артиллерийский
