Удивительные сказания Дивнозёрья - Алан Григорьев
– Знаю. И мне было очень стыдно. Но я не могла вернуться и не имела права забрать тебя в город. Да ты и сама не хотела. Всякий раз, когда я привозила тебя в город, ты через считаные дни начинала проситься домой, в Дивнозёрье.
– Потому что здесь мой дом!
– А мой, увы, не здесь.
Тайку обуревали смешанные чувства. Умом она понимала, что мама хочет сказать. Они слишком разные. И каждая имеет право жить собственной жизнью, не подстраиваясь под чужие ожидания. Если подумать, между ними много общего. Маму тоже дразнили в детстве. Естественно, что она отправилась искать лучшей жизни. Отчего же так больно?
– А теперь послушайте старика. – Домовой Никифор привстал, чтобы казаться внушительнее. – Что сделано, то сделано. Все совершали ошибки. Но Аннушка доказала, что по-прежнему слышит нас. И если бы ей не было дела до Таюшки-хозяюшки, разве она приезжала бы в Дивнозёрье?
А Пушок добавил:
– Прошлого не воротишь. Но позволять прошлому определять нашу нынешнюю судьбу тоже не дело.
– Знаю, я не была хорошей матерью… – вздохнула Аннушка. – Но я пыталась. И до сих пор пытаюсь. Когда ты появилась на свет, я сама была ещё девчонкой. Нас никто не учит быть родителями, однажды мы просто ими становимся.
– Не нужно оправдываться! – Тайка порывисто обняла мать. – Друзья правы: пусть прошлое останется в прошлом. Давай начнём всё заново. Только в этот раз – без недомолвок.
Они ещё долго стояли, обнявшись. А потом пошли вместе лепить пирожки.
Пусть впереди ещё много трудностей – ведь им предстоит заново узнать друг друга и научиться доверять, – но они поговорили по душам. И былые обиды больше не имеют над ними власти. Кто знает, может, теперь и получится стать настоящей семьёй? По крайней мере, Тайка на это очень надеялась. Ведь сделать шаг навстречу родному человеку никогда не поздно.
Птицы новой весны
За окном опять шёл снег – и это в апреле! Тайка со вздохом оторвалась от книги. Ей так хотелось погулять сегодня – и на тебе, метель…
В приоткрытую форточку протиснулся Пушок – мокрый, со слипшимися перьями.
– Бр-р-р! – сказал он вместо приветствия и встряхнулся.
Капли упали на страницы, и Тайка отодвинула книгу.
– Эй, осторожнее!
– Тая, там светопреставление какое-то. Я замёрз, как в январе!
– Может, чаю горячего? – Она потянулась было к чайнику, но коловерша замотал головой:
– Потом. Там твоя помощь нужна. У кормушки птица лежит, совсем замёрзла, бедняга. Я, конечно, не люблю этих пернатых, но…
Не дослушав, Тайка выскочила наружу в одних тапочках, даже пуховый платок накинуть не успела. Ещё зимой они повесили у крыльца кормушку, чтобы помочь птицам перезимовать. Обычно туда прилетали воробьи, синички да снегири, иногда заглядывала свиристель, но сегодняшняя гостья была особенной. У птички, о которой говорил коловерша, было рыже-золотое искрящееся оперение. Красивое – глаз не оторвать! И Тайка прежде уже такое видела.
– Пушок, это же осеничка, приносящая осень! Что-то не в срок прилетела пташка…
Девушка подняла из снега обмякшее тельце.
Ей показалось, что птичка мертва, но та вдруг открыла глаза. С облегчением выдохнув, Тайка поспешила в дом.
Она нашла коробку, поставила возле печки и положила в неё птицу. А то очнётся, начнёт метаться, повредит крылья.
– Звони тёте Тане! – Пушок навис над коробкой, разглядывая яркую, как осенний лист, гостью. – Тут без ветеринара не обойтись.
– Не думаю, что тётя Таня поможет. Это же необычная птица, не из нашего мира. Погоди, я лучше попробую заклятие. – Тайка сложила ладони лодочкой. – У Яромира подсмотрела. Он мне так синяки лечил.
Она прошептала несколько слов на дивьем языке, надеясь, что всё произносит правильно. Ладони наполнились теплом. Девушка осторожно коснулась тщедушного тельца, и птичка закрыла клюв, подняла головку. Дыхание восстановилось, распластанные крылья подобрались.
– Пить! – чирикнула она.
Тайка, кивнув, быстро наполнила блюдечко.
– Спасибо, ведьма! – просвистела гостья, утолив жажду.
– Ты меня помнишь?
– Конечно. Мы же уже встречались осенью. Я к тебе и летела, чтобы о помощи попросить. Да, вишь, не долетела. Очень уж злая метель нынче…
– Теперь всё будет хорошо, – улыбнулась Тайка. – Пушок тебя вовремя нашёл. Ну, рассказывай: что случилось?
Птичка с опаской покосилась на коловершу:
– А он разве не съесть меня собирался?
Пушок фыркнул от возмущения, а Тайка поспешила успокоить гостью:
– Ты что! Нет, конечно! Коловерши не едят птиц. Ну, по крайней мере, этот.
– Уф, тогда прошу прощения. Я ужасно испугалась… Меня зовут Ляна. В этом году меня избрали вестницей весны. Но я потеряла ключик, и теперь весна никогда не настанет, летняя нечисть не проснётся, перелётные птицы не вернутся, а вместо лета придёт зима. Это всё моя вина! – Птичка чуть не плакала.
– Ну ты и растеряша! – ахнул Пушок, а Тайка замотала головой:
– Погоди, я ничегошеньки не поняла! Что значит «вестница весны»?
Пришлось Ляне пояснять:
– Каждый год птицы приносят весну на крыльях. Но самое важное задание достаётся той, что прилетит самой первой. Она должна принести ключ, чтобы отпереть весне дорогу. Нынче эта честь досталась мне, но я… – Птичка всхлипнула. – Я потеряла ключ, ведьма.
– Погоди, но ты же осеничка!
– И что? – с вызовом глянула птичка. – Мало ли кем ты родился! То, чем ты хочешь заниматься, – гораздо важнее. А я с самого детства хотела хоть разок впустить в мир весну. Ты хоть знаешь, сколько я готовилась?! Сколько усилий приложила, чтобы меня наконец выбрали?! И теперь всё насмарку… Может, и впрямь не стоило бороться?
– Конечно, стоило! – Тайка скинула тапочки, быстро натянула резиновые сапоги и куртку. – Где ты потеряла ключ?
– У истоков Жуть-реки. – Ляна потупила взор. – На самой границе болот.
– Ага! Пожалуй, я знаю, кто мог его найти и присвоить. Есть тут у нас один тип. Очень любит всякие блестяшки.
– Да, это наверняка Мокша! – Пушок захлопал крыльями. – Тая, я с тобой! А за ней, – кивнул он на птичку, – пускай Никифор присмотрит.
Ляна, конечно, пыталась протестовать, но Тайка поддержала коловершу:
– Тебе лучше будет пока остаться здесь. Ты ещё слишком слаба для путешествий. Вот увидишь, мы быстро управимся. Считай, похититель уже найден!
* * *
Добираться пришлось долго: от снега с дождём дороги развезло, и Тайка порадовалась, что надела резиновые сапоги, – в кроссовках она точно утонула бы. Вдобавок оказалось, что Жуть-река разлилась, и там, где раньше можно было просто перескочить на другой берег, пришлось переходить по скользким брёвнам.
– Ну и грязюка! – ворчал Пушок. – Дурацкое время года.
– Да
