Евгений Гаглоев - Аграфена и Братство говорящих котов
– Все хочу спросить, – тихо сказала девочка. – Зачем вам понадобилась книга ведьмы Амалии?
– Там есть очень нужная нам информация, – уклончиво ответил Акаций.
– Да вы читать-то хоть умеете? – с недоверием спросила Аграфена.
– А то! – важно изрек кот. – Еще и получше некоторых! Наш предводитель Пафнутий вообще самый грамотный кот на свете. Особенно хорошо ему удаются этикетки на консервных банках.
– Кстати, – вспомнила вдруг девочка. – А как его по отчеству? Я как-то забыла спросить.
– Пафнутий Дормидонтович! – ответил Акаций. – Раньше он жил в доме деревенского кузнеца.
Аграфена едва не вывалилась из кустов.
– Это кот Дормидонта?! – воскликнула она.
– Конечно! Откуда бы еще у него взялось такое дурацкое отчество?
– А Дормидонт так по нему скучает.
– Пафнутий тоже скучает по хозяину. Но ему приходится скрываться. Жандармы ведь не дремлют.
– Дормидонт никогда не сдал бы его в жандармерию! – с уверенностью сказала Аграфена. – Мне кажется, он любит котов. Пусть Пафнутий как-нибудь его навестит. Старичку будет приятно повидаться со старым другом.
– Передам Пафнутию, – пообещал Акаций.
В этот момент дверь особняка со скрежетом отворилась. Коптильда вышла на крыльцо и стала возиться с ключами. Ее рюкзак, еще недавно туго набитый, теперь свободно висел на своих лямках. Она заперла дверь, затем пристегнула увесистую связку к своему поясу.
Девочка не забыла подглядеть, какой именно ключ она использовала – самый большой и самый ржавый из всей связки.
Комендантша заревела свой любимый военный марш и бодро зашагала обратно к приюту. Аграфена и Акаций тихонько последовали за ней.
– И как ты собираешься стянуть у нее ключ от дома? – поинтересовался кот.
– Еще не знаю, но обязательно придумаю… – ответила она, задумавшись. – Нужно разработать план.
– Ух, как все серьезно! – съязвил кот.
– А ты как думал?
– Я никогда ни о чем не думаю! – заявил Акаций. – Это моя единственная положительная черта.
– Ты совсем, как Триш, – заметила Аграфена. – Он тоже сначала делает, а потом только задумывается, что натворил!
– Это который из твоих друзей, сосиска или пончик? – уточнил кот.
Девочка засмеялась, зажимая себе рот рукой. Никто еще не сравнивал высокого и стройного Триша и маленького и толстенького Пиму с едой.
– Надо тебе обязательно с ними познакомиться, – сказала она Акацию. – Они очень хорошие ребята.
– У нас еще будет возможность сделать это! – заверил ее кот.
Он проводил Аграфену до самой ограды приюта.
– Ладно, теперь мне пора, – прошептал он. – Доберешься дальше одна?
– Конечно! Я ведь уже не маленькая.
– Вот и хорошо!
И Акаций убежал в темноту.
Девочка пролезла в дыру в заборе, обошла здание и вскарабкалась по дубу на крышу приюта. Над комнатой Федусея все еще зияла огромная дыра. Она тихонько подкралась к ней и заглянула в каморку.
Самогонный аппарат учителя снова пыхтел над каминной решеткой. По комнате плыл сладковатый дымок. Сам Федусей, Копотун и Мисса – Аграфена особенно удивилась, увидев здесь этого противного мальчишку, – сидели вокруг стола и играли в карты.
– Так ты раздумал ябедничать на меня Коптильде? – поинтересовался Федусей.
– Раздумал, – кивнул Мисса. – Пока… У меня еще не водилось друзей, с кем я мог бы перекинуться в картишки. И потом, на следующем уроке, вы же поставите мне хорошую оценку?
– Если поможешь мне заделать эту дыру, – он показал на потолок.
На лестнице вдруг послышался громкий топот сапог.
Федусей и Копотун тут же узнали этот звук и заметались по комнате. Старый учитель схватил свой самогонный агрегат за ручки, обжегся и громко выругался. Снова ухватился за него, теперь уже через рукава своего халата, стащил с каминной решетки и спрятал в шкаф. Едва он успел это сделать, дверь комнаты распахнулась.
В каморку вошла Коптильда.
– Ага! – завопила она. – Три кочана капусты и одна извилина на всех!
– Чего тебе надо? – недовольно проворчал Копотун. – Сидим, играем в карты, никого не трогаем!
– Мне тут птичка на хвосте принесла, что это ты оторвал мой несравненный, потрясающий плакат! – сообщила комендантша.
– Заткнуть бы клюв этой птичке! – злобно сказал ей братец.
– Так ты или нет?
– Я упал в окно, и мне пришлось ухватиться за твой плакат, чтобы не свернуть себе шею.
– А плакат-то здесь при чем?! Летел бы себе мимо! Невелика потеря!
– Так-то ты обращаешься со своим родным братом!
– Да у меня еще два брата и три сестры. Что мне теперь, ноги вам целовать?! – Коптильда принюхалась. – А чем это у вас тут пахнет?!
Федусей побледнел и затрясся.
Мисса закрыл лицо картами.
Комендантша подскочила к шкафу и резко распахнула его дверцы. Жбан Федусея выкатился ей под ноги, содержимое растеклось по всему полу, источая жуткую вонь.
Коптильда заорала так, что Аграфену едва не сдуло с крыши. Потом комендантша увидела дыру в потолке, и ее крик перешел в рев разъяренного медведя.
Девочка предпочла не дожидаться, чем закончатся эти разборки, и опрометью кинулась к своему карнизу. Пару минут спустя она уже была в спальне девочек и юркнула под одеяло.
Над приютом до самого утра раздавались выстрелы, громкие крики и хлесткие звуки ударов.
Глава восемнадцатая,
в которой Коптильда идет в купальню, а в приют прилетают ревизоры
Весь следующий день был посвящен разработке плана по похищению ключа от дома комендантши Коптильды. Пока Копотун с подбитым глазом рисовал во дворе приюта новый приветственный плакат, а Федусей и Мисса стучали молотками на крыше, заделывая дыру, воспитанники собирали ягоды на плантациях. Аграфена, Триш и Пима собрались в дальнем углу амбара.
– И как мы украдем у нее ключ? – спросил Триш. – Она постоянно таскает связку на поясе. Не на секунду с ним не расстается.
– Расстается, – задумчиво произнесла девочка. – Когда моется в приютской купальне.
Коптильда любила мыться. Она через день принимала ванны, да к тому же два раза в неделю топила в приюте баню, куда никого не пускала.
– Предлагаешь залезть к ней в купальню?! – ужаснулся Пима.
– А у тебя есть другие предложения?
– Это без меня! – наотрез отказался мальчик. – Я к ней туда не полезу.
– Нужно только пробраться в раздевалку, – сказала Аграфена. – Никто не заставляет тебя лезть к ней в помывочную.
– А я и в раздевалку не полезу. У меня еще психика неокрепшая.
Девочка перевела взгляд на Триша.
– Ну а ты?
– Я у дверей покараулю, – осторожно сказал он. – А ключ ты уж сама воруй!
– Тоже мне, мальчишки! – фыркнула Аграфена. – Опять придется самой все делать!
Когда поспевшие ягоды были собраны, комендантша приказала воспитанникам повесить на стену новый плакат, который оказался еще страшнее предыдущего. Копотун мало того, что обладал ужасным почерком, так еще и пропустил половину букв. Позже Коптильда заставила девочек подмести дорожки, обустроить у главных дверей приюта клумбы и посадить в них полевые цветы. Мальчикам она дала задание вывезти остатки металлолома кузнецу Дормидонту.
– Скажете ему, что ворота мне уже не нужны. Пусть он выкует мне новый танк! – заявила она. – Буду ездить на нем на парады в столицу!
Ее старый танк красовался на своем постаменте, сверкая свежей краской. Комендантша собственноручно покрасила его колеса в черный цвет и нарисовала на покрышках белые ободки.
Когда вечером все запланированные работы подошли к концу, Коптильда отправила детей по их спальням, а сама пошла в купальню.
Аграфена поняла, что время, которого они так ждали, пришло.
Она сделала знак Тришу, тот понимающе кивнул.
После того как остальные воспитанники разошлись по комнатам, ребята встретились на заднем дворе приюта, около двери в купальню.
– Кухарка! – послышалось изнутри. – А ну поддай пару! Я хочу, чтобы вода кипела, тысяча чертей! А она у тебя едва теплая!
– Сию минуту, ваше высокоблагородие, – ответила старуха.
Раздался грохот тазиков, плеск воды и громкое шипение.
– Другое дело! – восторженно воскликнула Коптильда.
Триш поежился.
– Мне даже тут стоять страшно, – признался он Аграфене. – А ты собралась внутрь заходить.
– Другого выхода все равно нет! – сказала девочка.
