Необычайное путешествие в Древнюю Русь. Грамматика древнерусского языка для детей - Татьяна Леонидовна Миронова
— Видать, немного у нашего князя власти, коль этот Вышата взял такую смелость, фыркает да глазами сверкает, — страх перед Вышатой не отпускал Митю.
Еще бы, — подтвердил Прохор. — Вышата — тысяцкий князя, боярин именитый. Его непросто переспорить. Князь к мнению тысяцкого всегда прислушивается. Не впору нам с тобой этакий недруг. Надо держать ухо востро.
— А Путята кто в дружине? — поинтересовался Митя.
— Путята — молодшей дружины гридь, — ответил Прохор и, поняв, что сейчас окончательно запутает Митю, решил объяснить все по порядку. — Окружение князя состоит из войска — дружины и прислуги. Дружина делится на старейшую, в нее входят бояре, и молодшую, ее воинов называют «молодь», «гриди». Из старейшей дружины для управления войском назначаются князем тысяцкие, а из молодшей дружины выбираются князем посадники для управления городами, в которых сам князь не сидит. Прислуга князя многочисленна, в нее входят отроки, детские, пасынки. Из прислуги выделяется ключник — человек, назначенный следить за имуществом князя. Но для военного похода князю одной дружины да прислуги мало, в помощь ему собираются полки — временные войска из горожан и поселян. Большую силу имеют такие полки. Вот, скажем, в Невской битве новгородский полк… — Прохор остановился и хлопнул себя по лбу. — Верно мы все рассчитали! Князь собирает силы для похода на Биргера, оттого и нас не прогнал, ему дружинники нужны.
— Славно! — вмиг забыв об опасности, обрадовался Прохор. — Значит, будем участниками Невской битвы. Представляешь, какую книгу потом можно написать, скажем, так: «Воспоминания и размышления участника Невской битвы 1240 года». Каково?
Но Митя на шутку друга не откликнулся, промолчал, думая о своем. Он вспомнил сказанное в «Житии Александра Невского»: «Князь Александръ побежая непобѣдимъ».
— Слушай, Прохор, а как историки оценивают личность Александра Невского?
— Ну, пока что он еще не Александр Невский, — отвечал Прохор, — а просто Александр Ярославич, сын Владимирского князя Ярослава Всеволодовича, внук знаменитого Всеволода Большое Гнездо. Родился Александр Ярославич в Переяславле — Залесском в 1220 году. Так что ныне — в году 1240-м — ему всего лишь двадцать лет!
Уже трехлетним он покинул хоромы своей матери княгини Феодосии и был передан на руки боярину — воспитателю, дядьке Федору Даниловичу. Учил его дядька письму и счету, книжной мудрости, а главное, учил молодого княжича ратному делу.
В те времена князь — военачальник сам вел за собой дружину в бой, первым бросался в сечу. Потому и не обойтись князю без воинских умений: конем управлять, сражаться в конном и пешем строю, владеть тяжелым копьем, мечом, дротиком, кистенем, булавой, боевым топориком. Искусства и сноровки требовала стрельба из лука, учиться которой начинали с детства. Зато опытный лучник успевал сделать в минуту шесть выстрелов, а стрела его летела на 200 метров.
Учили княжича и особым ратным уменьям: построить полки для сражения, знать, когда выгоднее ударить тяжелой конницей, куда поставить сомкнутые ряды пеших полков. В походах надо позаботиться о дозорах, на стоянках — о сторожевых заставах подумать. Нужно уметь водить полки по незнакомым землям, чутьем угадывать путь, расставляя потаенные засады, уберегаясь от вражеских засад… Научиться всему этому можно было только в деле. И Александр уже в пятнадцать лет вместе с отцом Ярославом Всеволодовичем ходил войной на немцев… С 1236 года посажен он был отцом княжить в Новгороде. Новгородцы любили видеть Александра в челе своих дружин, но недолго могли ужиться с ним как с правителем, он часто ссорился с жителями Новгорода. Глянь-ка, — прервал рассказ Прохор, — кто-то едет.
Действительно, к стану приближалось несколько всадников, одетых не по-воински, в кафтанах и чудных шапках с перьями. Сторожа преградили им путь, послали гонца известить князя о прибытии гостей.
Приезжие спешились невдалеке от Прохора и Мити, которые с интересом разглядывали их. На руке у одного, пучеглазого, с тонким горбатым носом, Митя заметил золотой перстень — печатку, на которой был вычеканен орел, держащий в клюве палицу.
— Искусная работа, — восхитился Митя, — богатый человек приехал, княжеского роду, должно быть. Да и одет наособицу от всех, богато и вычурно.
Но прибывший со свитой богач оказался не князем, а чужеземцем, немецким купцом. Митя сразу понял это, едва немец заговорил. Древненемецкий язык, конечно, сильно разнился с тем немецким, который изучал Митя в университете, но суть речи немца он понял. Да и как не понять, если каждое слово его подхватывал, переводил вышедшему из шатра князю толмач:
— Немечьскыи купець Фредрикъ продалъ чловѣку мѣхъ соли, и онъ шелъ съ темь чловѣкомь соли весити, а твои отроци стояли ту въ дворѣ. У Фредрика взяли силою ключь клетьныи и пошли прочь, потомь твои дѣтьскыи Трифонъ пришелъ и реклъ Фредрику: «Пойди ко князю». И онъ пошелъ къ тобѣ по твоему слову съ Трифономъ. Нъ Трифонъ не велъ есть его къ тобѣ, княже, нъ къ собѣ въ истобъку и ту портъ с него снялъ есть, за шию оковалъ, и рукы и ногы, и мучилъ его такъ, как то буди Богу жаль. А потомь ты, княже, дѣтьскыѣ своѣ послалъ на его подворие и велелъ еси товаръ его розграбити. И нынѣ Фредрикъ молить тебе, абы тыи товаръ отдалъ ему.
Немец важно кивал вслед каждому слову, выговариваемому толмачом, потом еще что-то добавил, указав рукой на навьюченных лошадей. Толмач, угодливо улыбаясь, перевел:
— Немечьскыи купець Фредрикъ привезлъ есть тобе, княже, въ коробьяхъ дары — сребро, паволокы и овочь.
Князь прихмурился и покачал головой:
— Почто безмытьно торгуеши, Фредриче? Новъгородьци обиду имуть на тя, яко не платиши мыто Новугороду, а товаръ возиши.
Замахал руками немец и заговорил так быстро, что Митя уже ничего не мог понять.
— Упомни, княже, яко есмь платилъ сребро передъ тобою посадьнику Степану, — перевел толмач.
— А за поставъ полотна да за рукавици перстовые платилъ ли еси мыто? — прищурился князь, заглянув в поданную Вышатой берестяную грамоту, донесение новгородских купцов о неуплате мыта немецким купцом Фредриком за последнюю партию товаров, привезенных им для продажи в Новгород.
Поняв, что князь знает об утаенном от пошлины товаре, купец растерялся, зло и досадливо сверкнули его выпученные желтые глазки.
— Нынѣ, — строго промолвил князь, — отпущаю тебе дому да велю исполняти грамоту ту. Како писано бысть, тако и будеть: «А воли надъ нашими купчинами немечьскымь купьцемь не давати». А иныхъ грамотъ у насъ нѣтуть.
Князь отвернулся от гостей, а те поспешили убраться из негостеприимного стана.
