Горсть спелой земляники - Наталья Валерьевна Акулова
— Мажь быстрее, Костик! Тяжёлое оно. У меня уже руки отваливаются! — закряхтела Наташка.
— Не стони, Наташка, не отвалятся, — сказал Костик и стал красить дно у ведра.
Но, видимо, Наташка и правда устала, потому что в следующий момент ведро выпало из её рук и весело покатилось по земле, словно мяч.
— Ну ты и раззява, Наташка! — закричал Костик. — Беги за ведром — чего стоишь?!
— Сам беги! — буркнула Наташка. — Это всё ты виноват! Надо было красить быстрее, а не как черепаха! Я же сказала, что устала!
Я поставила банку с краской на скамейку и сама побежала за ведром. Оно укатилось далеко и валялось в куче песка.
Я подняла ведро… и чуть не умерла со страху! Оно было похоже на морду какого-то инопланетного чудища, которое сейчас разинет пасть и заглотит меня целиком.
Оказывается, пока ведро катилось, к свежей краске приклеилось всё, что могло. И земля с песком, и трава с ветками, и обрывок газеты, и опилки, и мох, и цветки клевера, а ещё пара шишек и дохлая оса!
— Как же теперь всё это отмыть? — растерялся Костик и стал корябать по ведру прутиком.
— Никак, — ответила я. — Надо дедушку найти и всё ему рассказать. Он точно знает, что надо делать, в отличие от нас.
— Ну уж нет! — возмутилась Наташка. — Я в этом не участвовала и рассказывать ничего не буду! И вообще, я устала и хочу домой!
— Значит, расскажем мы с Саней, — сказал Костик и взял в руки ведро. — Пойдём искать деда!
Искали мы недолго. Дедушка с бабушкой стояли во дворе с открытыми ртами и смотрели на бельё, которое мы недавно полоскали. Оно высохло и стало одновременно и чёрным, и коричневым, и в зелёную крапинку-полосочку, и с фиолетовыми разводами. Честно говоря, и не бельё это вовсе стало, а что-то очень странное и непонятное.
— Что ты с ним сделала, Саня? — прошептала бабушка.
— Я его прополоскала, — ответила я тихо. — Мы думали, оно высохнет и станет белым. А оно… почему-то не стало.
— Понимаете, мы хотели сделать вам сюрприз! — стал рассказывать Костик. — Дело такое, очень доброе! Мы же не знали, что оно на дно речки погрузится и там всё измажется! Мы же… понимаете! Мы!
Костик подбежал к бабушке и хотел сказать что-то очень важное, но вместо этого промямлил:
— Мы просто… ещё маленькие.
Ведро в этот момент в его руке качнулось и весело скрипнуло.
— А это что у тебя за дикобразина такая? — Дед с выпученными глазами уставился на ведро, которое держал Костик.
— А это наше ведро, у которого ты ручку утром чинил, дедушка. Мы его покрасили, — честно ответила я вместо Костика.
Дед взял в руки ведро и осмотрел его со всех сторон.
— А чем же вы его красили, Саня? — спросил он, и уголки его губ стали медленно подниматься вверх. И это было хорошо. Это означало, что дед не сердится, а только делает вид.
— Сначала краской. А потом оно у нас упало, — сказала я деду. — Его можно чем-то отмыть? Мы бы с Костиком могли попробовать…
— Краску можно снять и затем покрыть новой, — ответил дед. — Но перед тем, как я научу вас это делать, вы поможете бабушке снова выстирать бельё. Снимайте его с верёвок и несите в дом.
Бабушка помогла нам засунуть бельё в стиральную машину и показала, как засыпать в неё порошок и включать. Мы два часа сидели с Костиком возле машины и смотрели, как из чёрного бельё превращается в белое. Прямо настоящее волшебство!
Потом машина его выполоскала, отжала и выключилась. А мы достали бельё и побежали во двор его развешивать.
Дедушка с бабушкой внимательно наблюдали, как мы проводим свою работу над ошибками. И, кажется, в этот раз у нас всё получилось!
Мы стояли и любовались тем, как весело сырое бельё колыхалось на верёвках от ветра.
И тут кто-то громко сказал:
— Кхе-кхе, добрый вечер!
Мы оглянулись. Это был тракторист дядя Митя. Он держал руки на боках и очень подозрительно глядел на нас с Костиком. А бабушка с дедушкой так же подозрительно посмотрели на дядю Митю. По-моему, они почувствовали что-то неладное.
— А я вот шёл мимо и решил поздороваться, — сказал дядя Митя немного с ударением на каждом слове. — Костик, можете мне с Саней водички колодезной принести, а я пока с дедушкой и бабушкой тут потолкую?
Мы с Костиком пошли за водой. Конечно, нам было понятно, о чём именно пришёл потолковать со взрослыми дядя Митя и что теперь нас ждёт.
Мы молча подошли к колодцу и зачерпнули воды в ковшик. Потом сели на лавочку и так же молча стали ждать свой приговор. Говорить ни о чём не хотелось.
И вдруг калитка открылась, и из неё вышел дядя Митя.
— А чего это вы тут притихли? — спросил он нас весело, взял ковшик и залпом выпил из него всю воду!
Мы смотрели на него и прямо чуть не плакали — какой же он всё-таки наглый, оказывается, этот дядя Митя! Пришёл, нажаловался, попил нашей водички, а теперь стоит и улыбается нам в лицо!
А дядя Митя как ни в чём не бывало сел на лавку рядом с нами и объявил:
— Я обо всём договорился! Завтра в восемь утра жду вас на окраине поля. Будете помогать нам землю перепахивать, чтобы мы в срок уложились. Саня будет из кабины смотреть за плугом и сигнализировать мне, если в него что-нибудь попадет, а Костик — доставать из него комья и камни, когда я трактор остановлю, и тащить их на обочину.
Дядя Митя отдал мне пустой ковшик и подмигнул Костику:
— Ну что — по рукам?
Он протянул Костику свою большую и немного грязную ладонь. Костик радостно посмотрел в глаза дяде Мите и протянул ему свою ладонь:
— По рукам!
Дядя Митя пожал ему руку и убежал.
Я не знаю, что именно рассказал дядя Митя про нас бабушке и дедушке. Но за угнанный трактор нас никто не ругал.
Правда, бабушка строго посмотрела на меня и спросила голосом Мэри Поппинс:
— Саня, а ещё
