Спящая - Мария Евгеньевна Некрасова
Калитка запищала, и к нам вышла женщина в домашних тапочках и куртке, наброшенной поверх халата. В ногах у неё суетилась маленькая собачка, из-за спины выглядывал пацан чуть младше Катьки.
– Что за девочка?
Я полез в телефон. Давненько я её не фотографировал: Катька не очень-то любит сниматься, да и я не фотограф. Разве что уж очень весёлую картинку увижу, которую прямо хочется запечатлеть… Я листал фотки, показывая тётке Катьку, перепачканную черникой, высунувшую синий язык на полкадра, Катьку, висящую на дереве вниз головой, Катьку, затолкавшую себе в ноздри по надкусанной молодой морковке, чтобы ботва торчала… «Папа забрал»! Руки тряслись.
– Нет, я не видела. Перешлите мне, скину в соседский чат, где вся деревня, может, видел кто. Надо же, а… – Она потрепала меня по плечу, и я отшатнулся, чтобы не разреветься.
Ещё несколько долгих секунд я вбивал её телефон и скидывал фотки. Миха горячо благодарил тётку, мысль и правда была удачная, Генка за рулём старательно не отсвечивал. Я тоже буркнул какое-то «Спасибо» и плюхнулся на переднее сиденье совершенно вымотанный.
– А дальше что? – Генка.
У меня был тот же вопрос. Сидеть и тупо ждать, когда времени нет, совсем нет…
– А дальше стукнемся в другой дом. – Миха. – Соседский чат хорошо, только не все часто проверяют сообщения.
* * *
В соседнем доме нам не ответили. От отчаяния я саданул ногой по металлической калитке, эхо от её звона разнеслось, наверное, по всему посёлку, даже Генка из машины высунулся:
– Ну что ты, Ром, на работе же все!
Может, и на работе. А может, сидят, затаившись за тонированными стёклами новенького особняка, скрывая Катьку в звуконепроницаемой комнате.
В следующем доме – тоже тишина, я думал, я его разнесу, Миха меня вовремя увёл. Потом позвонил отец и сказал, что они с дедом Артёмом едут к нам, потом тётка из соседского чата – только чтобы сказать, что нет никаких новостей, я чуть её не послал, но Миха вовремя показал мне кулак.
От четвёртого дома я уже ничего не ждал. Стоял и потихоньку пинал ногой ворота (уж очень шумные, противный металлический звук), пока Миха терпеливо слушал треньканье домофона. Старушечий голос ответил почти сразу:
– Ворота не ломать!
Я послушно замер с занесённой ногой, пока Миха повторял свою тираду о похищенной девочке.
– Колька из шестого дома, – категорично заявил домофон, и я аж подпрыгнул: что за Колька, где?! – Он-он! Алкаш, бандит! – Пауза. Я подскочил к самому микрофону, оттолкнул Миху и завопил:
– Где?!
– Так это… – голос замешкался. – Главное что: идёт такой с чужим ребёнком мимо моей калитки. Я хоть и слепая, а на мониторе всё видно.
Миха глянул на меня, и мы уже хором завопили:
– Где?!
– Я его по громкой связи и спрашиваю: «Куда это ты чужого ребёнка тащишь?!» Он как вздрогнет, как шуганётся, как драпанёт, бандит!
– А девочка?!
– Тоже, – уверенно заявила бабка. – К остановке небось побежала, школьный автобус-то там ходит…
Генка слушал, наполовину высунувшись из окна. Услышав про автобус, громко ругнулся и сплюнул под ноги:
– Рацию не взял! Может, она позже на автобус села со старшаками. Может, дома давно!
– Дед Артём бы позвонил…
– Так он с твоим отцом сюда едет.
– Спасибо, вы нам очень помогли. – Невозмутимый Миха одним прыжком запрыгнул на своё заднее сиденье: – А теперь гони к остановке. Вдруг не врёт.
Меньше всего мне понравилось это «вдруг». То, что рассказала невидимая старуха, звучало и впрямь странно, хотя вполне правдоподобно. Другой вопрос: смогла ли Катька действительно убежать, или этот её догнал? «Колька из шестого» – ясно как на ладони. Каково оно вообще – похищать детей в посёлке, где все тебя знают, да ещё и видят на уличных камерах? Может, бабка что-то напутала? Может, дядька – того, с головой не дружит? («Алкаш, бандит!»)
Генка гнал машину по длиннющей безлюдной улице. Ну да: все на работе-учёбе. Если про камеры не знать… Но этот-то знал! Должен был знать, если здесь живёт…
Машину тряхануло на въезде на шоссе, Генка крутанул руль и встал у совершенно пустой остановки школьного автобуса:
– Ну и?
Тишина. Я слышал его нервное дыхание и птичек за приоткрытым окном. Впереди серым полотном стелилась пустая дорога…
– Вон же! – Миха выглянул из-за моего подголовника и завопил мне прямо в ухо: – Вон, вы что, оба слепые?!
– Точно! Прям посреди дороги – собьют же! Её дед ПДД вообще не учит?.. – ворча, Генка газанул вперёд, и уже через несколько секунд я увидел.
По пустой дороге, почти по разделительной полосе шла знакомая собака рядом со знакомой девочкой, которая сейчас получит.
* * *
Мы догнали их за несколько секунд. Я выскочил, вцепился в Катьку под тяжёлым взглядом пса. Из меня рвались вопросы и проклятья сразу, кажется, я даже замычал от этой толкотни слов в горле. Из-за спины подошёл хладнокровный Миха и спросил:
– Как ты?
– Устала. Тор хотел прогуляться, а я уже устала. Хорошо, что вы на машине. – Она кивнула на Генку за рулём, и тот проснулся:
– Ну слава богу! Тебя уже обыскались!
– Подожди… – я наконец-то смог выдавить из себя что-то членораздельное: – Кто увёл тебя из школы? Почему ты с ним пошла?
– Это секрет. Сюрприз. Тор не велел говорить…
– Подожди… Он был рядом?
Генка покачал головой: мол, не видел.
– Он потом подошёл. И этот сразу убежал, а Тор подошёл ко мне… Это секрет. Я не могу говорить. Поехали домой, я устала.
* * *
Генка нас всех отвёз. Катька с чёртовым псом потеснили Миху на заднем сиденье. Пёс был опять грязный, но Миха помалкивал. Я всю дорогу отзванивался: деду Артёму с отцом, тётке из соседского чата, Саньку, чтобы сказать, что нашлась и чтобы в полиции проверили этого странного Кольку из шестого дома. Я не знаком с поведением маньяков, но как-то это всё было слишком странно. Хорошо, что пёс оказался рядом и смог ему помешать.
Меня скребли кое-какие сомнения, например: откуда пёс там вообще, вряд ли пробегал случайно; чего на самом деле испугался этот Колька: собаки или голоса из домофона. Его ли это была идея, или кое-кто его попросил, как деда Витю на реке… Ерунда, псина ничего Катьке не сделает, она не эти, из моего сна!..
