Двенадцать лет, семь месяцев и одиннадцать дней - Лоррис Мюрай
Краудер ничего у него не просил. Но он отвернулся, что да, то да. В дверях гостиной Джек выпалил:
— Тому, кто тронет хоть волосок на голове моего сына, я выпущу кишки голыми руками. Эту мораль, по крайней мере, вы, думаю, понимаете.
Ответа не последовало. Безвольно разлегшись в кресле, Краудер отталкивал сверток носком ноги, как будто это была склизкая кожа мертвой гадюки.
Джек сам нашел дорогу к выходу. Покидая прихожую, освещенную красноватым светом похоронного бюро, он глубоко вздохнул и распустил узел галстука. Ему не терпелось переодеться в костюм, который не так сжимал бы желудок.
Тревожные мысли преследовали его, когда он удалялся от дома 495 по Прескотт-лейн в сторону пресвитерианской церкви. Впервые он упрекнул себя за то, что бросил Уолдена одного во враждебной безбрежности, подверженного всем мыслимым опасностям. Этот Краудер — больной на голову, маньяк, способный перевернуть каждый лист в лесу. Ему захотелось немедленно броситься к сыну и обнять его. Может быть, даже попросить прощения. Свою гордость он оставил раздавленной на грязном ковре под круглым столиком. Ничто теперь не казалось ему невозможным, все на свете он готов был бросить. Он просто хотел войти в бревенчатую хижину и сесть у огня. И он принесет с собой огромную банку чили кон карне.
На подходе к паркингу на него накатила другая тревога. Зря он припарковал свою машину так близко к дому Краудеров. Нет, далековато, конечно, но недостаточно. Он приготовился увидеть проколотые шины.
Он добежал весь в поту и быстро обошел машину, чтобы удостовериться, что все в порядке. Z-rated не тронуты. Вздохнув с облегчением, он бросил на пассажирское сиденье, по которому вилась серая лента ремня безопасности, темный галстук и тесный пиджак. Сел за руль и с наслаждением вдохнул запах потрескавшейся кожи и старого дерева. В «Шеви» он был у себя дома.
Не задумываясь, он нагнулся, чтобы нащупать ствол «ремингтона», и, не найдя его под сиденьем, наклонился пониже. Ружье, наверно, соскользнуло. Он выпрямился и нырнул еще ниже в новой попытке. Когда он поднимался, его голова на что-то наткнулась. Наткнулась именно на то, что он искал.
За Джеком, на заднем сиденье, сидел человек. Сначала Джеку показалось, что он имеет дело с совершеннейшим незнакомцем. Потом два лица наложились друг на друга: то, которое смотрело на него из зеркала заднего вида, и то, что он видел много раз, никогда не встречаясь взглядом, на суде. Второй сын Краудера. Он поддерживал мать и, казалось, интересовался только ею, ничего не слушая (кроме одного раза, когда Джек принес присягу, чтобы изложить свою версию рокового происшествия). Тогда ему было немногим больше двадцати лет, значит, теперь, наверно, двадцать пять. Однако Джек опознал его не без труда. Мальчишка подрос и возмужал.
— Полноте, опустите оружие. И выйдите из машины.
— Валяй, трогай, — сказал молодой человек. — Не меняй своих планов. Я еду туда же, куда и ты.
— Будьте благоразумны. Это нелепо.
— Трогай и езжай потихоньку.
— Извините, — сказал Джек, — я, кажется, забыл, как вас зовут.
Теперь он видел в зеркале только красный лоб в каплях пота. Краудер-младший часто дышал, и, почувствовав, как карабин несколько раз кряду ткнулся ему в затылок, Джек заключил, что парень не только перевозбужден, но и в глубоком стрессе. Отец уже не в состоянии ничем заниматься, подумал он. Они затеяли это вдвоем, но действует сын. Двадцать пять лет и по-прежнему живет с папой-мамой. Джек знал, чем спаяна семья Краудеров: ненавистью.
— Я только что виделся с вашим отцом. Мы оба постарались вести себя как цивилизованные люди.
— Он ждет этого момента без малого три года. Трогай, Стивенсон. Трогай, коли влез.
— Влез? Куда?
— Я-то знал, что ты ее сохранишь. Это, по-твоему, цивилизованно? После того, что ты сделал!
— Я не понимаю…
— Прекрасно ты меня понимаешь. Я говорю о твоей машине. Будь ты нормальным человеком, никогда больше не смог бы сесть за этот руль. Ну же, давай, трогай.
Джек повернул ключ зажигания.
— Я подвезу вас домой. Дальше не поеду.
— Когда все это кончится, я разобью ее вдребезги, — пообещал молодой Краудер.
«Шевроле» выехал с паркинга и покатил по Прескотт-лейн на малом ходу.
— Можешь не спешить, если хочешь, время у нас есть. Еще шесть дней, кажется.
Джек вел так медленно, что машина заглохла посреди дороги. Два бешеных глаза смотрели на него из зеркала.
— Не играй со мной в игры. Поезжай! И уж постарайся ехать в верном направлении.
Это был всего лишь мальчишка. Джек обернулся с быстротой ленивца на ветке, держа руки на виду, чтобы не вызвать у того дурной рефлекс. Парень отстранился и прижался к дверце, опустив оружие, чтобы Джек не схватил его за ствол. Лицом к лицу с врагом он сменил тон.
— Поезжайте, мистер Стивенсон. Делайте, что я говорю, или мне придется стрелять. Но это ничего не изменит, знаете ли, ровным счетом ничего.
Джек не ответил. Он только что увидел, какой бардак царит на заднем сиденье. Молодой Краудер обыскал машину, опустошил багажник, вывалил весь багаж. Бумаги досье были рассыпаны, газетные вырезки, поспешные записки, повестки… Была там и одежда, его парка, брюки, носки, карта Мэна, патроны («винчестер» 243 калибра), он не успел увидеть всё.
— Что вы искали?
— Я считаю до трех и буду стрелять.
Детская угроза, но Джек принял ее всерьез. Краудеры, отец и сын, оба психи. Он поехал, дом 495 по Прескотт-лейн был уже всего в двух сотнях метров.
— Я знаю, где он, думаю, что знаю. В лесу, да, Стивенсон? Мы его найдем, поверьте мне.
Лихорадочной рукой он схватил карту.
— Поторопитесь-ка, у нас впереди не один час пути. Думаю, не нужно указывать вам дорогу.
Джек вспомнил крестик и пунктирные линии на карте. Он прибавил скорость. Проехал мимо дома Краудеров и еще ускорился. Двигатель работал все быстрее, но не так, как его мозг. Эти люди не просто сумасшедшие, они методичны и упорны, они не отпустят его, пойдут до конца, «жизнь за жизнь». Он вдавил педаль газа.
— Эй!
В зеркале заднего вида блеснул «ремингтон». Джек резко затормозил, еще мощнее, чем в своих снах, словно ехал мимо ворот Болтон Хардвар. Машину занесло на гравии, развернуло и стукнуло задом о каменный столбик, обмазанный гипсом. Все произошло почти как предвидел Джек. Сына Краудера выбросило от
