Михаил Касаткин - Первозимок
Ребята затаили дыхание, когда он замер на краю глинистого обрыва.
Сергей поймал наконец Дружка и, успокаивая, прижал к себе.
- Тихо, Дружок, тихо!.. - шепотом увещевал он. - Что там?
Ванюшка, приподняв руку, поманил их к себе. На излучине, где круговоротное течение было самым сильным и. лишь недавно затянулась льдом последняя на реке полынья, примерно метрах в ста - ста пятидесяти от мальчишек, черным пятном проступила вода, и у кромки этого пятна, с трудом удерживаясь на поверхности, пытались выкарабкаться на лед два человека...
Зеленоватая, мышиного цвета, форма и две отброшенные в сторону каски не оставляли сомнения, что в полынье были немцы.
- Откуда они?! - тревожно, с некоторым даже испугом спросил Сергей.
- А гудели самолеты?! - полувопросительно, полуутверждающе отозвался Димка. - Парашютисты, наверно!..
Немцы тужились выбраться из полыньи. Они не видели ребят - их лица были обращены в противоположную от мальчишек сторону. Повернуться немцам просто было нельзя: одно неосторожное, непродуманное движение - и река затянула бы их под лед.
Не вызывало сомнения, что фашисты очутились в воде не пять и не десять минут назад: полынья шириной в два-три метра вытянулась по течению метров на двадцать, и вокруг немцев теснились куски льда - еще не окрепший на быстрине, он обламывался у них под руками.
- А где же парашюты? - с любопытством поинтересовался Колька в ответ на Димкино замечание.
- Где?.. Может, под воду ушли! - буркнул Димка. - Вот их и тянет.
- Парашюты они где-нибудь отстегнули давно! - сердито растолковал Сема. - Лямки было бы видно! Чего они с парашютами... А может, и вовсе не парашютисты, а разведчики, - дополнил он свое предположение.
Ребята разглядели один автомат на льду, неподалеку от касок, почти у самого берега. Второго автомата почему-то не было.
- Упустили, наверно... - заключил Сема.
В это время Дружок, голову которого Сергей все время крепко стискивал под рукой, чтобы не шумел, потихоньку высвободился, прыгнул к самому берегу и, загребая лапами пожухлую траву, песок, опять зашелся в неудержимом лае.
Схватить его не успели, отвлеченные действиями немцев, один из которых, не оборачиваясь, поднял руку и сделал ею движение, как бы приглашая или умоляя подойти к ним, приблизиться.
- Ишь ты! Руку поднял... - зло хмыкнул Ванюшка. - Сдается, что ли?!
- Когда сдаются - обе поднимают, - заметил всезнающий Сема.
- Подними там обе руки - больше ни руки, ни ноги не поднимешь...
- Смотрите, смотрите! - прервал их спор Димка. - Один-то уж совсем закупался, тонет... Айдате, спасать будем?! - опять то ли спрашивая, то ли утверждая, заключил он.
- Фашистов спасать?! - удивился Сема Охремчик.
Разговаривали вполголоса, хотя услышать их на таком расстоянии было невозможно. Вдобавок всех заглушал Дружок,
- Так ведь потонут они сейчас... - машинально отметил Димка.
- Ну, и черт с ними! Мы их автомат возьмем! Давай, Серега, спустим Дружка на лед, пусть он их попугает!
- А вдруг они к нам шли? Вдруг перебежчики?! - засомневался Димка. - Может, рабочие, а?.. Пролетариат?!
- Перебежчиков на парашютах не сбрасывают, - резонно возразил Сема. - Как они здесь оказались? Ванюшка решительно поднялся с земли. - Держи своего Дружка, Серега! Мы не спасать их будем, а в плен возьмем! Они же сейчас как кутята. Доставим в сельсовет - и будьте здоровы!
Было странно, что эта простая идея никому не пришла в голову сразу. Несколько часов назад собирались партизанить, а увидев перед собой врага, растерялись. Может, потому, что враг был совсем беспомощным? Сергей поймал и теперь уже крепко держал Дружка. Вдоль берега побежали вниз по течению, туда, где почти против немцев спуск к реке был пологим.
Дружок теперь и в самом деле задыхался, пытаясь освободиться от веревочного ошейника. Сергеи с трудом успокаивал его.
Теперь, когда появился точный план действий, энергии у всех прибавилось. О том, что поблизости могут оказаться еще враги, ни у кого не появилось даже мысли.
- Сначала надо автомат схватить! - в который раз напоминал Димка.
- Эй, вы, немцы! - прокричал длинноногий Петька Кругликов. - Не тоните! Сейчас мы вас...
И едва он первым ступил на лед, как от ноги его множественными лучами во все стороны разбежались трещины.
- Назад! - крикнул Сема, хотя все и так уже, будто ударившись о невидимую преграду, застопорились у кромки льда. Петька тоже успел отпрыгнуть.
- Надо валежник! Иначе к ним не подберешься. Давайте валежник! - распорядился Ванюшка.
- Я доски возле моста видел! - просвистел запыхавшийся Колька и метнулся назад, к мосту. Петька последовал за ним.
Ванюшка, Сема и Димка разыскали под соснами две сухие раскидистые лапы и, бросив на лед, устлали их небольшими еловыми ветками, так что получилось что-то наподобие двух матов.
От моста тем временем приволокли четыре доски.
Сема Охремчик лег для пробы на один из матов. Лед даже не хрустнул.
- Колюнь! - позвал Сема. - Снимай ремень, привязывай лапник к доске! Я свой тоже сниму, не бойся! Штаны подержать можно.
Немцы, наблюдая за их приготовлением, уже не пытались выбраться самостоятельно.
Когда сосновый лапник был надежно привязан к двум самым длинным доскам, Сема опять лег животом на хвойную подстилку и, упираясь в лед носками сапог, попробовал сдвинуть свой малонадежный плотик вместе с досками на буксире.
Из этого ничего не получилось.
- Сергей! - обрадовался вдруг Сема. - Давай Дружка и ремень свой! - Крикнул в сторону полыньи: - Фашисты, сдавайтесь!
Сергей, стаскивая ремень, воспротивился:
- Дружок тебя не послушается. Давай я!
Семе пришлось уступить ему свое место. Но он тут же, пока Ванюшка прилаживался, перескочил на другую охапку хвои.
- Можно и без досок: меня выдержит лед! Ты тяжелый, под тобою провалится, - заявил он Ванюшке. И в этом был резон.
И Сергей, приладив ремень к веревочному ошейнику, устроился поудобнее на еловых лапах и отпустил Дружка.
- Вперед!
Пес рванулся к полынье и чуть не сдернул Сергея на лед. Взвизгнув от неожиданности, Дружок осел на задние лапы. Но тут же напрягся весь и, впиваясь когтями в скользкий лед, медленно, тяжело стронул охапку хвои, за которой тут же скользнули доски.
- Есть! Пошла! - заключил Петька Кругликов, возбужденно взмахивая длинными руками. - Держитесь, фрицы!
- Ты автомат... автомат не забудь сначала! - предупреждал Сергея Димка.
Сема тем временем тоже медленно продвигался на середину реки.
А Дружок с каждым шагом все набирал скорость и, чем ближе к полынье, тем яростней рвался вперед, так что Сергей даже забеспокоился: «Как бы не нырнуть в одной компании с немцами...» - и стал притормаживать сапогами. А близ полыньи, широко раскинув ноги, изо всей силы нажал подкованными каблуками на лед и принялся торопливо подтягивать к себе Дружка.
- Ну, не лай ты на них, Дружок, успокойся! Сейчас мы их как миленьких доставим, куда надо! Ну, ну! Дружок! - Наконец подмял его под себя и облегченно передохнул, когда плотик остановился.
Автомат и каски валялись чуть правее от него. Сергей попробовал дотянуться до оружия, отчего немцы сразу забеспокоились, решив, должно быть, что оно - единственная цель, ради которой старались мальчишки.
- Сейчас я подтолкну тебя! - предупредил сзади Сема, уже отвязывая доски.
Удерживая левой рукой Дружка, Сергей ухватился правой за ствол автомата, размахнулся, насколько это возможно было в лежачем положении, и швырнул непривычно короткое оружие в сторону берега.
Едва автомат ткнулся в береговую кромку, Димка подхватил его, обмахнул рукавом снег и, не давая никому перенять оружие, рванул затвор на себя. К удивлению ребят, затвор, мягко щелкнув, открылся под его рукой и закрылся как положено.
Обрадованный Димка направил автомат в сторону полыньи.
- Эй-эй! - разволновался Сема. - Ты куда целишь?!
- Я не в вас, я в них! - отозвался Димка. - Хенде хох, фашисты! - О том, что в полынье могут быть «пролетарии», он уже не думал. Смерть подо льдом теперь, можно сказать, не грозила немцам, и глупой жалости к ним больше не было.
Сергей тоже покосился на автомат:
- Ты дай нам хоть вытащить их!..
Димка приподнял ствол автомата.
Петька смотрел на него как зачарованный, и длинные Петькины руки сами невольно тянулись к оружию.
Ванюшка и Колька, взяв по доске, изо всей силы пустили их в сторону полыньи: может, пригодятся.
Подползать вплотную к воде Сема не решился. Выдвинул перед собой одну доску, упер в торец ее другую, так что ближнему немцу удалось дотянуться до первой из них. Он подтащил ее к себе и уложил поперек полыньи, помог другому уцепиться за нее. Затем пристроил рядом вторую доску, отправленную к полынье Семой.
