Лёня Герзон - Приключения Никтошки (сборник)
Напильник заглушил мотор и спрыгнул на землю. Хорошо, что на ногах у него были высокие резиновые сапоги, потому что грязи здесь было по колено. Патрон закинул за спину охотничье ружье и тоже прыгнул в грязь.
– Погодите-ка, а вот какие-то буквы валяются! – крикнул Патрон, заглянув за покосившийся столб.
Напильник достал вымазанные в грязи буквы К и Р. В это время до них донесся громкий гудок.
– Все ясно: КОРОВЬЯ ферма, – догадался Знайка, но его не услышали – очень гудело.
– Интересно, что это гудит? – сказал Таблеткин.
– Наверно пароход какой-то, – предположил Напильник.
– Откуда здесь пароходы – вокруг поля одни?
– Ой, еще один пароход! И Булька на них лает.
– Да, явно два гудка гудят, – сказал Знайка. – Дальше ехать все равно нельзя, автомобиль завязнет.
– Или с пароходом столкнешься.
– А что делать?
– Надо, чтобы кто-нибудь сходил на разведку, – предложил охотник Патрон.
– Молодец, здорово придумал! – похвалил Таблеткин. – А я тут посижу. Мне нельзя пачкать халат – вдруг кому-нибудь понадобится медицинская помощь?
Знайка, Напильник, Торопыга и Патрон отправились на разведку. Увязая в грязи по колено, а иногда по пояс, они двинулись в том направлении, куда убежал Булька и откуда слышались его лай и странные гудки. Читатели уже, наверное, догадались, что это никакие не пароходы, а гигантские коровы издавали такие звуки. Вообще-то, это были самые обычные коровы, и мычали они вполне обыкновенно. Но коротышки ведь такие маленькие, всего-то с небольшой огурец, и уши у них тоже маленькие. Каждое ухо не больше землянички. Не удивительно, что таким малюсеньким ушкам простое мычание кажется страшным, словно пароходная сирена.
Пройдя шагов сто, коротышки выбрались, наконец, на сухое место возле молодых кленов.
– А вон и ферма, – сказал Знайка.
Никто из них еще ни разу здесь не был. Это повар Кастрюля, который страшно любил мягкие сыры – бри и камамбер, часто заезжал к братьям. Он упросил Напильника и Молотка сделать ему большой автомобиль, чтобы туда вмещалось побольше продуктов. «Я же для всех стараюсь», – говорил он. Научившись водить, повар Кастрюля стал иногда навещать ферму и проводить там некоторое время. Возвращался он в Цветоград с машиной, набитой молочными продуктами. Чаще всего это было парное молоко в бутылках, сыры разных сортов и сметана. Но иногда, когда Кастрюля решал сесть на диету, он привозил полный багажник йогуртов. Которые съедал в один день. А уж после того, как всё съест – садился на диету.
За деревьями простирался огромный зеленый луг.
– Ой! – хором прошептали все, кроме охотника Патрона, привычного к крупным животным.
И тут же забежали за клен. А Патрон поспешно зарядил ружье.
– Вот это да! – сказал Знайка. – Я, конечно же, читал в книгах про коров, но чтобы такого размера…
На лугу, прямо возле деревьев, паслась Мышуня. Некоторое время коротышки, словно загипнотизированные, стояли и смотрели, как корова открывает свой огромный рот и откусывает им пучок травы величиной с их дом на Колокольчиковой улице.
– Если бы мы оказались в траве, она бы нас не заметила и… – не договорил Напильник.
– Лучше нам там не оказываться.
Возле Мышуни, которая своим похожим на ковш экскаватора ртом пережевывала траву, прыгал Булька. Он громко лаял, а Мышуня не обращала на него внимания. Патрон передернул затвор и стал целится в корову.
– Сейчас мы ее завалим, – радостно прошептал он.
– Ты что! – зашипел Знайка, отводя Патроново ружье. – Я тебе завалю! С ума, что ли, сошел?
– А что? В ней знаешь сколько мяса, на полгода хватит!
– Это чужая корова, ясно тебе? Она не для того, чтобы охотиться, а для того, чтобы молоко давать! Она, может, пол Цветограда поит.
– А может, это у нас самооборона? – хитро подмигнул Патрон. – Может, она на нас напала?
– Я те нападу.
И треснув для пущей убедительности Патрона по голове, Знайка отнял у него ружье:
– Потом отдам, когда немного остынешь.
Что-то корова была слишком уж близко, и Торопыга решил на всякий случай отойти подальше. Не сводя глаз с жующей Мышуни, он отходил все правее, туда, где росло соседнее дерево. Но стоило Торопыге дотронуться до его ствола, как дерево дернулось и сделало шаг в сторону. Оно оказалось коровьей ногой. Торопыга схватился за уши, потому что над головой его раздалось оглушительное «Мууууууууууууууу!» Он в ужасе поднял голову и увидел, что откуда-то сверху к нему спускается громадная коровья морда, которая смотрит на него своими огромными глазами и дышит огромными ноздрями.
Шофер Торопыга не помнил, как он пробежал кленовый перелесок и как прокатился по склону холма. Напильник и Знайка догнали его, когда он уже выползал из грязи, вцепившись в дверцу машины. Все тяжело дышали, а Торопыга еще и икал. Только храбрый Патрон медленно пятился ползком по склону, не переставая целиться из ружья.
А Таблеткин никого не замечал. Он стоял на капоте машины в развевающемся от ветра халате. Раскинув руки, доктор вдыхал полной грудью свежий деревенский воздух.
– Эх, что за грязища и какой чистый воздух! – сказал он. – Рядом с такими широкими полями и необъятными лесами, мы, по идее, должны бы быть великанами. А мы такие маленькие…
– Маленькие, да удаленькие, – перебил Напильник. – Тут какие-то неизвестно чьи коровы пасутся. Кажется, мы куда-то не туда заехали. Наверно, нужно отсюда уезжать.
– Да что там коровы! – потянулся Таблеткин, скрипя затекшими суставами.
Он надел свои походные резиновые сапоги.
– Пошли! – сказал он. – Мы у них сейчас всё про Никтошку узнаем.
– У коров?
– У коротышек! Коровы одни сами по себе не бывают.
– Ка-ка-ка-ка-жется, бы-бы-вают, – возразил Торопыга.
Но в это время послышался шум мотора и на пригорке показался трактор в форме лодки. Возле кабины у него торчала длинная мачта. Парус на ней был спущен, а наверху развевался пятнистый флаг. За штурвалом сидел коротышка. Он подъехал к горожанам и заглушил мотор. На коротышке была матросская тельняшка и брюки клёш. На голове бескозырка с лентами и с надписью: КОРОВЬЯ ФЕРМА 5+1.
– Вот тебе и пароходы! – свистнул Напильник.
– Привет морякам! – закричал охотник Патрон, а Булька залаял.
– Привет! Только мы не моряки, а фермеры.
– А чего же в бескозырках?
– А чтобы было прикольнее!
– А, ну тогда всё понятно!
– Садитесь! Дальше на вашей машине не проедешь, нужно на тракторе! Торопыга первым прыгнул в трактор и на всякий случай занял место посередине. Чтобы, если что, коровы до него не сразу добрались. Остальные тоже погрузились в трактор. Трактор поднялся на пригорок и поехал среди кленов прямо к лугу, на котором паслись Мышуня, Ласточка и остальные.
– Эй! – Мы что через коров поедем? – нервно спросил Торопыга.
– Как это через коров? – не понял коротышка.
– Но мы же едем прямо на них!
– Не волнуйся! Они трактора не боятся, давно привыкли.
И, выехав на траву, коротышка направил машину прямо под Мышуню. Торопыга в ужасе зажмурил глаза и сполз вниз, под сидение.
– Ка-а-кое вымя! – восхищенно проговорил Таблеткин. – Из такого вымени можно всю Колокольчиковую улицу напоить.
– Больше нашей водонапорной башни, – прикинул Знайка.
– Так мы весь ваш Цветоград и поим, – сказал коротышка.
– А, так это с вашей фермы недавно к нам молокопровод проложили?
– Ну да. Это инженеры из Солнцеграда его спроектировали.
– Как жаль, что я в этом не участвовал, – огорчился Знайка.
– Это пока вы на воздушном шаре куда-то летали, вам молокопровод построили.
– Я бы очень хотел у вас тут всё осмотреть.
– У нас мало времени, – сказал Таблеткин. – В семь часов я должен быть дома. У меня операция. У нас один коротышка аппендицитом заболел. Нужно срочно вырезать. Он с утра наелся антибиотиков и теперь ждет, когда я его начну оперировать.
– Ну, тогда мы сюда обязательно еще раз приедем, – сказал Знайка. – После того, как Никтошку найдем.
Когда въехали на ферму, стало понятно, почему трактор в форме лодки. В некоторых местах было так глубоко, что колеса не доставали до дна и трактору приходилось плыть по грязи. Для этого у него за кормой был специальный винт. Сзади, на кабине, на всякий случай висел спасательный круг и было прикреплено весло.
– Интересная конструкция, – похвалил Знайка.
– А что если трава на винт намотается – как же он будет работать? – обратился Напильник к матросу-фермеру.
– Никак. Остановится.
– И как же тогда ехать? То есть плыть по этой грязи?
– А парус на что?
Наконец подъехали к дому. Дом был огромный, словно здесь жили великаны. И немного кривой.
Одно окно кривое вправо, другое – влево. Третье не прямоугольное, не квадратное – непонятно какое.
– Интересно, почему труба не вверх, а вбок? – спросил Напильник.
