Продавец счастья: магия кинематографа, или Новые приключения Ское - Елена Эдуардовна Бодрова

— Вон та, — сказал наконец он, кивнув в сторону скамеек. Нику он узнал сразу. Рядом стоял Вадим. Они о чем-то разговаривали. Вадим обнимал Нику за талию. — Давай подойдем. Я тебя с ней познакомлю.

— Не собираюсь я знакомиться ни с какими девушками! — вспылила Аня. — Хочешь подойти к ней — иди!

— Что за сцена? — удивленно поднял брови Ское. — Мы пока не женаты.

Аня отвернулась от Ское, но не ушла. Продолжала стоять у перил, сердито крутя в руках пирожное. По крайней мере, Ское показалось, что она делала это сердито. Он улыбнулся.

— Это мои друзья. Мы вместе снимаем фильм, — миролюбиво сказал Ское, глядя на русый затылок девушки. Коса сползла по спине и бухнулась о перила. Аня повернулась лицом.

— Снимаете фильм? Так ты детектив, танцор или актер? Определись, — язвительно сказала она.

— Ни то, ни другое, ни третье, — улыбнулся мальчик. Поднялся ветерок, и кудрявые лучи вокруг лица девушки заколыхались. Ское было приятно вот так стоять с ней, смотреть на ее лицо с мягкими округлыми чертами, с капризными пухлыми губами. Ни одной веснушки, кожа бледная, только на щеках немного румянца. Взгляд прямой, с вызовом.

— Опять просто рассматриваешь мое лицо?

— Нет, влюбился, — рассмеялся Ское.

— Будешь так хохмить, с тобой девочки не захотят общаться, — с деланой назидательностью, как первоклашке, объяснила Аня и откусила наконец кусочек от своей пироженки.

— Пока что я вижу обратное, — парировал Ское. — Давай подойдем к ним. Я тебя познакомлю.

И они медленно направились в сторону Ники с Вадимом. Чайки прохаживались по черным литым перилам. Утки скользили по зеленой мутной жиже между горлышек бутылок. Трубы за мостом выдыхали дым. Ника стояла спиной, когда ребята подошли, а Вадим обернулся.

— Привет, Ское, — сказал Вадим и многозначительно взглянул на девушку рядом с другом. Ника обернулась тоже.

— Привет. Это Аня, — представил Ское свою спутницу друзьям. — Ника и Вадим, — сказал он ей.

Девушки смерили друг друга быстрыми взглядами, как это умеют только девушки. Веснушки на лице Ники стали ярче.

— Танцевала когда-нибудь? — в лоб спросила Аня у Ники. Та удивленно уставилась на нее:

— Н-нет.

Аня бросила на Ское укоризненный взгляд, хотела что-то сказать, но, передумав, промолчала. Ника потупилась.

— Аня будет помогать нам со вторым фильмом, — улыбнулся Ское.

— Ты уже решил это? — язвительно спросила та.

— Если мы ее очень попросим, — поправился Ское.

— Мы очень просим, — усмехнулся Вадим, глядя на девушку. Она стояла, скрестив руки на груди. На довольно объемной груди. Тонкая шея, миловидное лицо. Симпатичная. У Ское есть вкус. — А в чем будет состоять помощь?

— Она поставит для Ники танец, — объяснил Ское.

— Я еще первый фильм, про сына, не видел в его окончательном варианте. С этой вашей «музыкой тишины», — сказал Вадим.

— Если ты готов его увидеть — я всегда рад показать, — откликнулся Ское. Он вспомнил, как они сидели вечером под дождем на скамейке возле подъезда и Вадим молча разглядывал свои мокрые ладони.

— Что значит «готов»? — насторожился тот. Взглянул на друга, хотел еще что-то сказать, но его перебила Аня:

— Так вы правда снимаете фильмы? — удивилась она. — Я думала, это очередной подкат, — ухмыльнулась, по-хозяйски взглянув на Ское. Он слегка нахмурился от этих слов, потер переносицу:

— Подкат — это что-то из футбола, насколько я помню.

— Разве ты не знаешь, кто рядом с тобой? — воскликнул Вадим. — Великий режиссер Ское Вильсон!

— Знаю только, что он детектив, танцор и бог знает кто еще, — ответила Аня с сарказмом. — Хотелось бы увидеть ваш фильм про сына, господин режиссер, — сказала она, глядя Ское в глаза.

— Да, и мне, — усмехнулся Вадим.

— Можно сделать это прямо сейчас. Если никто не против, — сказал «господин режиссер», взглянув почему-то на Нику. Вадим и Аня вслед за ним тоже посмотрели на Нику, как будто это она решала, смотреть им фильм или нет. Девочка в задумчивости разглядывала выбивающуюся из трещин на асфальте молоденькую траву. Поняв, что от нее ожидают ответа, Ника подняла глаза.

— Что? Я не против, — сказала она и попыталась улыбнуться, но вышло криво.

Через десять минут ребята уже сидели у Ское, перед монитором. Ское в который раз видел эти кадры, но смотрел внимательно, как впервые. Вадим спокойно следил за игрой матери, никуда не убегая и не хлопая дверьми. Рядом с ним Ника пыталась сосредоточиться на фильме и не замечать, как Аня прильнула к Ское и даже положила руку на его колено. Но он, режиссер, уже не здесь, он по ту сторону экрана — в своем фильме: падает каплями на окно, скользит воздухом по всклокоченной макушке брошенного сына, звучит последним хлопком двери бросившей его матери.

58

— Симпатичная у тебя девушка.

— Пожалуй. Но она мне не девушка.

— А она об этом знает?

— Думаю, догадывается. Мы знакомы всего несколько дней.

— Липнут к тебе. Как мухи на мед.

— Просто я лапочка и солнышко. Разве нет?

— Разве? Нет.

59

Ника теперь ходила на занятия по бальным танцам в двадцать четвертую школу. Так распорядилась Аня: раз у Ники нет совсем никаких танцевальных навыков, для начала нужно походить на групповые занятия хобби-класса. Здесь нет ограничений ни по возрасту, ни по подготовке — ходи кто хочет, хоть подросток, хоть пенсионер. Ника была не против. Она всегда мечтала танцевать, но мама отдала ее в музыкалку.

А когда Ника будет готова, сказала Аня, она поставит для нее несложный танец, который Ника исполнит в фильме. Только нужно ходить три раза в неделю, сказала Аня. И Ника ходит. И особое внимание среди прочих танцев надо уделять танго. Ника уделяет. Дома она тренируется, бывает, до глубокой ночи, тихо, чтобы мама не услышала, не проснулась, не пришла в комнату и не накричала. Беззвучное танго.

60

Во дворе девочка собирала камушки и складывала их линией на бордюре. Ское остановился. Девочка выложила все камушки, что держала в ладони, и побежала за следующей порцией. Пятно неба темнело и сгущалось, грозясь превратиться в тучу и полить. Девочка вернулась с новой порцией камней.

— Ты любишь качаться на качелях? — спросил Ское.

— Люблю, — ответила девочка, не поворачивая головы, и вздохнула. Словно ее постоянно об этом спрашивают незнакомые высокие дяденьки, а она уже устала отвечать.

— Сколько тебе лет? — спросил Ское, посмотрев вверх, на будущую тучу.

— Десять. И я не разговариваю с незнакомыми людьми.

— Меня