Житье-бытье мальчишечье - Борис Михайлович Забелин
— Да ты, знать, и маму с папой на «вы» кличешь?
— Нет, их можно так. Они свои.
— Поди ж ты! — всплеснула руками бабушка. — А я что, чужая?
Их разговор прервал приход Юркиных родителей.
Маму у Юрки зовут Анной Петровной. Она очень симпатичная. Темно-карие выразительные глаза, черные-черные и ровные, будто нарисованные тушью, брови. Аккуратный, чуть вздернутый нос. Смоляные крупные кудри волос. По характеру она живая, непоседливая. Работает воспитательницей в детском саду.
Папа, Михаил Иванович Никитин, высокого роста, с русыми прямыми волосами. По натуре он неторопливый и сдержанный. Может, в этом виновата болезнь, которая проявляется в легком, но частом покашливании... А заболел Михаил Иванович в год, когда горел лес километрах в пятидесяти от Ижевска. Запах пожара добрался и до города. Сотни людей участвовали в тушении. Среди них был и Никитин-старший. Однажды, окруженный бушующим огнем, он много часов провел в холодном лесном озере... Заболел двусторонним воспалением легких, потом — туберкулезом...
В семье Никитиных трое детей: два сына и дочь. Старший, Алексей, учится в девятом классе. Одиннадцатилетняя Галка ходит в четвертый класс. Отношения у нее с Юркой в общем-то нормальные, хотя они иногда ссорятся. Юрка считает, что Галка задается. Тем, что похожа на маму, что учится отлично, что старше. Всего на год с небольшим, а воображает, что на пять.
Вот Алеша... Ему уже семнадцатый идет, а он ничуть не задается.
Чем только не увлекается старший брат! Рисует, пишет стихи, играет на мандолине и скрипке.
Но самое горячее его увлечение — авиация. Нос у Алексея постоянно глядит вверх. Однако не потому, что его владелец курносый или зазнайка-гордец. Просто оттого, что Юркин брат все время высматривает в небе самолеты. Когда они появляются там, небо становится похожим на огромный голубой платок, который начали вышивать «крестиками».
Юрка души не чает в старшем брате. Правда, спроси его, за что любит, сразу бы не ответил. Верно, за то, что брат. Еще за то, что старший. Юрка точно знает, что ни у кого нет такого замечательного брата, как у него. Вон у Горьки, что живет в соседях, тоже есть старший брат. Так от него Горьке постоянно влетает. Алексей разве такой? Он Юрку и в кино сводит, и игрушку смастерит ему. Берет с собой в читалку. А там книг — ух, сколько! И все интересные. Правда, за помощью в учебе обращаться к брату Юрка почему-то стесняется. Может, потому, что тот всегда очень занят.
Оттого так и обрадовался Юрка бабушке. Она не работает, не учится. Свободного времени у нее много. Вот и поможет ему...
На следующий день после школы Юрка, пообедав, сел за уроки. Настасья Петровна примостилась тут же, возле стола. Привычно, почти не глядя, сновала спицами, вязала варежки. По письму задание было простое. Только вот любопытство Юрку разобрало...
— Бабушка,— оторвался он от тетрадки.— Почему слово «Советская власть» пишется с большой буквы, а не с маленькой?
Старушка смутилась. Потом не очень уверенно проговорила:
— А как по-другому-то? Советская власть... верная, крепкая, значит, большая власть. Разве можно маленькой-то ее пропечатывать?
Юрку такое объяснение привело в восхищение. Он на этот раз и не заметил, как разделался с письмом, Даже с охотой принялся за ненавистную арифметику.
Но в первом же примере у него никак не получался ответ...
— Бабушка, а у меня вот тут...— он ткнул пальцем в «Арифметику»,— не выходит. Надо 76 помножить на 89. Сколько будет, а?
Настасья Петровна перестала вязать, нахмурилась, вздохнула:
— Эстоль-то мне, дитятко, не под силу...
Глаза у Юрки округлились.
— Ты вот в школу ходишь, а я не учена... Неграмотная, значит.
Мальчик даже задохнулся от неожиданности, потом выдавил:
— Такая большая и... Ты ленилась?
Бабушка горестно покачала головой:
— Уж скажешь... Не на что было учиться. Да и некогда, батрачила я... Вот давеча ты спросил меня про власть Советскую... Так ее раньше и в помине не было. Власть буржуев прежде прозывалась.
— Я читал. Так это когда было... У, давно как!
— А я, дитятко, все это своими глазыньками видела, своими рученьками щупала.
Юрка оторопело захлопал ресницами:
— Выдумываешь, бабушка.
— Да ты что? Какой прок-то мне врать? Хочешь, расскажу?
Настасья Петровна поведала внуку горькую историю Тот, будто наяву, увидел бабушку маленькой, такой же, как он. Она вместе со взрослыми под горячим, будто печь, солнцем работала в поле на толстого, словно Карабас-Барабас, помещика. Какая уж тут школа!
Юрке захотелось сделать бабушке что-то доброе, и он выпалил:
— Хочешь, бабушка, я тебе почитаю «Родную речь»?
Та встрепенулась. Лицо у нее враз посветлело. Будто солнце тени согнало.
— Спасибо, дитятко. Только цифры-то доделай. Уж после,
Желание почитать бабушке оказалось таким сильным, что Юрка и с арифметикой разделался быстрее обычного. Правда, с громким чтением поначалу заминка получилась. Он никогда так не волновался. Чуть не им складам читал, как первоклассник. А ведь с чтением-то у него хорошо было. Когда кончил, от смущении головы не поднимал. Бабушка же пришла в умиление
— Ах ты, господи, молодец-то какой,— запричитала она. — Так бойко.
— Я еще быстрее могу,— смалодушничал Юрка.— По «Родной речи» у меня только «отлично» и «хорошо».
О том, какие оценки по остальным предметам, он промолчал.
— Вот бы мне, дитятко, так,— Настасья Петровна тоскливо посмотрела в книгу.— Чего только в ней не написано, не порассказано. А для меня — темный лес.
— Ты, бабушка, иди к нам, в класс. Анна Степановна быстро научит.
— Уж куда мне, старой,— улыбнулась бабушка.— Да и поздно. Ни к чему.
— Книжки читать будешь,— возразил Юрка, потом доверительно добавил:— Раньше, когда я был маленький, тоже не умел читать. А сейчас научился... А хочешь, бабушка, я тебя буду учить?— вдруг неожиданно спросил он.
...С того дня Юрка реже выходил на улицу.
Бабушка оказалась на диво старательной и понятливой. Иногда объяснения «учителя» вызывали у нее лукавую усмешку. Тогда Юрка, входя в роль, спрашивал:
— Бабушка, у тебя есть вопросы?
Азбукой Настасья Петровна овладела быстро. Мальчик даже огорчался, что ему редко приходилось поправлять ученицу. Зато с письмом дело шло туго. Сухонькие бабкины руки никак не держали ручку, перо цеплялось за бумагу. И Юрка с удовольствием выводил буквы, показывал, как надо писать. Что и говорить, сам он старался, чтобы не ударить в грязь лицом.
Письма
