Леонид Моргун - Грис-космоплаватель
– Ну, что же ты сидишь, невежа, – с мягким упреком сказал он, – подойди к молодому господину и поздоровайся.
Поднявшись, Грис подошел к мальчику и протянул ему руку. Никак не реагируя, тот стоял на месте как вкопанный и глядел мимо него. Грис протянул руку и коснулся его, но рука его не ощутила прикосновения, а прошла в пустоту. Он обернулся.
– Не пугайся, – успокоил его командир. – Это всего лишь образ. Изображение, запечатленное лазерными лучами на кристалле.
– Голография! – вспомнил Грис.
Вергойн пожал плечами.
– Возможно, это называется и так. Мы это зовем образами. И таков был некогда образ воспитанника отдельного гвардейского корпуса «Сердце Отчизны».
Следующая голограмма представляла того же мальчика, но двумя или тремя годами старше. Он был одет в черный мундир, увешанный аксельбантами, звездами и атласными лентами.
– Стажер личной охраны царевича Миловида, – прокомментировал Вергойн.
Следующее изображение было похоже на что угодно, кроме человека. Больше всего это смахивало на водолазный скафандр, который применялся для самых больших глубин. Он был изготовлен из металла, отполированного до зеркальной гладкости. Передние конечности, похожие на гигантские крабьи клешни, были прижаты к яйцеобразному корпусу, нижняя часть которого завершалась оперением, наподобие ракетного.
– А это – Рыцарь Плазменного Шара, Магистр Гразера, победитель двадцати восьми турниров, имеющий двадцать шесть побед, две ничьих и ни одного поражения… То был мой звездный час, – вздохнув заключил Вергойн.
Следующий за этим образ изображал его же, но одетого в лохмотья, с массивными колодками на шее, ногах и руках. Тело его было изранено, ссадины сочились темнофиолетовой кровью.
– Государственный преступник номер один! – с горестным смешком промолвил командор. – Приговорен к распылению на атомы с абсолютным и вековечным забвением.
– Вы что нибудь э-э-э… натворили? – робко поинтересовался Грис. – Ну… я имею в виду, нарушили какой-нибудь закон?
– Да, – кивнул Вергойн и отложил прибор передачи изображения. – Я нарушил главный и единственный закон нашего славного общества – я начал думать. И случайно додумался до способа, благодаря которому можно было бы значительно улучшить жизнь нашего народа. Причем жизнь не только людей с голубой кровью, но и многих других созданий, которые ничуть не виновны в том, что их кровь имеет красный, зеленый, желтый и черный цвета.
«Интересно, он говорит правду или…» – подумал Грис.
«Да, он не лжет, – моментально телепортировал Пшук, – но чего-то он не договаривает. Кажется, ты ему для чего-то нужен…»
– Странно все это… – вслух сказал Грис. – Почему у вас такое отсталое государство? Все эти цари, короли… У вас так хорошо развита техника, для чего вам все эти дополнительные принцы и рыцари? Мы – так давно своих рыцарей и дворян прогнали. На нашей планете почти во всех странах республики. А правят не цари, а парламенты или президенты.
– Вот как? – удивился Вергойн. – И что же, все эти республики живут между собой в вечной дружбе и никогда не воюют? И никто никого не угнетает?
Грис покраснел. Ему было неудобно признаться, что и на его планете тоже не все гладко.
– Вот и в нашей стране были периоды, когда она была раздроблена на массу независимых княжеств, республик до тех пор, пока одна страна не подмяла под себя все остальные. Тогда-то и воцарился прочный и нерушимый «мир»… – с иронией заключил он.
– Да, мир! – со вздохом заключил он после некоторой паузы. – Но что это был за мир? Мир, в котором одни угнетают других, мир, вооруженный до зубов, мир, живущий в вечном ожидании войны…
– У нас тоже богатые угнетали бедных! – воскликнул Грис. – Но тогда в нашей стране произошла революция и мы свергли царя!
– Видишь ли, – мягко объяснил Вергойн. – Наши богачи вовремя сообразили, как можно одурачить народ. Они объявили родную планету Милитарию в опасности и произвели тотальную мобилизацию. С той поры вся страна от мала до велика была загнана в окопы, заводы переведены на производство оружия, фабрики стали выпускать лишь обмундирование, не стало господ и слуг, остались лишь солдаты и офицеры. Но для того, чтобы наше царство могло существовать, оно вынуждено расширять ареал своего обитания за счет так называемых инопланетных «чудовищ», то есть всех диких, разумных, полуразумных и вовсе неразумных тварей, которые имеют несчастье жить с нами по соседству. Вот я и подумал: а разве они не имеют права на существование? Трумбо, зайди сюда! – крикнул он.
На пороге кабинета показался давешний мастодонт с боевой лейкой на шее.
– Вот скажем, это примечательное создание – разве не прекрасно? Правда, на вид он слегка диковат, но, поверь мне, на своей родине он считается неплохим композитором. Впрочем, их музыка может показаться нам странноватой и даже страшноватой… спой-ка нам, Трумбо!
Отступив на шаг мастодонт задрал ногу, поднял свой короткий и толстый хобот и затрубил дико и грозно. От этих воинственных звуков по спине Гриса пробежали мурашки. Вергойн засмеялся и замахал руками, отсылая Трумбо за дверь.
– Вот видишь, а соплеменники внимают ему с истинным восторгом. А взять моего помощника Пубрита. Он уродлив, как и все клонеры, существа выведенные искусственно для выполнения самых тяжелых и грязных работ. Но я обнаружил в нем доброту и преданность. Он не научился читать и писать, но прекрасно обращается с самой сложной техникой. И основной моей виной сочли то, что я свою инопланетную прислугу начал учить грамоте. Я бежал из-под стражи, собрал себе команду из низших рас нашего мира и объявил войну царю Помпузиану, его министрам и князьям… Кстати, царский титул – это скорее дань традиции. Цари у нас избираются всеобщим тайным голосованием и официально должны сменяться периодически, однако, как правило, эта должность пожизненная. Ну и естественно, пожизненные цари избирают себе пожизненных министров, придворных, которых потом назначают князьями, дают им имения и замки. Ну, а те, как ты сам понимаешь, воздают своему благодетелю царские почести, всячески лебезят перед его сыновьями и, – Вергойн вздохнул, – и дочерями…
Внезапно он взглянул на мальчика и спросил:
– А ты как попал к фарарийцам? Я вижу, ты человек не их да и не нашей породы. В твоей крови слишком много железа.
Гриша честно рассказал о том, что произошло на лесной поляне, умолчал он лишь о том, что видел Вергойна в снах, да сейчас он уже и не был уверен, был ли это он. В том, из снов было слишком много вкрадчивого, алчного, змеиного, этот же производил впечатление простого, честного, великодушного человека. Однако объяснить этой метаморфозы он не мог и потому решил подождать и спросить при удобном случае. Услышав же о том, что искали фарарийцы на земле, Вергойн сплюнул и столь витиевато выругался, что мальчик покраснел, он не понял и половины оборотов в этом ругательстве, принадлежащем головоногим земноводным с Плэнгры, но того, что он разобрал, было достаточно, чтобы понять, какая у них обширная и разносторонняя личная жизнь.
– Стиль пророчества мне знаком, да и координаты похожи, но о самом таком пророчестве я слышу впервые. Однако же хороши торговцы! Центр Мировоздания! Это значит, что они решили вернуть власть проклятому Старому Какубану, величайшему негоднику во всей Вселенной. Все миры вздохнули спокойнее, узнав, что он умудрился потерять Стержень. Хотя пока в его руках Скипетр Власти никто иной не в силах им завладеть. И все равно, без Центра Мироздания, то есть того самого Мирового Стержня, все Жернова разболтались, Плоскости сбились, так что из мира в мир попадать стало чертовски сложно, никогда не можешь знать, где вынырнешь. Впрочем нашему брату это вроде бы и на руку. И все равно, путешествовать стало сложно, – он взглянул на мальчика и улыбнулся. – А тебя они, значит, приняли за того самого «витязя»? Ну-ну, поглядим, во всяком случае, жизнь у тебя здесь будет поинтереснее, чем дома.
Глава 9
Неожиданно крупный камень, висевший у командора на шее, засверкал яркими гранями. Вергойн поднес его к глазам и улыбнулся уголком рта.
– Сейчас, – сказал он, вставая, – тебе предстоит познакомиться с моим соратником, командором Тэрн-Транэром. Его раса – одна из наиболее развитых, которых подчинило себе наше царство. К сожалению от своих хозяев они переняли самые худшие черты. Но… что поделаешь, в моих обстоятельствах союзников не выбирают. Я тебя спрячу, хочу, чтобы ты понаблюдал за ним. – С этими словами Вергойн отвел Гриса в сторону и очертил рукой замысловатый знак в воздухе. В ту же минуту поверхность стены провалилась, образовав просторную нишу. Командор втолкнул Гриса вовнутрь и повторил знак. Отверстие ниши затянула полупрозрачная дымка, сквозь которую можно было различать, что делается в кабинете. Однако, как ни пытался мальчик продавить рукой незримую границу, перегородившую нишу, она пружинила и не поддавалась. Впрочем, силовое поле неплохо пропускало звуки.
