Евгений Новик - История Беларуси. С древнейших времен до 2013 г.
Социалистическая индустриализация в СССР коренным образом отличалась от индустриальной (промышленной) революции в капиталистических странах. Индустриальная (промышленная) революция на Западе растягивалась на столетия. Она начиналась с развития легкой промышленности, которая требовала меньших финансовых затрат и обеспечивала получение за короткий срок высокой прибыли. Заработанный капитал направляли затем в тяжелую промышленность. В СССР и БССР индустриализацию необходимо было осуществить за 10–15 лет, и начиналась она не с легкой, а с тяжелой промышленности, что требовало больших капитальных вложений.
Поскольку страны Запада отказали СССР в займах и кредитах, финансовые средства для индустриализации приходилось искать внутри страны. Эти средства государство получало за счет прибыли от национализированных фабрик, заводов, предприятий связи, других отраслей хозяйства, продажи за границу зерна, леса, нефтепродуктов, а также картин, скульптур, икон, колоколов и других художественных и церковных ценностей. Был установлен жесткий режим экономии, сокращались средства на содержание руководящего аппарата, вводилась государственная монополия на водку, а также валютная монополия, в результате которой червонец стал внутренней валютой.
Формами перевода средств населения на нужды индустриализации были сокращение оплаты труда рабочих и служащих, сверхналог для крестьян «в форме переплат за промышленные товары и недополучек по линии цен на сельскохозяйственные продукты», прямые и косвенные налоги (налог с оборота), эмиссия денег, подписка на государственные займы, конфискация имущества и сбережений у отдельных категорий населения.
Индустриализация в БССР являлась частью единого процесса индустриализации СССР, но имела свои особенности. Во-первых, особое внимание в БССР уделялось топливной, деревообрабатывающей, бумажной, кожевенной, швейной, обувной и пищевой отраслям промышленности, что было обусловлено достаточными запасами местного сырья, потребностью в товарах народного потребления, удобными путями сообщения и производственными традициями. В республике были построены торфоперерабатывающее предприятие «Осинторф» около Орши, Бобруйский и Гомельский деревообрабатывающие комбинаты, Оршанский льнокомбинат, кожевенный завод «Большевик» в Минске, фабрика «Знамя индустриализации» и чулочно-трикотажная фабрика имени КИМ в Витебске.
Во-вторых, приграничное положение БССР, неразведанность ее природных богатств, нехватка сырья, инженерно-технических и рабочих кадров не позволяли развернуть крупномасштабное строительство объектов тяжелой промышленности, как это делалось в других регионах СССР. Тем не менее часть капиталовложений направлялась на развитие энергетики, машиностроения и промышленности строительных материалов. В годы первой (1928–1932), второй (1933–1937) и третьей (1938 – июнь 1941) пятилеток вступили в строй Белорусская государственная районная электростанция (БелГРЭС), Гомельский завод сельскохозяйственного машиностроения («Гомсельмаги»), Минский радиозавод, Могилевские труболитейный и авторемонтный заводы, Гомельский стекольный завод, Кричевский цементный завод, а также станкостроительные заводы имени К.Е. Ворошилова и имени С.М. Кирова в Минске и станкостроительные заводы в Витебске и Гомеле.
В третьих, из-за недостатка в республике собственных финансовых ресурсов часть средств на нужды индустриализации выделяло правительство СССР. За годы первой пятилетки в промышленность БССР было вложено 338 млн рублей, около 1/3 из них поступило из союзного бюджета. Из республик Советского Союза в Беларусь завозились промышленное оборудование, черные и цветные металлы, каменный уголь, нефтепродукты. На новостройках республики работали специалисты и рабочие из Москвы, Ленинграда, Киева, Харькова, промышленных центров Урала. В то же время техническое оборудование, станки, сделанные в БССР, поступали на фабрики и заводы Москвы, Украины, Урала.
В-четвертых, в БССР были созданы новые отрасли промышленности – топливная, машиностроительная, радиотехническая, химическая, налажено производство искусственного волокна и трикотажа. Сформировались инженерно-технические кадры, выросли кадры рабочего класса. Большое число специалистов и квалифицированных рабочих были подготовлены в профессионально-технических учебных заведениях, а также на фабриках и заводах.
В результате осуществления индустриализации СССР стал одной из немногих стран мира, способных производить любой вид промышленной продукции. Белорусская ССР из аграрной окраины бывшей Российской империи превратилась в индустриально-аграрную республику Советского Союза с развитой промышленностью. Была ликвидирована безработица, отменена карточная система на промышленные и продовольственные товары.
Политика социалистической индустриализации в последнее время стала предметом научных и «околонаучных» дискуссий. «Старательно и успешно» над ее дискредитацией работали некоторые ученые Института истории Национальной академии наук Беларуси при создании в начале 1990-х гг. ««Нарысаў гісторыі Беларусі» (в двух томах). Как отмечает во втором томе этой книги В.И. Вышинский, «индустриализация с первых дней ее осуществления носила милитаристский характер. Открытый курс партии на уничтожение мировой буржуазии определил темпы развития индустрии, ее структуру, пути финансирования. Действительно, могла ли получить иностранные займы страна, идейной целью которой было уничтожение капиталистического строя? Понятно, что нет. Вот почему пришлось проводить индустриализацию за счет внутренних источников, безжалостной эксплуатации рабочего класса, крестьянства, всех трудящихся». «Внутренние накопления, – пишет В.И. Вышинский, – достигались низким уровнем жизни советских людей, рабским трудом миллионов заключенных ГУЛАГа (Главное управление лагерей), массовой гибелью людей от голода» (с. 160–162).
Во-первых, все индустриальные страны мира или большинство из них, наращивая производственный потенциал, занимаются производством оружия, излишки которого продают на мировом рынке. Советский Союз, как единственная в мире социалистическая страна, вынужден был укреплять свою обороноспособность. И если бы СССР этого не сделал, то стал бы легкой добычей наиболее агрессивных сил мирового империализма в годы Второй мировой войны. Сегодня самым крупным милитаристом (и это известно всему миру) являются Соединенные Штаты Америки, но по определенным политико-идеологическим соображениям многие исследователи радикального направления об этом главном милитаристе ничего не пишут.
Во-вторых, «открытый курс партии на уничтожение мировой буржуазии» (а буржуазия начиная с 1917 г. открыто объявила и в годы Гражданской войны осуществила конкретные действия по уничтожению советской власти) не имеет никакого отношения к «определению темпов развития индустриализации, ее структуры, путей финансирования», как пишет В.И. Вышинский. Темпы, структура и пути финансирования определялись внутренними и внешними интересами Советского Союза, советских республик, всего советского народа. Дело не в «идейных целях уничтожения капиталистического строя», как утверждает В.И. Вышинский, а в стремлении империалистических кругов стран Запада не допустить индустриального развития СССР и БССР, сохранить их в качестве источника сырья и дешевой рабочей силы, превратить в рынок сбыта своей продукции. Одним словом, сохранить страну такой, какой она была до Октябрьской революции 1917 г. Эти же цели ставят западные «добродеи» по отношению к странам СНГ сегодня.
В-третьих, поскольку западные государства, ставя своей целью уничтожение первого и единственного тогда социалистического государства, отказали ему в займах на нужды индустриализации, Советский Союз вынужден был осуществлять свою политику за счет внутренних источников, начиная с доходов от действующих предприятий и заканчивая реквизицией средств у населения. Понятно, что если бы те средства, которые использовались на капитальное строительство и закупку новой техники и оборудования, направлялись на оплату труда рабочих, колхозников и служащих, то уровень жизни народа был бы несколько выше. Но в таком случае у страны и ее народа не было бы перспективы развития, поскольку без тяжелой промышленности невозможен подъем других отраслей хозяйства, а также образования, науки и культуры.
Создание тяжелой промышленности открывало перспективу роста народного благосостояния, чего не отвергает В.И. Вышинский. Он пишет: «К началу 40-х годов материальное положение жителей города несколько улучшилось. В конце 1935 г. были отменены карточки на продукты, а в следующем году – и на промтовары. Люди начали лучше питаться и одеваться» (с. 162). В то же время гибель людей от голода, от непомерно тяжелых условий труда, репрессии в отношении невиновных людей, нечеловеческие условия существования в тюрьмах и лагерях – все это свидетельство просчетов, ошибок и преступлений некоторых высших руководителей государства, органов местной власти и управления, сотрудников силовых структур. Это необходимо знать, чтобы такое больше не повторялось в нашей истории.
